Третий – лет тридцати, крепкий, с немного туповатым жестким лицом селянина, привыкшего к тяжелой работе и грубому обращению – и с людьми, и с животными. Эдакий бычара, которых хватает по жизни везде – и в университетах, и в армии-флоте. Само собой – в армии их обитает больше, чем в других местах. Как говаривал Олегов институтский преподаватель: «Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона!» А тот, в свою очередь, слышал эту фразу от кадрового офицера-ракетчика, довольно-таки скептически относившегося к способностям основной массы личного состава вверенного ему подразделения.

Олег и встречные остановились шагах в пяти друг от друга. Олег молчал, настороженно глядя на пришельцев, те тоже не выказывали желания заговорить первыми. Стояли, рассматривали друг друга.

И все-таки первым заговорил хитрован с лисьим личиком:

– Привет, Бешеный!

Опа! Оказывается, Олега тут знали! Или вернее – его носителя.

– Привет… – ответил Олег, вдруг осознав, что говорит на совершенно незнакомом языке! Говорит, все понимает, но при этом осознает – язык-то не тот! Не русский!

– Что, хороший улов? – осклабился «Лис», кивая на рюкзак Олега. – Есть артефакты?

Было в его голосе что-то… неприятное. Неуловимо отталкивающее. И Олег будто бы зацепил ногой невидимую струну, которая тянулась в голову, к колокольчику, означавшему начало школьной перемены. Эдакую растяжку.

Дз-з-зынь! Опасность! Внимание!

– А с какой целью интересуешься? – холодно спросил Олег, внезапно увидев, как «бычара» перемещается в сторону, собираясь обойти с фланга. – У меня к тебе дел нет. Иди, куда шел.

– А что так грубо? – Коренастый снова сплюнул, и брызги от ударившего в булыжник плевка опоганили Олегу ботинок. – Раз спрашиваем, значит, нужно! Чего тут шастаешь по нашей земле?! Это наша территория! У нас граберствовал – значит, все, что нашел, – наше! Нельзя без разрешения здесь лазить! Так что доставай артефакты и клади на землю! Я тебя уже предупреждал – вали с нашего города!

– Ваш город?! – недоуменно протянул Олег, лихорадочно соображая, а может, он и правда забрел в чью-то зону, на чью-то территорию, нарушил правила, и отсюда все непонятности?!

– Ну чего рожи строишь?! – скривился «Лис». – Опять будешь говорить, что Мертвые города – общие, что каждый может ходить где хочет?! Сказали тебе – это НАШ город, так надо слушать, осел ты безухий!

Олег краем глаза заметил движение справа, что-то сверкнуло, и он едва избежал гибели, уклонившись от удара клинка «бычары». Этот «селянин» казался таким сонным и заторможенным, что от него точно не будешь ожидать никаких неприятностей. Ан нет! Гад двигался так быстро и ловко, что Олег едва успевал уворачиваться от ударов, начисто забыв, что за спиной у него такой же клинок. А когда вспомнил, было уже поздно – клинки появились и у остальных негодяев, и если бы Олег не отпрыгнул, оказавшись между двумя здоровенными глыбами, как отряд спартанцев в ущелье перед войском врага, – тут бы ему и конец. Нападавшие здорово мешали друг другу, размахивая мечами, пытаясь достать Олега, и фактически перед ним постоянно был всего лишь один боец, так что Олег легко и уверенно отбивал все возможные атаки, но не нападал сам.

Почему не нападал? Все просто. Одно дело – убить человекоподобного монстра, и другое – зарубить обычного, пусть даже и злого человека. Руку будто кто-то останавливал – вот хочется нанести удар, хочется сразить врага, и… не может! Барьер! Ментальный барьер! Мозг помнит, что убивать человека нельзя!

И тут коренастый свистнул. Негромко, но звонко, и по его сигналу из-за спины Олега, из дверного проема, заросшего фиолетовым мхом, высыпали еще пятеро – такие же вооруженные и мерзкорожие, как и те, с кем сейчас Олег вел свою первую в жизни схватку на мечах. И вероятно – последнюю.

Это была ловушка. Они ждали. Его ждали? Может, и его. А может, вообще – всех, кто здесь пройдет. Улица-то одна! С нее никуда не денешься! Грабители?!

Те, кто нападал первыми, остановились, опустив оружие, те, что сзади, ждали, плотно закупорив выход. Деваться некуда! Узкий проход-коридор, высокие стены, здесь трое, там еще пятеро – что делать?!

И тут накатила ярость! Безумная, не разбирающая, слепящая!

Олег зарычал, бросил меч, зазвеневший по камням старой булыжной мостовой, и правая его рука выписала в воздухе сложный вензель. Левая сделала что-то подобное, только в другую сторону. Выглядело это так, будто Олег по примеру мастеров единоборств сделал пассы руками, выдыхая и вдыхая воздух – для усиления своего будущего удара. И произошло это очень быстро – те, кто сзади, успели только выкрикнуть что-то невнятное, а с ладоней Олега уже сорвался бело-синий шар размером с голову взрослого человека. Долю секунды шар висел над ладонями, а потом, будто его отправили в полет мощным пинком футбольного бомбардира, ринулся в сторону пятерки, закрывающей Олегу пути отхода.

Грохнуло так, будто ударил орудийный снаряд. Но Олег не стал смотреть, что случится с противниками позади него, – выпустив первый снаряд, он отвернулся, и второй снаряд полетел туда, где вприпрыжку, повизгивая, мчались в поисках укрытия трое негодяев, минуту назад выглядевшие такими самоуверенными, опасными и злыми…

Хитрован с лисьим лицом исчез в вспышке огня, буквально в ней испарился – полетели окровавленные лохмотья, мелькнула нога или рука. Тех, кто бежал рядом с рыжим, разбросало в стороны, как осенние листья порывом ураганного ветра. Коренастого шмякнуло о стену, мгновенно размозжив ему голову, а «бычару» ударило о камень спиной, и он остался лежать, беспомощно шевеля пальцами рук, и с ужасом глядя на неподвижные, вывернутые под странными углами ноги.

Олега спас первый взрыв. Когда грохнуло в первый раз, взрывная волна, настигшая в узком проходе, швырнула его наземь, прижав спиной к камню стены, так что взрывная волна от более близкого второго взрыва прошла уже вскользь, опалив волосы и слегка пройдясь по обтрепанным обшлагам его походных штанов, спалив торчащие по низу ткани растрепавшиеся нитки. Заложило уши, хорошенько побило падающими сверху мелкими камнями, но по большому счету больше ничего плохого с Олегом не случилось. Ему повезло. На него не упала фасадная стена и не размозжило голову здоровенным кирпичом. Он выиграл в этой лотерее.

Минут пять Олег лежал без движения, привыкая к звенящей, ватной тишине, дожидаясь, когда вата из ушей исчезнет и он снова услышит звуки вокруг. Наконец слух вернулся, и в уши ворвались хрипы и бульканье умирающих, стон того, кому ударом о камни раздробило позвоночник, а еще Олег услышал далекий рев, визг, похожий на тот, что издавали кабанолюди.

И тогда Олег поднялся, тяжело хватаясь за стену, и пошел вперед, по дороге подобрав с булыжника свой совершенно не поврежденный меч, и сунул его на законное место – за спину, рядом с рюкзаком.

Когда проходил мимо раненого, тот застонал, приподнял голову и попросил:

– Бешеный, добей! Добей, я не хочу, чтобы они меня жрали живого! Добей!