— Слава Богу! — На лице Пирса отразилось облегчение. — Я еще слишком молод, чтобы заковать себя в брачные кандалы.

— Тебе уже тридцать. Если бы ты был лошадью, Поппи давно отправил бы тебя на пастбище.

— Хорошо, что я не лошадь! — язвительно заметил Пирс, одарив ее ухмылкой, от которой каждая глупая девчонка на выданье упала бы в обморок от счастья.

— Смотри! — выпрямилась Вирджиния. — Мы почти на месте! Кажется, я вижу дом! — Глядя на Пирса, она расправила юбки. — Я не слишком похожа на деревенскую мышку?

— Да нет. Скорее, на городскую.

— Пирс!

— Я шучу. Ты великолепно выглядишь. Глаза блестят, щеки пылают. Поэтому я и сделал тебе предложение выйти за меня замуж, — дразнил ее Пирс.

— Ты не предлагал выйти за тебя замуж. Ты предложил удобное соглашение, по которому ты получишь все и сразу.

— Но это всегда входило в мои планы, — усмехнулся Пирс.

Вирджиния лишь покачала головой. Пирс был неисправим.

— Надеюсь, что я еще не в том отчаянном положении, чтобы выходить замуж по договоренности.

— Твоя проблема в том, что ты вечно витаешь в облаках. Тебе хочется какого-то непонятного единения душ, парящих над головами голубков, благословляющих супружескую постель.

— Просто я думаю, что два человека должны любить друг друга, когда женятся, вот и все, — сказала Вирджиния.

— Что за кошмарная мысль, — пробормотал Пирс.

Вот поэтому они никогда не поженятся. Пирс испытывает явную антипатию к браку. К тому же Он предпочитает женщин с пышной грудью и белокурыми волосами, ничем таким Вирджиния похвастать не могла. Еще ему нравились сумасбродные женщины. Репутация Пирса была далеко не безупречной, хотя Вирджиния подозревала, что добрая половина скандалов, окружающих графа, подогревалась сплетнями обеспокоенных мамаш, чьи дочки сходили с ума от взглядов его темных глаз и бесшабашного поведения.

И потом, надо учесть тот факт, что он ей практически брат. В Уэверли-Фарм он проводит времени столько же, сколько в своем имении в Хартфордшире. На роль ее мужа он подходит точно так же, как и его кучер.

Экипаж остановился, Пирс вышел и помог ей спуститься. Вирджиния с открытым ртом уставилась на Марсбери-Хаус. Три просторных крыла из песчаника, отделанных камнем и соединенных четырьмя каменными башнями с медными куполами.

Внутри все было еще величественнее.

Пока слуги сопровождали их в танцевальный зал, Вирджиния успела заметить богатые гобелены, картины в золоченых рамах и шелковые портьеры.

О Господи, ей здесь нечего делать.

Неужели Пирс прав? Неужели герцог пригласил ее только потому, что неловко чувствовал себя из-за смерти Роджера? Нет, это лишено всякого смысла. Его даже на похоронах не было.

И все-таки какие еще у него были причины для подобного приглашения? Бал в Марсбери, который устраивают после скачек, — мероприятие особенное, куда доступ ограничен, и, хотя Поппи был третьим сыном графа, большую часть своей жизни он провел в седле на полях сражений, а не на таких изысканных балах, как этот. Вирджиния тоже не принадлежала к высшему обществу, и у нее никогда не было официального дебюта в сезоне.

Когда они вошли в танцевальный зал, Пирс повел ее в уединенный уголок, чтобы иметь возможность сориентироваться. Танцевальный зал, отделанный в золотых и кремовых тонах с зажженными газовыми канделябрами, был залит теплым светом, и сердце Вирджинии заколотилось в ожидании. А что, если сегодня вечером она на самом деле встретит здесь кого-нибудь?

В конце концов, она была бы не против того, чтобы найти мужа, хотя и опасалась, что здесь ее требования непомерно высоки. Этот мужчина должен быть готов жить в Уэверли-Фарм до самой смерти Поппи, у него должно быть собственное состояние, и ему придется примириться с тем, что она собралась состязаться в гонках с лордом Гейбриелом.

Внезапно у Пирса напряглось лицо.

— Сейчас не смотри, — пробормотал он, наклоняясь к Вирджинии, — но вон там, прислонившись к колонне, стоит Шарп собственной персоной.

Она, конечно же, сразу посмотрела туда и тут же пожалела об этом. Потому что внешность лорда Гейбриела Шарпа существенно изменилась с момента их последней встречи.

В тот момент, когда она бросила ему вызов в Тернем-Грин, она была ослеплена яростью, а лорд Гейбриел был весь в пыли после только что выигранной у лейтенанта Четуина гонки. Однако сегодня вечером он выглядел настоящим Ангелом Смерти.

О, как она ненавидит эту кличку! Она прилепилась к нему после смерти Роджера, и он делал все, чтобы оправдать ее. Лорд Гейбриел с ног до головы одевался в черное, вплоть до рубашки и шейного платка, которые, говорят, красили специально для него. Даже свой фаэтон он выкрасил в черный цвет и впрягал туда пару лошадей вороной масти.

Действительно, Ангел Смерти. Ту трагическую гонку против Роджера он использовал, чтобы укрепить свою репутацию бесстрашного наездника. Лучше бы с позором скрылся в отдаленном уголке своего семейного имения, чтобы не принимать вызов любого глупца, требующего, чтобы он состязался с ним. Как он смеет с таким напыщенным видом выходить в свет как ни в чем не бывало? Как он смеет выглядеть подобным образом?

Вирджиния нехотя признала, что за исключением одежды внешность лорда Гейбриела словно напоминала образцы античной классики: прямой нос, красивых очертаний губы, упрямый подбородок. Его каштановые волосы с золотистыми прядями выглядели так, будто по их волнам пробежалось своими лучами солнце. А глаза — хотя сейчас она не видела его глаз — были цвета тёмно-зелёного мха с коричневыми вкраплениями, как на укромных лесных опушках.

Вирджиния фыркнула. Должно быть, она сошла с ума. Она восхищалась глазами человека, виновного в смерти ее брата. Она и заметила их только потому, что изо всех сил его ненавидела. И похоже, именно такое острое неприятие и притягивало к нему ее внимание. Это — единственная причина.

— Не смотри на него так откровенно, — едва слышно пробормотал Пирс.

О Боже, она действительно уставилась на него. Да как лорд Гейбриел посмел привлечь к себе ее взгляды?

— Хватит, пойдем танцевать, — протянул руку Пирс.

Вирджиния приняла его руку, благодарная, что он спас ее от самой себя. Уже потом, когда они присоединились к длинной веренице танцующих пар, она увидела, что лорд Гейбриел заметил ее, и его взгляд с откровенным интересом скользнул по ее фигуре.

Последнее, что она успела увидеть, перед тем как Пирс закружил ее в танце, был взгляд Ангела Смерти прямо ей в глаза и его улыбка.

Лорд Гейбриел Шарп наблюдал, как мисс Вирджиния Уэверли кружится в танце с графом Девонмонтом. Слава Богу, что она приехала. Если бы ему пришлось выдержать весь этот проклятый бал, не добившись своей цели, он был бы в отчаянии.

К счастью, он был готов к ее появлению здесь. Джексон Пинтер, сыщик с Боу-стрит, помогавший его семье расследовать смерть родителей, раскопал много интересной информации о мисс Уэверли. И Гейб собирался использовать ее в своих целях.