Иду с коляской и радуюсь жизни. В наушниках Лара Фабиан. Утренняя прохлада придаёт моему горячему кофе особый вкус, и я понимаю, что ещё один день моей жизни начался.

Дочь радостно вертит головой, разглядывая дворников и кошек. Ну и хорошо. Видимо, девушка в настроении сегодня, поскольку если дама бывает не в духе, то она всю дорогу в садик, а также в саду будет объяснять няне и воспитательнице, что её никто не любит.

Радуясь тихим мещанским радостям, я и не заметил, что моя девочка, весьма активно дрыгая ногами, потеряла сапоги. Поэтому сильно удивился, когда, пройдя почти весь путь от дома к саду, увидел на своей крошке вместо розовых сапожек зелёные колготки.

Первая мысль оказалась сомнительной, и в духе Клима Самгина я сам себя спросил: «А были ли сапожки?». Потом, удивившись своей глупости и нелепости первой мысли, убедился-таки, что и девочка была и таки сидит в коляске, и супруга никак не отправила бы её в садик без сапог. Благо, учитывая прошлый опыт по выбрасыванию некоторыми девочками обуви во время езды, я предусмотрительно положил на дно коляски кроссовки, и без обуви Тамара не осталась. Но таки дух надежды на то, что я найду эти сапожки на обратном пути, стал во мне бороться с мыслью: «А что же скажет Анна, когда я вернусь домой без сапог?».

Завёл свою красотку в сад. Там почему-то даже не удивились, что Тамара без обуви, а я сказал: «Вот отдаю вам свою Балаганщицу». Именно так её называют в саду за деловитый характер и талант устраивать хаос.

Если быть точным, то её называют на ивритский манер Балаганистит. Но это слово произошло от нашего слова «балаган», и оно накрепко вошло в обиход израильской повседневной речи.

И вот я иду домой, осознавая вторичность красоты пролетающих птичек, утреннего солнца и январской прохлады, и внимательно высматриваю розовые сапожки.

Таки я их нашёл, причём недалеко от дома, – сперва один, затем другой. Однако впредь надо быть более внимательным, учитывая некоторые особенности одной маленькой девочки.

Утро в Ашкелоне начинается всегда одинаково. Жизнерадостное и немного утомительное чириканье пернатых вдруг нарушается звуком заведённого мотора припаркованных у школьных ворот автобусов, и в этот момент сквозь дрёму понимаешь, что скоро привезут детвору.

Напротив моих окон школа, и даже не одна, а несколько. В ту, что ближе всех к дому, автобус привозит детей из поселений, и иногда кажется, что под окнами не школа, а рынок – так шумно бывает.

Пока я собираю сына и дочку в школу и садик, прислушиваюсь, не звенит ли школьный звонок. В каждой школе он свой. В той, где учится мой сын, это музыка из «Щелкунчика». В школе напротив – какая-то песенка. В ещё одной школе – загадочная мелодия.

Каждый час эти звоночки звонят, оповещая детвору и родителей о том, что урок начался или закончился. Они слышны даже на расстоянии – то тут, то там музыка школьных звонков. Вот и сегодня, когда я шёл из садика, услышал, как почти одновременно зазвучала музыка начала дня.

Раньше унылый школьный звонок меня раздражал. А теперь, когда сын пошёл в школу, он стал напоминанием о том, что мой мальчик подрастает. И автобус, который утром с такой беспощадной регулярностью тарахтит под окнами, я тоже перестал замечать… Только утро, птички, дети и музыка.

Мы получили по почте уведомление о том, что для нашей маленькой дочери поступил противогаз, который нам надо забрать. Служба тыла Израиля обеспечивает всех граждан средствами защиты. Тут так положено, потому что безопасность граждан – один из самых главных приоритетов государственной политики. Что бы там кто ни говорил, но это так, друзья.

Выдают противогазы всем. Вот и моё небольшое семейство получило противогазы полтора года назад. А теперь настала очередь обеспечить индивидуальным средством защиты мою дочь.

Ходил получать я эту штуку несколько раз. Сначала отправился в пятницу, три недели назад, но по дороге потерял уведомление. Благо пункт выдачи был закрыт. Пока возвращался домой, обнаружил потерю.

В другой раз решил зайти перед работой. Не вышло: они открываются только в 11.00. Пришлось ехать опять, вечером после работы. Показал удостоверение личности. Через пару минут мне вручили коробочку с противогазом для Тамары, и я, довольный и счастливый, пошёл домой.

Конечно, очень хочется верить, что нам не придётся применять противогазы. Но сам факт наличия их в доме создаёт ощущение уверенности и заботы со стороны государства.

Утро порадовало саратовской прохладой октября. Мы шли с дочерью в садик. Она, сидя в коляске, увлечённо размахивала снятым ботинком, а я наслаждался жизнью. Только единожды наслаждение эпикурейца было прервано, так как ботинок всё же потерялся и пришлось «бодрым лосем с коляской» пробежать полквартала обратно, чтобы подобрать потерю.

Мы вышли на пустырь с видом на море, что недалеко от садика. Я смотрел на фиолетово-серые рваные тучи над синим морем. Высоко-высоко над виллами белыми лоскутиками кувыркались два голубя.

Я не люблю голубей. Но в любом случае нас почему-то они любят больше, чем мы их. Поэтому все окна нашей ашкелонской квартиры облюбованы голубями разных мастей.

Приятно, конечно, осознавать, что птицы селятся у добрых людей. Но если бы только эти птички знали, что я порой думаю о них, они бы наверняка облетали дом стороной за четыре квартала.

Не люблю этих птиц за их простоту, которая хуже воровства, когда они курлыкают под окнами или начинают выяснять отношения друг с другом, раздражающе бодро хлопая крыльями по утрам. Но одну голубку беленькую я люблю. И мне приятно было видеть её на лужайке возле дома. Я её узнал, это была она.

Вообще я понял, что голуби – это не такое уж и зло, хотя перьев, грязи и запаха от них хватает. Разумеется, я из них всю душу вытрясу, когда буду мыть весной окна. Но! Всё же я понял, что всё познается в сравнении.

Теперь возле моего окна решили поселиться скворцы. Если голуби мирно сидели, время от времени что-то там бормоча, то эта банда непрерывно что-то выясняет, и мой подоконник больше походит на рынок, нежели на окно, и, разумеется, я прогоняю этих шебутных. Я уже молчу про то, что они мне нагадили на оконное стекло.

Вот такое соседство и птички. А белая голубка очаровательна.

Однажды мы всем семейством пошли к доктору: я, беременная тогда ещё супруга и сын. Сидим в поликлинике, ждём нашу очередь.

Тут пришла беременная женщина, верующая израильтянка. Села рядышком. Разговор с ней произвёл на меня неизгладимое впечатление.

Заговорили о семье и детях.

Женщина спросила, сколько мы хотим иметь детей. Мы ответили: сколько будет, столько и будет. А она сказала удивительную вещь: детей в семье должно быть четверо.