Я хмуро уставилась на скрипучий и старый велосипед, что покоится в сарайчике. Ну вот, вспомню детство. Все как прежде. В старые добрые времена.

Легкий ветерок треплет мои волосы по сторонам, вокруг ни души. Я стелю на берегу покрывало, снимаю одежду, оставаясь в одном купальнике, и растягиваюсь в полный рост, подставляя молочного цвета кожу лучам солнца и скрывая глаза за очками.

Жизнь здесь так отличается от городской. Словно время остановило свой ход, но от этого так хорошо и спокойно на душе, что закралась мысль послать к черту и Англию, и весь мир и осесть здесь. В родных краях.

Хорошо-то как! А главное — никто не увидит мои ноги, можно надевать что захочу, а я так соскучилась по шортам и сарафанам!

Не это ли счастье?

На реке я нахожусь до вечера. Время от времени кошусь на другую сторону берега, где виднеется база отдыха. Она принадлежит Давиду и его брату и сейчас мозолит глаза, не давая до конца расслабиться.

Мысли снова уносят меня к бывшему мужу. Не думать о нем почти невозможно. Слишком свежа к нему ненависть, слишком мало времени прошло с того дня, когда моя жизнь разделилась надвое.

Мой телефон садится, и я начинаю собираться домой. Не то чтобы я от кого-то звонка ждала, но все равно как-то некомфортно.

Велосипед оставляю прямо посреди двора. Прохожу в дом и сразу к холодильнику. Проголодалась-то как! Счастье просто, что газовый баллон оказался заправлен и я смогла приготовить себе ужин.

Когда закончила с едой, разложила на веранде софу, взяла с полки книгу и открыла входную дверь, впуская в дом свежий воздух.

Честно пыталась вникнуть в сюжет книги, но то и дело мысли уходили куда-то далеко. Дырявая занавеска на дверях, которая уже не спасала от мух, колыхалась на ветру, убаюкивая. Бессонная ночь, стресс, свежий воздух и усталость дают о себе знать. Я задремала с книгой в руках, а очнулась от назойливого ощущения, что на меня кто-то смотрит.

По телу прошла дрожь, когда открыла веки и встретилась с внимательным взглядом некогда таких любимых и родных глаз.

Надо мной нависал Давид, а мне показалось, что я все еще сплю.

Я дернулась, испуганно пискнув. А потом плотнее укутала свои ноги в плед, скрывая от Давида. Это почему-то стало важным: чтобы Леонов не увидел эти уродливые шрамы. Отвращения в его взгляде не выдержу, несмотря на то, что мы давно чужие друг другу люди и на его мнение мне плевать.

—Что ты здесь делаешь?— в моем голосе проскальзывают истеричные нотки, с которыми не удалось совладать. Увидеть его так быстро точно не планировала. Да еще и в таком месте.

—Мы с братом отстраиваем дом его родителей, и я здесь иногда ночую.

—Почему не на базе?— холодно спрашиваю я.

От понимания того, кто именно здесь хозяйничал все это время, зарождается злость.

—Она на другом берегу, неудобно добираться. К тому же домики там часто заняты рыбаками, бронь на несколько месяцев вперед,— пожимает он плечами, все так же пристально смотря на меня.

В отличие от меня, он полностью спокоен. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Словно эта встреча ни капли его не удивила.

Я быстро прохожусь взглядом по его фигуре. Он в джинсах и футболке, гладко выбрит. В руках два пакета с логотипом сети супермаркетов. Скорее всего, на несколько дней сюда собирался.

—Я тебе не разрешала здесь останавливаться. Это мой дом, а не твой!

—Он три года пустовал как минимум. Кто-то даже стекла на окнах побил. Во время грозы прошлым летом тополь упал на столб и сорвал провода, дом был отключен от электричества, пришлось заново подводить.

—Если ты ожидаешь от меня благодарностей, то не дождешься. А теперь будь добр, выйди отсюда.

—Там гроза сейчас начнется, боюсь, что далеко уехать не получится. Придется остаться и переждать.

Я бросила короткий взгляд в окно. Серые тучи и в самом деле опустились совсем низко, стало темно и ветрено.

—Тогда на базе пережди,— завожусь я, не желая становиться гостеприимной хозяйкой.

—Говорил же — все домики заняты,— как ни в чем не бывало спокойно произносит Давид, пока внутри меня целый ураган проносится.

—Ты издеваешься надо мной, Давид? Я тебя видеть не хочу! Что в этой фразе тебе непонятно?

Мы застыли друг перед другом, сердце в моей груди колотило с бешеной скоростью, гнев вытеснял все остальные эмоции, в то время как глаза предательски ласкали лицо бывшего мужа.

—Успокойся, Лера. У меня вино есть и несколько видов сыра — переждем грозу и разойдемся спокойно.

И, словно в подтверждение слов Давида, за окном так громыхнуло, что я вздрогнула от неожиданности. Ветер завывал, склоняя к земле деревья. Я вытянула шею, выглядывая в окно, и заметила припаркованную во дворе машину Давида. Надо же, я так крепко спала, что и не услышала, как он приехал.

—Я не пью,— смотрю на него исподлобья.

—Ладно, тогда поесть что-нибудь приготовлю.

Я не успеваю возразить, Давид скрывается за дверью вместе с пакетами.

В окно застучали капли дождя. Небо разделила пополам молния, и снова громыхнуло. На всякий случай я обмотала вокруг пояса плед и быстро пошла в свою комнату. Дрожащими руками достала из чемодана джинсы, натянула на себя.

Как же я зла на Давида!

За то, что даже спустя три года от него нигде не скрыться. За то, что ведет себя так, словно ничего не случилось. И словно это не он бросил меня в самый сложный период моей жизни.

Я падаю на кровать и закрываю ладонями глаза. Ладно, нужно успокоиться. Не так все плохо. Я могу переждать у себя грозу, а когда выйду из комнаты — Давид уже уедет.

Да, это отличный план. Намного лучше того, где мы будем сидеть за одним столом и делать вид, что между нами все в порядке.

Но дождь затянулся. Я всерьез начала побаиваться, что придется провести с Давидом ночь под одной крышей.

Поскорее бы все закончилось.

Раздался стук в мою дверь. Я притаилась.

—Я ужин приготовил, ты голодна?— послышался голос бывшего мужа.

—Нет,— говорю достаточно громко, чтобы он мог меня услышать через дверь.

Я прислушиваюсь к звукам в доме, чтобы удостовериться, что он ушел, но вместо этого Леонов толкает дверь в мою комнату и входит без приглашения.

—Если не хочешь ужинать со мной, могу принести сюда.

—Что во фразе «мне от тебя ничего не нужно» непонятно?— раздраженно спрашиваю я, садясь в постели.

—Я не хочу ссориться, Лера,— вздыхает Давид.—И я прекрасно понимаю, что у тебя есть полное право ненавидеть меня. Но сейчас по воле судьбы мы в одном доме, за окном вселенский потоп, и неизвестно, сколько это продлится. Поэтому давай посидим за столом и поболтаем. В конце концов, это благодаря моему члену ты получила мировое признание,— хмыкнул он и развернулся, чтобы уйти.