зайти в туалет. Там, видимо, в целях экономии времени, он снял китель, брюки и ботинки. Всю одежду он аккуратно сложил на компакт-бачке, ботинки поставил рядом с унитазом, под умывальник.

И во всей своей красе: носках, трусах и полосатой майке – тельнике подполковник вошел в гримерку. Девушка опешила от неожиданности:

– Ч-ч-то Вам надо? Почему Вы в таком виде?

Подполковник, бубня всякие непристойности, полез к танцовщице с объятиями и попытался ее поцеловать. Девушка забилась в угол и стала истошно кричать. Матвей Иванович лапал неудачливую танцовщицу и все время повторял:

– Да ладно тебе, давай по-быстренькому, от тебя же не убудет…

В гримерку ворвался какой-то крепкий парень и выволок дебошира в коридор.

– Ты кто? – щурясь в полумраке коридора, с трудом проговорил подполковник.

– Конь в пальто! – прокричал ему в лицо парень, – Я этот… продюсер у этих барышень. А вот ты кто?

Ничего вразумительного растерявшийся подполковник ответить не смог, поэтому был вытолкан из коридора в какой-то другой коридор. Ресторан был не настолько большим, чтобы в нем мог заблудиться даже пьяный, поэтому через полминуты Матвей Иванович появился в зале, возле барной стойки. Его внешний вид оставался неизменным.

Как специально, возле бара стояла официантка Оксана – она передавала бармену заказ на спиртное. Распознав знакомые очертания, подполковник тут же направился к бару. Он обнял Оксану сзади так неожиданно, что та закричала. На крик подполковник не отреагировал, он нежно шептал девушке на ушко непотребные слова, предлагая ей безумное наслаждение, если она согласится на интимную связь с ним.

Оксана, несмотря на свою хрупкость, неожиданно проявила невиданную волю к жизни – она забилась в сильных мужских руках с такой энергией, что подполковник вынужден был отпустить свою жертву. Девушка, вырвавшись из нежеланных объятий, залепила Матвею Ивановичу такую пощечину, что он пошатнулся и едва не упал. Тут же на месте инцидента возникла Альбина:

– Что здесь происходит? Вы что тут вытворяете? Почему в таком виде?

Подполковник не мог ответить ни на один вопрос, вместо этого он обнял Альбину за талию, привлек к себе и произнес заплетающимся языком:

– Ты такая красивая… я так хочу тебя … пойдем со мной…

– Отпустите меня! Что Вы себе позволяете? – кричала администраторша, тщетно колотя своими кулачками в его могучую грудь.

Оксана подошла к бармену и твердо сказала:

– Все, хватит, вызывай милицию.

Бармен внимательно посмотрел на Оксану и нажал тревожную кнопку.

Тем временем на помощь Альбине подоспели двое мужчин. Один – уже известный нам "продюсер", второй – крупногабаритный повар в белом халате и колпаке. Мужчины освободили своего администратора и схватили Матвея Ивановича под руки. Теперь пришла его очередь бороться за свою свободу.

Осознав, что в отношении него применено насилие, человек в трусах и майке взревел как раненый вепрь и так расправил свои богатырские плечи, что его обидчики разлетелись в разные стороны.

– Не сметь трогать боевого офицера! – во все горло заорал подполковник, сжимая кулаки. Все застыли, повисла неловкая пауза.

– А где Ваша одежда? – решила разрядить обстановку Альбина.

Подполковник растерянно осмотрел себя и промычал:

– А где … Ик … моя одежда?

– Где Вы ее оставили? Вспоминайте, – администраторша продолжала приводить буйного клиента в чувство.

Матвей Иванович, минуту назад стоявший растопырив руки со сжатыми кулаками, набычившись, будто готовый ринуться вперед, чтобы пробить лбом барную стойку, либо броситься на стоящих рядом людей, сдулся, обмяк. Окружающие почувствовали себя легче. Посчитав конфликт исчерпанным, хотя бы временно, "продюсер" и повар разошлись по своим местам. Оксана торопливо схватила поднос с двумя бокалами вина и упорхнула к столикам посетителей, Альбина, на всякий случай зашла за барную стойку и о чем-то вполголоса стала разговаривать с барменом. Подполковник, постояв с минуту, неверным шагом направился к своему столику.

Немногочисленные посетители ресторана уже давно не смотрели на полуголых девиц у шеста. Настоящее шоу было не там, а у барной стойки, и звездой сегодняшнего вечера были не обольстительные танцовщицы, а вдрызг пьяный полуголый мужчина.

Подполковник растеряно оглядел залу, и уверенным шагом направился к столику, за которым сидела молодая пара. Став возле них, Матвей Иванович тупо уставился на стол. Молодые люди сразу почувствовали себя некомфортно. Здоровенный пьяный мужик в непотребном виде, с агрессивным видом и наколкой "ВДВ" на плече, комфорта не обещал. Парень оказался отнюдь не очень крупным, не имел брутальной внешности и, видимо, не имел соответствующей физической подготовки. Поэтому, нервно поерзав на стуле, он оглядел зал, ища злополучного "секьюрити". Не найдя поддержки, но все же осознавая, что он какой ни есть, а все-таки мужчина, не очень решительно, но произнес:

– Вы что-то хотели?

Подполковник медленно перевел взгляд на говорившего, и хрипло промычал:

– Где?

– Что где?

– М-м… м-м-ой с-с-толик…

– Вот он, – парень протянул дрожащую руку в нужном направлении.

Подполковник неопределенно мотнул головой, явно имея ввиду галантный поклон, оправил мундир, вернее его нательную часть, и, пытаясь чеканить твердый шаг смятыми грязными носками, зигзагами направился к своему столику.

Грузно плюхнувшись на стол, он первым делом налил себе полный стакан водки и опрокинул его в рот. Скривив лицо, он потянулся за вилкой, но та выскользнула из его неумелых пальцев и упала на пол. Подполковник не счел нужным ее поднимать и стал закусывать, беря еду прямо руками с тарелки.

У входной двери нервно маячила Альбина, поджидая наряд полиции. Рядом стояла Оксана, о чем-то тихо переговариваясь с ней. Они все время поглядывала на буйного посетителя. Одно время он успокоился и тихо сидел за своим столом, но сейчас вроде бы собирался активизироваться. Он беспокойно оглядывался по сторонам, затем резко наклонился, и его вырвало на пол.

– О, черт! – простонала Альбина, закрыв лицо рукой. Отвернувшись, она уткнулась носом в грудь дюжего сержанта полиции.

Двое полицейских уверенно проследовали в зал, прямо к столику нарушителя общественного порядка.

Сначала из зала слышались приглушенные голоса, затем раздался пьяный крик: "Не сметь трогать боевого офицера!", звук падающей на пол мебели и посуды и, наконец, звон разбитого стекла…

3

Просыпался подполковник очень тяжело. Липкий, холодный, как сахарный сироп, сон никак не хотел отпускать его из своих пут. Спустя несколько минут, Матвей Иванович все-таки вырвался из сна в реальность.

Реальность его не обрадовала: он не мог вспомнить где он, как здесь (где бы он не находился) оказался, и почему. С трудом разлепив глаза, подполковник увидел перед собой серую бетонную стену. Это его почему-то напугало, он резко вскочил, нелепо замахав руками и ногами, и с грохотом упал на такой же серый, как и стена,