— Теперь он мой, Танечка, мой!

— Отдай!

Таня поймала плюшевые заячьи уши и решительно потянула их к себе. Прозрачная вода огромного бассейна плескалась возле самых ног обеих сестер… Еще один шаг, одно усилие и вдруг, девочка в красно-синем наряде не удержалась на краю и упала в водоем. Она даже не успела вскрикнуть и теперь, онемев от испуга, отчаянно барахталась в воде, поднимая целые каскады сверкающих на солнце брызг.

Впрочем, положение девочки было не таким уж и скверным — оставшейся на траве сестренке стоило только протянуть руку, чтобы помочь ей выбраться из бассейна. Но Таня неподвижно стояла у кромки воды, все крепче прижимая к груди плюшевого зайца.

— Помогите…

Небо стремительно почернело, лишая ландшафт красок, ветер подхватил черные, обуглившиеся лепестки роз, заяц оскалился в жуткой ухмылке, демонстрируя острые, как иглы клыки, его глаза полыхнули дьявольским огнем. Черный омут затягивал свою жертву, и вскоре на поверхности преобразившегося бассейна виднелась только тоненькая детская ручонка.

— Таня, помоги мне! — девочка на миг вынырнула из черной, как смола воды, чтобы затем скрыться в ней навсегда.

Плюшевый заяц расхохотался, Таня в ужасе отшвырнула его в сторону и побежала прочь от этого страшного места. Но взвившийся в небо черный смерч неутомимо преследовал ее, суля скорую и страшную гибель. Ветер валил с ног, молнии ударяли со всех сторон, раскаленными клинками вонзаясь в землю. Вскоре мрак стал непроницаемым…

А следующим, что увидела успевшая повзрослеть лет на десять Татьяна, было бледное лицо мертвеца, смотревшее из зеркала. Ее лицо.

— Почему ты убила меня, сестра? — сверкнуло иссиня-белыми зубами отражение. — Почему забыла обо мне?

— Сгинь! У меня нет, и не было сестры! — изо всех сил крикнула Таня, но так и не услышала собственного голоса.

— Час расплаты настал. Ты ответишь за все, сестра. Я начну жить в твоем теле, а ты сгинешь в омуте Зазеркалья.

— Уходи, Катерина!

— Я навсегда останусь с тобой!

Гладь зеркала дрогнула, вспучилась, и оттуда высунулись белые, нестерпимо тонкие руки мертвеца. Они становились все длиннее и тоньше, стремясь дотянуться до горла Татьяны. Девочка хотела бежать, но ее ноги приросли к полу, а язык прилип к небу. Ледяные пальцы мертвой хваткой сомкнулись на шее, злобный смех зазвенел как тысячи осколков разбитого стекла.

— Пусти!!!

Татьяну разбудил звук собственного голоса. Он вышвырнул ее из сна, возвратив в реальный мир. Только теперь можно было немного успокоиться, придти в себя. Несмотря на то, что девочка лежала в своей кровати, она дышала так глубоко и часто, словно бегом поднялась на двадцатый этаж. Тело покрывал холодный липкий пот. Впрочем, страх исчез довольно быстро, и на его место пришла злость — бесцеремонные действия таинственного духа-самозванца, назвавшегося ее сестрой до глубины души возмущали Таню Андрееву. В чем же крылась причина мучительного сна, преследовавшего ее с той роковой ночи тринадцатого мая? Было ли во всем виновато разыгравшееся воображение или своими необдуманными действиями она навлекла на себя гнев какого-то призрака? А может быть, мама все же скрыла тайну ее рождения и смерть сестры-близнеца, пологая, что тем самым облегчает дочери жизнь?

От всех этих мыслей на душе становилось горько, неприятно и тревожно. Таня так и не смогла заснуть, беспрестанно ворочаясь в постели и наблюдая за тем, как за окном начинает светать. А вскоре солнце поднялось над горизонтом, зачирикали воробьи, послышался шум воды, с напором вытекавшей из крана и, наконец, запахло кофе. Обычно Татьяна поднималась минут на сорок позже, но сегодня решила составить компанию родителям и позавтракать вместе с ними.

Занимавший дальнюю стену прихожей шкаф-купе скрывался за огромными, от пола до потолка зеркальными дверцами. Зеркала моментально зафиксировали появление в прихожей худенькой девочки в голубой пижаме. Таня хотела пройти мимо, делая вид, будто ничего не произошло, но нервы не выдержали, и она шагнула к зеркальной стене:

— Что тебе надо?! Что?!! Почему ты ко мне привязалась? Отвечай! Я хочу слышать твой ответ! Или мне придется разбить тебя!

Вышедшая из кухни мама остановилась в дверном проеме, с тревогой наблюдая за дочерью. А та с яростью кричала в пустоту, грозя кулаком своему отражению.

— Ты лживое мерзкое стекло! Отстань от меня! Отстань!

— Таня!

Щеки девочки залились краской. Ей было стыдно за то, что мать оказалась свидетельницей этой глупой истерики.

— Вы в порядке? — выглянул из ванной комнаты отец, чьи щеки покрывал толстый слой пены для бритья.

— Все хорошо, папа. Все просто замечательно.

— Что с тобой происходит, Танюша? — мама обхватила расстроенную девочку за плечи, отвела на кухню. — Кто внушил тебе нелепую мысль о сестре-близнеце? Я же показывала все документы, мы даже в роддом ездили, где ты родилась, чтобы доказать — ты единственный ребенок в семье. Какие еще нужны подтверждения?

— Я верю тебе, мама. Но скажи, почему мне продолжает сниться Катерина? Точнее, живущий в Зазеркалье дух, назвавшийся моей сестрой.

— Просто ты очень впечатлительная девочка, Танюша. Постарайся забыть эту глупую историю. Не думай о ней, и все будет хорошо.

— Постараюсь, — согласилась Таня, прекрасно понимая, что одним волевым решением от призрака не отделаешься.

— Привет, — к лифту подошли высокий парень под два метра роста с тяжеленным чемоданом в руке.

Сопровождавшая его незнакомая девушка улыбнулась и помахала Тане рукой.

— Доброе утро, — хмуро откликнулась она, сильно сомневаясь в подобном утверждении.

Длинного парня звали Петром Толкачевым. Он жил в одном подъезде с Татьяной и однажды здорово помог ей, когда в квартире полетели электрические пробки, а из взрослых в доме никого не было. Хотя Петр был на несколько лет старше Тани, с той поры у них сложились дружеские отношения, а пару раз Толкачев даже ездил с семейством Андреевых за грибами. Поздоровавшись, Татьяна хотела пройти мимо, но немного замедлила шаг, присматриваясь к Петькиной спутнице. Девушка вроде бы казалась знакомой, но в то же время Таня не сомневалась, что раньше никогда ее не видела.

Подтянутая, но в то же время довольно плотная блондинка среднего роста смотрела на Таню почти круглыми карими глазами, а в уголках ее губ таилась задорная усмешка. У девушки была короткая стрижка и очень строгий, несмотря на жару костюм — белоснежная блузка и скромная юбка до середины колена, а на вздернутом носу незнакомки красовались дымчатые очки в металлической оправе.

Пока Таня раздумывала вежливо или нет интересоваться, кем была спутница Толкачева, Петр и блондинка скрылись из глаз, войдя в кабину лифта. Так ничего и не выяснив, девочка медленно вышла из подъезда. Несмотря на довольно ранний час, она направлялась к Миле Китайгородцевой, намереваясь рассказать о своем тревожном сне. Скрывать правду больше не имело смысла — Мила испытывала те же страхи, что и она, вздрагивая при виде собственного отражения. Вчера Таня постеснялась рассказать о своих проблемах подруге, но теперь, пережив очередной кошмар, поняла, что такие вопросы лучше решать сообща. События последних дней напоминали настоящий заговор потусторонних сил, намеревавшихся довершить начатое и расправиться с теми, кто сумел пережить роковую пятницу тринадцатого.