— Птичка, до этого не дойдет, обещаю! Ты же мне веришь! Главное — сейчас будь сдержанней, не посылай его, не груби. Усыпи бдительность. Ради крохи, ради его будущего. У меня сама знаешь, какая ситуация, перебиваюсь как придется. Конечно, со временем все устаканиться. Но пока не решу проблемы, я во многом бесполезен. Думаешь, меня не добивает, что не могу о тебе позаботиться, — обхватывает голову руками, раскачивается из стороны в сторону. — Я ощущаю себя не мужиком, тряпкой.

— Не говори глупостей! Если бы не ты, я бы уже с ума сошла, — провожу рукой по его спине, — Леш, а что там все так серьезно? Никак не отцепятся?

— Птичка, вот хоть это в голову не бери. Это мои проблемы, я все решу.

— Деньги, вроде бы и не в них счастье, и не гналась я за ними никогда. А как ни посмотри вокруг, без них никак, — вздыхаю.

— Все будет! — берет мое лицо в свои ладони, — Верь мне! Еще и твоего малого на ноги поставим. Только надо взять себя в руки и выждать время. И конечно, все абсолютно все мне рассказывать. Я не дам тебя в обиду! Больше нет, птичка. И прости, что сразу не разглядел его гнилую натуру, ты бы сейчас так не страдала…

— Никто не виноват, Алешенька. Любовь она злой бывает, вот только до сих пор не представляла насколько…

В словах Леши определенно есть смысл. Я будущая мать и должна в первую очередь учитывать интересы ребенка. Беременность, правильно питание, роды — это все требует финансов. Когда так рассуждаю, чувствую себя действительно продажной девкой. Я ведь с ним по любви, а не из-за благ. И все что Влад делал, я считала искренним проявлением внимания, а оказывается, он так расплачивался за…

Сжимаю в руках одеяло. Закрываю им себе рот, чтобы не завыть в голос. Леша остался у меня, расположился на диване, побоялся оставлять одну. Я не хочу доставлять ему лишних переживаний своей очередной истерикой. Ему рано вставать завтра, пусть хоть он выспится. Мне уж точно не заснуть.

Могу сколько угодно рассуждать, просчитывать свои действия, только я не представляю, как буду общаться с Владом, зная, что между нами каменная стена. И в то же время мы с ним связаны ребеночком на всю жизнь. Есть ли страшнее в мире пытка, любить того, кто никогда не будет твоим?

Он ведь не стал рассказывать историю, что с женой у них все идет к разводу. Как это обычно бывает в подобных ситуациях. Нет, наоборот подчеркнул, что его все устраивает. Его устраивает! А мои чувства в расчет не надо брать… Зачем? Подлый эгоист. Я могу придумать хоть сотни оскорблений для него, только сути это не меняет, я погрязла в этом болоте. Выхода пока не вижу. Куда ни глянь, сплошной тупик.

На рассвете Леша ушел. Я слышала, как он собирается, делает кофе. Не встала. Нет желания никого видеть. Хочется спрятаться в дальний угол и зализывать там свои раны.

В семь утра Алешенька звонком напомнил про институт, и чтобы я не вздумала сидеть в четырех стенах. Заботливый. Всегда такой. Когда нам нечего было есть, он свой кусок хлеба мне отдавал.

Учеба для меня — это дорога в будущее. Училась я всегда с удовольствием. Только смогу ли я теперь закончить? Сильно сомневаюсь. Даже в этом вопросе я полностью завишу от Влада.

Невероятных усилий мне стоит просто собраться. Обычные действия даются с трудом. Я полностью раздавлена, а надо выкарабкиваться. Сейчас для меня непозволительная роскошь утопать в жалости к себе.

На первую пару я все же не попала. А вот остальные прошли как в тумане. Я двигалась, что-то говорила, писала конспект, но это время напрочь стерлось из памяти. После занятий я пошла привычным маршрутом, за поворотом меня ждет черный джип. Первый порыв — со всех ног умчаться прочь. Бежать от него без оглядки. Но я послушно, как агнец на заклание, иду к автомобилю, открываю заднюю дверь и проскальзываю внутрь. В нос сразу ударяет любимый горьковатый запах. Сердце, как загнанная птица бьется о ребра.

— Здравствуй, Илона, — он сидит на заднем сиденье. Перегородка отсекает нас от водителя.

— Привет, — отворачиваюсь к окну, не хочу на него смотреть. А так тянет повиснуть у него на шее, осыпать лицо поцелуями. Порыв души, сердце все еще не верит. Не может смириться с плачевным финалом.

— Выглядишь неважно, — проводит рукой по моей голове, заставляя вздрогнуть от теплых прикосновений. Воздух в автомобиле мгновенно раскаляется. — Бледная, круги под глазами, — рука скользит по моей шее, властно, словно исследует свою территорию и при этом едва касаясь, — Бессонная ночь дает о себе знать, — последняя фраза бьет холодом, улавливаю нотки ярости.

— Удивительно, да, что она была бессонной? — отвечаю в тон ему, — После вчерашних новостей, что ты ожидал?

Берет меня за подбородок, разворачивает к себе, цепко впивается в меня глазами. Держит взглядом так, что даже моргнуть не позволяет. Карие глаза превращаются в черный омут, взгляд как дьявольская воронка засасывает, порабощает. И там, на дне черной бездны, за неприступностью и холодом, пылает настоящий ад. Я чувствую то, чего ранее никогда не ощущала, словно вот сейчас прикасаюсь к его душе, пробираюсь через толщу льда чтобы на миг увидеть его настоящего. Там глубоко внутри плещется что-то родное, нежное и безумное по своей разрушительной силе.

Влад целует меня. С жадностью и отчаянием. Вжимает в себя. Так что ощущаю каждый удар его сердца. Оно бьется навстречу моему. Ничего не существует кроме его требовательных губ. Резко отстраняется.

— Именно этого и ожидал, Илона, — говорит, словно выплевывает слова. На моих глазах снова обрастает ледяным панцирем.

Оставшуюся часть дороги мы едем молча. Воздух трещит он напряжения. Кажется, еще немного и молнии рассекут пространство прямо в машине, и бурю уже не остановить. Он тут, совсем рядом, только руку протяни. Губы все еще помнят его поцелуй, болят, требуя еще. Я зависима от этого человека. Для меня жизненно необходимо даже просто слышать его дыхание рядом. Из последних сил пытаюсь не разрыдаться. Слишком свежи раны, и все еще жива любовь, она выдерживает болезненные удары и… крепнет. Она так сильно врос в меня, проник в кровь, сознание, под кожу.

Все пройдет. Время лечит. Мне ведь только девятнадцать — это первое чувство. Все изменится, я забуду. И тут же понимаю — самообман. Никогда и ничего не поменяется в отношении Влада. И сколько бы боли и страданий ни выпало на мою долю, рядом с ними рука об руку будет идти моя сумасшедшая любовь. Она не подконтрольна разуму, логике. Ее не объяснить. Не прогнать. Это нечто, что дано свыше. То, что я пронесу до конца своих дней.

Горечь расползается внутри. Любовь к чужому мужчине. Он не мой. Я просто приключение. Игрушка. Развлечение. Даже болезненная правда не способна изменить моих чувств к нему.

Мы приезжаем в клинику. Влад галантно подает мне руку, помогает выбраться из автомобиля. Инстинктивно сжимаю его пальцы. Как же хорошо, ощущать его огромную и сильную ладонь. У него необыкновенные руки, длинные пальцы, идеальные ухоженные ногти. Руки увиты сеткой вен, в них сила, скрытая, опасная, но при этом я прекрасно помню, насколько он может быть нежным. С ним мир останавливается, моя реальность взрывается.