— Почему меня сбросили с моста? — горько усмехнулась я. —Может потому, что Бог услышал мои молитвы: ведь я сама хотела того.

Слова мои произвели на мужчину впечатление: он заворочался ипокрепче прижал меня к себе. Я не возражала, настраиваясь на нежный лад.

— Что заставило вас хотеть смерти? — спросил он.

— Мой муж, — честно призналась я, думая, что это оченьрасположит нас друг к другу. — Мой муж бросил меня ради другой женщины. Я несмогла пережить такого горя и решила спрыгнуть с моста, но в последний мигструсила. Спасибо, добрые люди помогли.

Он философски изрек:

— Разрыв с женой, немилость собственного народа, враг, спасшийсяв битве, служение безнравственному царю, бедность и неуправляемая толпа: этишесть врагов, если захватят человека, сожгут его даже без огня.

— Приятно, что вы так умны, — похвалила я. — Насчет царя,бедности и врага не знаю, не пробовала, а вот с разрывом все точно, абсолютносогласна: жжет без огня. С ума сойти, до чего жжет. Теперь понятно, почему ни стого, ни с сего захотелось в реку сигануть: оказывается, чтобы потушить пожар.

— Но почему именно с этого моста? — удивился незнакомец.

Даже как-то странно его так называть, учитывая нашу с нимблизость, пока, правда, лишь телесную.

— Неужели вы живете в этом городе? — вопросом пояснил онсвою мысль.

— Нет, я из Москвы, а сюда примчалась следом за бессовестныммужем. Следила за ним и выследила ту, к которой он от меня ушел. Знать лишнеене всегда хорошо. Черт дернул меня заглянуть в окно ее дома — простить себе немогу. Ну зачем мне было видеть как она стелет им постель? Ну, да фиг с ними,пускай милуются. А как вы догадались, что я не из этих мест?

— Происхождение человека можно распознать по его поведению,его страну — по произношению, его дружелюбие — по его сердечности и пылу, а егоспособность есть — по его телу.

Я рассмеялась:

— Очень умно, но вряд ли по моему телу вы узнаете моюспособность есть. Изнуренная диетами я, порой, съела бы и быка. Прямо сейчас,кстати, и съела бы, потому что голодна со вчерашнего вечера. Подлец муж не далмне доужинать в ресторане с любовником. Муж позвонил и сказал, что решил отменя уйти. Пришлось все бросать и начинать слежку.

Видимо я ляпнула лишнее, потому что услышав это, мужчинасразу же перестал обниматься и принялся осторожно извлекать из-под меня своюногу.

— Что вы делаете? — с тревогой поинтересовалась я.

— Вы же хотите есть, — ответил он, — думаю, одежда ужевысохла.

— Вы сушите мою одежду? — изумилась я.

— И свою тоже. Кстати, уже наступил рассвет, значит магазиныскоро откроются.

Он был прав: тоненькие лучики света пробивались сквозькамыш. Мой спаситель пошуршал чем-то и выбрался наружу — его потрясающий силуэтмелькнул в проеме дыры, в которую он выполз.

«Боже, — восхитилась я, — какие мышцы. Просто ходячая горамышц. Как мне повезло! Век бы так топилась!»

Минуту спустя в шалаш прилетели мой свитер и брюки, за ниминижнее белье.

— Одевайтесь, — крикнул незнакомец. — Я уже оделся. Одеждасыровата, но на теле быстро досохнет..

— Да нет, — возразила я, неохотно натягивая белье, — мояодежда почти сухая.

— Имею ввиду ваше пальто, — пояснил мой спаситель. — Оновысохло изнутри, но еще влажное сверху.

Я быстро втряхнула себя в брюки, натянула свитер и выползлаиз шалаша. И тут же об этом пожалела, так нежарко было на улице. Сразузахотелось вернуться обратно в шалаш, но взгляд случайно упал на костер. Рядомс ним на коряге висело мое пальто, точнее то, что от него осталось. Потемно-шоколадному полю пошли какие— то отвратительные желтые пятна. Мне сразуже расхотелось возвращаться в шалаш. Страшная сила понесла меня прямо накостер. Не знаю, что было бы, не поймай меня мой спаситель.

— Что с вами? — спросил он, с трудом удерживая меня.

— Пальто! — завопила я, не сводя глаз с желтых пятен. — Чтовы сделали с моим шерстяным английским пальто?

— Ах, это… — с беззаботной невозмутимостью вздохнул он. —Пальто, конечно, слегка подрумянилось, даже поджарилось, но зато почти высохло.

— Подрумянилось? Поджарилось? — взвизгнула я. — Это пальтоили шашлык?

— Пальто-пальто, — успокоил меня мужчина. — Не волнуйтесь, алучше послушайте мудрую притчу.

— К черту вашу притчу! — восстала я и решительно дернулась,пытаясь вырваться из его рук.

Однако он меня не отпускал. Я оторвала, наконец, взгляд отпальто и возмущенно посмотрела на своего спасителя.

И пропала!

«Как он красив, — восхитилась я. — Только Боги бывают таккрасивы, и я подумала бы, что и он Бог, когда бы не тот фингал, который у негопод глазом.»

— Откуда у вас этот фингал? — кротко спросила я, всемисилами стараясь понравиться.

Его тонкие черные брови удивленно поползли вверх, чистые,какие-то неземные глаза слегка округлились.

— Это вы у меня спрашиваете? — изумился он. — Я у вас долженбы спросить, но, вижу, не стоит.

— В чем дело? — рассердилась я. — Какое отношение к вашемуфингалу имею я?

— Самое прямое, — заверил мужчина, сразу теряя ко мнеинтерес и отпуская мою руку. — Вы ударили меня, когда я вытаскивал вас из реки.

Он повернулся ко мне спиной и направился к костру. Япоплелась за ним, однако делать это было нелегко, поскольку ходить босыминогами по колкой траве и больно и неприятно. К тому же было холодно. Мойспаситель уже был в своей ужасной пижаме, но тоже босой, что, похоже, его неволновало. Двигался вокруг костра он очень уверенно. Я же шла как по битомустеклу и, наконец, взмолилась:

— Нельзя ли получить назад свои сапоги?

— Да, конечно, — ответил он, показывая на стоящие у кострасапожки, — но они еще сырые.

— Черт с ними, — ответила я. — Надену сырые.

Я уселась на корягу и начала натягивать сапог. От воды онскукожился и стал похож на колодку, к тому же уменьшился в размере. Пришлосьнемало потрудиться. Мужчина все это время стоял возле костра и смотрел в небо.Взгляд его был… Сложно передать каким был его взгляд, но такие глаза я виделатолько у счастливых людей.

Я же была далека от счастья. Мало, что сапоги не лезли наноги, так еще и дрожь била от холода. Мужчина, заметив это, снял с корягиобгоревшее пальто и заботливо набросил его на мои плечи.

— Спасибо, — сказала я. — И простите за этот фингал. Я не изтех, кто бьет культурных людей по физиономии. Случайно приняла вас за «бычка».