— Я пока по двору пройдусь, а вы собирайтесь, — многозначительно глянул на платяной шкаф. Быть может, до нее дойдет, что если она заберет все деньги или что там у нее, так и уйти будет проще. — Вам есть, где ночь провести?

— Ну… — она заметно расстроилась. — К бывшей невестке разве что. Скажу, что тараканов потравила… Поди не прогонит.

— Да… — Илья почти ее не слушал. — Тараканов…

Он обошел дом со всех сторон и убедился в своей правоте — здесь нет и никогда не было домового или любого другого вида хранителей. Выпроводив хозяйку, снял с плеча рюкзак. Вытащил горсть охранных амулетов. Сначала выбирал, а потом решительно принялся надевать на себя все по очереди, не представляя, с кем может столкнуться: на шею, на запястья, даже кровавый перстень от банши на всякий случай. Побрякушки, конечно, мешали, но Илья гордился своей осторожностью. Само собой, у каждого рассветника есть защита, но помогает она только при столкновении со слабыми сущностями. А тут может оказаться и могущественный демон, какой-нибудь треклятый Вельзевул. Илье пока ни разу не приходилось сталкиваться с такой силой, но вряд ли легенды врут. Ему ли не знать, что легенды правдивее реальности?

Едва только стемнело, Илья переместился на пол кухни — показалось, что здесь и есть самое посещаемое место. Свет включать не стал. Если он хочет справиться за одну ночь, то незачем пугать духа. Но ничего не происходило. За полночь уже и глаза начали слипаться. Илья вскочил, попрыгал немного для бодрости, потом прошелся по всему дому, натыкаясь на углы и мебель. Было довольно темно, свет луны слабо проникал внутрь. Илья вглядывался в пол, стены и решил, что даже если сущность объявится в двух метрах от него, он не заметит. Потому вытащил из рюкзака свечу со спичками и зажег. Такое освещение тварей не пугает, а даже наоборот — вызывает любопытство.

И снова ничего. Илья, чтобы не уснуть, вынул из кармана сотовый, порезался в змейку. Сам заметно расслабился. Сильный демон не стал бы прятаться — незачем. То есть, скорее всего, сюда забрел или гуль, или какой-нибудь леший. В лесах теперь не особенно разгуляешься, а тут дом на самой окраине, если выжить хозяйку, то можно лет на пятьдесят залечь в спячку и надеяться, что при пробуждении леса, как и лесников, станет больше — простор для лешей деятельности. Хотя вариант маловероятный. Или… Илья аж подскочил на месте, проклиная собственную глупость. Потом снова сел на пол, снял с правой руки защитные амулеты и принялся чертить пальцем знак призыва. Отметил попутно, что пол совершенно чист, ни пылинки.

И только он закончил, как за спиной ощутил чужое присутствие. Это не дыхание, не звуки, просто твердая уверенность. А, ну разве что немного похолодало, будто в другой комнате кто-то форточку открыл. Резко обернулся.

Она висела в воздухе. Страшное черное лицо с неестественно разинутой челюстью. Одета в белое, длинное платье, наподобие ночной рубахи, которое текло от самой шеи и постепенно переходило в размытое белесое пятно. Призрак какой-то дамы смотрел на Илью, сильно наклонив голову к плечу.

Это зрелище только в первый раз шокирует до такой степени, что не чувствуешь ни рук, ни ног от ужаса, а крик застревает в горле. Но Илья призраков уже видел — они всегда уродливы, независимо от того, какой внешностью обладал умерший человек. Просто черные зияющие провалы на месте глаз и рта никому очарования не прибавляют. Но это было не обычное привидение. Если оно могло пакостить хозяйке, то является полтергейстом. Можно сказать, что бабуле повезло — полтергейсты набирают силу со временем. Еще немного, и эта могла запросто придушить старушку во сне.

— Ты кто? — тихо спросил Илья.

В принципе, это и был самый важный вопрос. Призрака так просто не изгонишь — ему не страшны ни амулеты, ни серебро. А уж серебра боится почти вся нежить. Но у этих же нет тел, чистый дух, потому и столько церемоний. Например, следует начать с выяснения — кто был этот человек и зачем сюда явился.

Висящая в воздухе дама раздвигала рот. Похоже, не умеет говорить. Мало какие из полтергейстов умеют. Но по движению ее рта Илья догадался, что она вряд ли представляется. Что-то типа «рассветник», «сдохни» и подобное. Недовольна дама, не рада гостю, и ежу понятно.

Но теперь больше ничего не сделаешь. Хоть какой там полтергейст, но защиту рассветника не пробьет. Потому Илья зевнул, завалился на диван и мгновенно уснул.

Хозяйка вернулась рано утром. Заметно обрадовалась, что и комод ее обшарпанный, и сервант перекошенный на месте, побежала ставить чайник, а уже потом подошла к проснувшемуся Илье:

— Ну, как, сыночек, убил ты домового?

— Убил? Я изверг, что ли, типа закатника, чтобы домовых убивать?.. — не соображая спросонья, ответил Илья, потом сел и с удовольствием потянулся. — Нет у вас тут никакого домового. Но кое-что имеется…

Бабуля охнула, ручки к щечкам прижала и рухнула в кресло. Но только она и могла решить собственную проблему, потому Илья потер глаза и начал спрашивать:

— Знаете ли вы, кто здесь жил до вас?

— А… Так родители мужа и жили. Но померли они уже давно!

— Стариками померли?

— Стариками, стариками… Дай-ка припомню. Свекровке почти семьдесят было, а свекру…

Илья перебил. Хоть призраки и уродливы, но кое-что о них точно можно сказать. Например, ночная дама не была пожилой на момент смерти.

— Понятно! Бабуль, а больше никто не жил? Вспоминайте, вспоминайте.

Она только руками развела, и тогда Илья вспомнил о последней возможности — к счастью, в домах стариков эту возможность часто можно было использовать. Что, интересно, будут делать рассветники лет через пятьдесят, когда вообще все семейные альбомы и портреты в историю уйдут?

— Нет ли снимков каких?

— Есть, конечно!

И удивляться нечему. Такие обычно хранят все архивы, как самое главное свое сокровище. Бабуля, пыхтя, носила из шкафа все альбомы и складывала стопкой на диван, но Илья сразу выхватил тот, который выглядел самым старым. Черно-белые снимки, нелепые платья и постановочные подкрашенные фотографии. А бабуля ничего так в молодости была! И муж еще — такой суровый, здоровенный мужик. Илья искал, пока не откопал снимок его совсем молодого.

— А это кто? — он ткнул на девушку, стоявшую рядом с сопливым мальчуганом.

— Так это… сестра Егоркина. Болела она чем-то, я уже не вспомню, и умерла еще до того, как мы с ним познакомились.

Скорее всего, не болела, а была убита. Но сейчас уже хвостов не догонишь. Осталось закончить:

— Это она вас из дома выгнать хочет. Так-так, ну-ка не бледнеть! У вас валидол где?

Но бабуля была боевой, советской стальной закалки. Она взяла себя в руки, а волнение выдавалось только задребезжавшим голосом:

— Как же?.. И где ж была она столько лет, если всегда туточки оставалась?

Илья пожал плечами:

— Возможно, кто-то потревожил ее могилу. Ведь она где-то недалеко похоронена?