— Почему ты не хочешь стать его любовницей? — хмуро покосилась она на меня.

Я едва не рыкнула, но только насупилась и ответила:

— Лучше бы я тебе не говорила об этой дурацкой идее! Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?

— Я понимаю, что ты сама запуталась в том, что тебе дорого. — Елрех скрестила руки на груди. Я открыла рот, чтобы возмутиться, но не успела и звука произнести, как она продолжила: — Ты хочешь домой настолько, что готова была душой Вольного рискнуть, запечатать навсегда, оставив в ней только жадность…

— Это не честно! Ты бьешь по больному! — перебила я ее.

Елрех перевернулась, облокотилась на диван и уставилась на меня, а я сжалась, втянув голову в плечи.

— Ты убеждала меня, что между вами ничего не было, — с нажимом проговорила она.

— Между нами ничего не было. У меня просто чувство вины больше вашего, — неловко оправдалась я, стараясь перевести тему.

— Ты любишь его?

— Нет! — поспешно произнесла и отвела взгляд.

Перед глазами вновь возникал образ русоволосого парня с теплыми зелено-карими глазами. Его улыбка и смех, объятия и…

Не думай о нем, Асфи! Будет только хуже.

— Почему мы не можем обойтись без соггоров? — прямо спросила у нее.

Я пыталась все взвесить, понимала выгоду, но переспать с мужчиной… Чем тогда я буду отличаться от проститутки? Я никогда не понимала эту профессию. Да какую еще профессию?! Это же ужас какой-то пойти на такое добровольно!

— Ты не первая, кто искал сокровищницу Энраилл. И ты не будешь последней, если не сделаешь все, чтобы отыскать ее. Сколько погибло безумных храбрецов, кто готов был на все ради малейшей подсказки о ней, а ты не готова пожертвовать малостью ради огромного прорыва.

— Ради возможного, — выделила я, подняв интонацию, — прорыва! И это не малость! Это я и…

— Твои принципы! — перебила она, усаживаясь на диване и подаваясь вперед. — Они даже хуже, чем у наших людей!

— Это моя гордость! — вскочила я с кресла.

— Наверное, это ее единственная гордость, — услышала за спиной насмешливый голос Ромиара.

Обернулась и столкнулась с высокомерием на смазливом лице серокожего. Его забыли спросить! Когда этот сноб прекратит оценивать меня? Я хмыкнула и отошла к окну, желая хоть немного утихомирить вспыхнувшую ярость.

— Почему опять ругаетесь? — Уши Ивеллин подергивались, а в синих глазах застыло удивление.

— В ближайшие дни мы уедем из дворца, — резко проговорила Елрех. — Только время зря потратили. Знала бы, что Аклен’Ил не задержат нас надолго, потребовала бы от Волтуара совершенно другую цену.

— И кого осенила идея: сделать из Асфи любовницу правителя? — спросила исследовательница, опускаясь в кресло, которое я освободила.

— Ее, — кивнула на меня Елрех.

— Умнеешь? — язвительно поинтересовался Ромиар, проходя рядом со мной.

— Она отказывается, — пожаловалась ему беловолосая, наблюдая, как ее возлюбленный мерзавец присаживается рядышком.

Их роман немного усложнил мне жизнь, потому что теперь казалось, что иногда они работают против меня сообща. Одно успокаивало: Елрех прекрасно осознавала и никогда не забывала, что рядом с ней не белый и ласковый козленок, а Вольный козел!

— Мы с порога расслышали, — улыбнулся он ей, приобняв за талию. — Вы бы ругались немного тише, мало ли кто поблизости бродить будет.

— Я одного не понимаю, — подняла на меня глазища Ив. — При чем тут твоя гордость?

Я дара речи лишилась, казалось бы, от такого простого вопроса. Вся троица выжидающе разглядывала меня, молчала. Дыши глубже, Асфи! Прогони чертову Аню, отключи мозги, а затем включи и попробуй понять этих существ. У них есть продажные девушки, я видела их в Васгоре. Считается ли это престижным? Нет. Определенно нет. Иначе с чего вдруг шан’ниэрдке, пусть даже темноволосой, жаться к страшному виксарту в таком жутком, грязном месте, как тот кабак? Она бы наверняка предпочла общество высокородных. Но может быть, конечно, она извращенка. В любом случае я вижу лишь две разницы между той шан’ниэрдкой и любовницами правителей: оплата за услуги у любовниц несоразмерно выше, и тут всего один постоянный мужчина. Зато буквально в рабство ему продаваться на четыре периода! Целый год быть грелкой в постели рогатого мужика с хвостом!

— Она считает, что спать с мужчинами постыдно, — не дождалась моих пояснений Елрех.

— Вот как, — наигранно изумился Ромиар, а затем с ухмылкой протянул: — Однако опуститься до Вольного для нее, видимо, самый подходящий повод для гордости. Все же глупая человечка. Если Волтуар и впрямь ею заинтересовался, то мне жаль, что власть в его руках.

— Ты сам Вольный, — нахмурилась я, сжимая кулаки.

О каком стыде речь, если там всю выгоду в отношениях сметали чувства? Да я буквально захлебывалась ими! И продолжаю, потому что мне не дают о нем забыть! Зачем напоминают? На что давят?!

— Асфи, Елрех с рождения нечего терять, — пожала плечами Ив. — Не ровняйся на нее. Она, связавшись с Роми, не потеряла репутацию в глазах общественности. Аспиды приняли ее с клеймом похуже, чем у Вольных. А вот ты — человек, у которого жизнь могла сложиться хорошо, но вы с Кейелом, — я промолчала, но внутри меня все заметно встряхнулось, — на всю Обитель прогремели, и слухи точно пойдут по всему Фадрагосу. Да и толпа очевидцев прекрасно расслышала его слова о твоих чувствах к нему. Пусть он прямо не сказал, но не держи фадрагосцев за дураков. Стать любовницей правителя — для тебя замечательный способ, чтобы не только вернуть утраченное, но и получить большее. Он ведь сделает тебя почитаемой! Тебе не придется трудиться в гильдиях одинаково со всеми, а с твоими знаниями…

— Подожди, — подняла я руку, чувствуя, как внутри закипает ярость.

— Не перебивай, — настояла Ив, резко дернув ушами. — Ты о самом главном не знаешь: любовницам позволено приходить в дворцовую библиотеку! Там есть наработки Аклен'Ил, к которым ты, возможно, сумеешь подобраться. Мудрецы, — она как-то болезненно закусила губу, опуская взгляд, но не позволила себе долгую заминку, — если верить, всему, что мы видели, преподносят нам не всю информацию.

Ивеллин замолчала, сурово глядя на меня, но в данный момент мне не было дела до мудрецов и библиотеки. Подождет.

— И давно? — посмотрела я в серые глаза Елрех. Она, напротив, отвернулась. — Как давно ты решила подложить меня под Волтуара?!

— Асфирель, — низко прорычал Ромиар, бегло рассматривая комнату.

Я оглянулась. Ксанджи вспыхивали огнем в воздухе и тянулись ко мне. Я сжала зубы и отмахнулась рукой от ближайшего — и он потух, исчез. Теперь троица округлила глаза, вглядываясь в чистый воздух, без мельтешения разрушительных духов, но я сильно злилась, чтобы во мне осталось хоть немного места для искреннего изумления. Она — единственное существо, которому я тут доверяла! Единственная, кого я во всем слушала!