оранжереи: с обеих сторон комнаты по рядам на кованых стойках были расставлены горшки с растительностью разных размеров и калибров, причем все было так грамотно организовано, что от пола до потолка растения смотрелись как живая зеленая стена. Где-то негромко пели птички — это очень здорово умиротворяло и поднимало настроение, сразу проходили все тревоги. Зейн глубоко вздохнул полной грудью — пахло приятно каким-то ненавязчивым цветочным ароматом.

Впереди напротив двери стоял массивный деревянный стол из светлых пород дерева, что-то типа карагача или ясеня, по бокам на нем располагались горшочки с растениями с ниспадающей кроной, которая по ножкам опускалась до самого пола. Посреди стола лежали большие садовые ножницы, перчатки, недоделанная цветочная шляпка, ленты и какие-то веточки с мелкими белыми лепестками. Зейн подошел к столу и погладил его шероховатую поверхность ладонью, отмечая качество изделия.

— Это дуб, — женский голос вывел его из задумчивости. Юноша поднял голову: в комнату с улыбкой на лице вышла высокая стройная девушка с короткой стрижкой и зелеными волосами. Ее глаза были восхитительного травяного оттенка, и она густо их подводила черным углем. Она была одета в зеленоватую рубашку с воланами на манжетах рукавов, какие носят горожанки, и льняные шаровары оливкового цвета, образ заканчивал широкий кожаный кушак с ниспадающими по бедру завязками. Хозяйка лавки подошла к столу с другой стороны и оперлась о него руками.

— Надо бы залакировать, — заметил Зейн. — Жаль будет, если такой стол быстро износится.

— Надо бы, — согласилась девушка и улыбнулась. — Вам собрать букетик?

— А, нет, — юноша начал хлопать по себе в поисках приглашения, облегченно вздохнул, что не забыл его, и достал сверток из внутреннего кармана темно-зеленого кожаного дублета, в тон которого носил кожаные брюки. Парень не любил городские шаровары, считая их одеждой бедняков. Сверху на нем был накинут дорожный плащ, спереди закрепленный резной серебряной фибулой. — Меня зовут Зейн. Вы же Зефлора, так?

— Так, — ответила девушка и нахмурилась. Юноша отметил про себя, что насупленная она даже более очаровательна, чем с улыбкой. Он потряс сложенной бумажкой с сургучной печатью. — Вот… это от Королевы Минервы.

— Минервы? — Зефлора посуровела и недоверчиво посмотрела на сверток. — С чего бы спустя столько лет она решила о себе напомнить?

— Напомнить? — Зейн стушевался. — Ваша лавка пользуется популярностью, я и подумал, что ей понадобились цветы к приему… Но теперь не уверен.

— В этом вся Минерва, раздать поручения, но не сказать, зачем это надо, — девушка хмыкнула и перевела взгляд на письмо в руке юноши.

— Вот, возьмите, — он протянул ей приглашение. — Простите, немного помял.

— Ничего, — Зефлора забрала послание, сломала печать, развернула пергамент и стала читать, с каждой строчкой хмурясь все больше.

— Что-то не так? — спросил Зейн. Девушка опустила руку с запиской на стол и, сожмурившись, закачала головой. Она кинула бумажку обратно парню.

— Передайте Минерве, что я отклоняю ее предложение.

— В смысле? — не понял гонец.

Зефлора отошла от стола и стала копаться в одном из горшков с цветком. Было видно, что ее встревожило нечто, но Зейн не понимал, что именно. В письме королева приглашала девушку на весенний бал.

— А как же платье?

— Какое платье? — Зефлора нехотя повернулась к посетителю и всплеснула руками. — Слушайте, я больше не хочу иметь со двором никаких дел. Мне с головой хватило всего этого дерьма десять лет назад.

— Десять лет назад? Но тогда…

— Тогда погибли мои подруги. И мой муж.

Юноша встал как вкопанный, открыв от удивления рот.

— Эм… Я даже не знаю, что сказать. Муж?

— Я бывший воин Света, — объяснила Зефлора, поставив одну руку на пояс. — После тех событий я сложила полномочия, отказалась от высшего титула и ушла с поста.

— Я думал, воин Света — это навсегда.

— Да, почти. До гробовой доски. Воины Света не доживают до старости. Ты в курсе об этом, Зейн?

Зефлора взяла из ведра с инструментами секатор и снова отвернулась к растению.

— Я о том, что если тебя однажды призвали, то отказаться нельзя, — неуверенно сказал парень.

— У Минервы не было выбора. Я слишком много потеряла, чтобы она имела право настаивать на моем служении дальше.

— Ладно, — Зейн сглотнул. Он чувствовал небольшой мандраж от того, что на самом деле скрывается за простым приглашением на обычный бал во дворце. Зефлора была воином Света, а он… Юноша судорожно выдохнул. — Так что мне делать с платьем?

Повторив свой вопрос, Зейн отбежал в центр комнаты, где оставил сундук, откинул крышку и двумя руками за плечи достал шелковое, лоснящееся на свету нарядное платье цвета мха. Девушка оторвалась от цветка и недоверчиво переводила взгляд с наряда на парня и обратно.

— Ты серьезно? Я это не надену, и Минерва знает об этом, — Зефлора вернулась к растению.

— Но не идти же на прием в… одежде простолюдинки, — гонец махнул ладонью в сторону девушки. Зефлора оглядела себя и пожала плечами.

— Не нравится — не смотри. В общем так, Зейн, — девушка отошла от цветка и приблизилась к парню, который до сих пор держался за платье, прикрываясь им как шторкой. — На ваш бал я не пойду, снова становиться воином Света я не желаю, этот кусок дешевого сатина надевать не буду. Так и передай Минерве. А теперь пошел вон.

* * *

Заливистый смех откуда-то с улицы с легким ветерком долетел до открытого окна одной из башен замка в центре Баттерфлая. Минерва встала с кресла, отложив пришедший свиток со срочным сообщением, с наслаждением потянулась и, подобрав рукой подол белого платья, подошла к окну. Внизу играли дети. Королева покачала головой, а потом заметила среди малышей их воспитательницу, которая вывела их на прогулку этим теплым весенним деньком. Минерва знала эту рыжеволосую девушку, которая работала с детьми младшей группы школы при дворе Баттерфлая. В нее ходили в основном дети знатных граждан, но были и способные детишки из крестьянских семей, которых королева периодически присматривала, когда ходила с визитами в город.

Жейффу, девушку со светло-карими глазами и красивыми густыми рыжими локонами, собранными на макушке заколкой, Минерва тоже отыскала в городе, в одном из бедных районов, где та на личном энтузиазме давала общие предметы местной ребятне. Королева предложила ей покои и работу в замке, но девушка почтительно отказалась от придворной жизни, с удовольствием приняв предложение о работе. Как отметила Минерва, Жейффа поступила очень благородно, на что девушка пожала плечами и высказала мнение, что нет ничего роднее своей кровати, даже если эта кровать — в неуютной лачуге. Дом Жейффы, в котором она жила с родителями