приехавший из Индонезии (“на самом деле” поездом из Саппоро, куда он “совершенно точно” прибыл откуда-то из Африки через Южную Америку), вступил в права наследства оставшегося от “деда” имущества, а также обналичил и вложил в разнообразные акции свои собственные финансы. Даже если бы кто-то гениальный свёл все сведения воедино, он бы только обнаружил, что Патан-средний торговал мелкими алмазами, бриллиантами и золотыми слитками различного веса, обычно без маркировки.

О, несколько переводов, пришедших из европейских банков, словно бы из пустоты, были абсолютно не при чём. Совершенно житейская ситуация, когда по ряду документов мёртвые уже десять лет люди, числящиеся в клиентах банка, “оживают” и перечисляют деньги с “висящих” счетов. По крайней мере, сотрудники банков, искренне забывшие, с кем они работали и куда перечисляли деньги, совершали подобные операции не первый и не последний раз.

С точки зрения остального мира, я рос тихим, болезненным ребёнком, часто остающимся лечиться на дому. Если в начале нашего приезда и заселения я был загорелым до черноты, то к концу учебного года стал даже несколько избыточно бледным.

Удивительно, но местные чародеи мне не встречались. Я пересекался со следами, в том числе, вмешательства в мышление других людей (это давало удобную Связь следового типа, дающую более лёгкий доступ и другие преимущества, как и проблемы), но самих не встречал.

Словом, за этот короткий период, я обеспечил себе довольно обеспеченную жизнь.

И сумел не насторожить на государственные структуры, ни встречную полосу неудач, которая подстерегает магов, осмелившихся двинуться по одному из “запретных” направлений своих изысканий. Словом, не задел триггеров, имеющих излишне чувствительные Связи с ненужными мне событиями.

В то же время, я хотел одновременно исследовать новые для меня явления, и избегать контактов с местными чародеями. Выявленные следы не вызывали особого желания с ними контактировать. В то же время, ряд выявленных через Связи и логику постулатов, нуждался в подтверждении, цифровые коэффициенты в уточнении.

Так уж устроено человеческое общество, что некоторых людей, если они исчезнут, искать не будут.

Я бы хотел избежать штампов вроде “неприкасаемые”, “наркоторговцы”, “бездомные” или иных. Всё же, это не совсем правда. Точнее, упрощение, искажающее истину до полной, ужасной лжи. Непростительного вранья.

Тем не менее, такие люди есть. Пожалуй, в любой социальной страте. Дьявол, как водиться, таиться в деталях, которые я не могу выразить привычными словами. Для тауматурга, это выглядит просто специфическими характеристиками индивидуального узора Связей. Местом личности в окружающей социальной и государственной структуре.

Есть вполне благополучные школьницы, в случае исчезновения которых, никто не почешется, включая обоих родителей единственного ребёнка. Бывают бездомные, наркодиллеры и сутенёры, пропажу которых будут расследовать с внушающим уважение усердием, оставив зарубку тревожности на Связях этого квартала или города. Есть социумы, где пропажа даже одного члена вызовет панику и активные поиски, к тому же, имеющие повышенные шансы на удачу и раскрытие. Есть те, где всем на всех наплевать, и можно так или иначе извести половину жителей, и никто не проявит поисковой активности. Человеческое общество – тот ещё загадочный механизм, порой удивляющий не меньше людского разума.

Тем не менее, какой-то материал я нашёл, кое-что исследовал, нащупав некоторые интересные закономерности. Часть подопытных даже пережила мои эксперименты и успешно социализировалась. Разумеется, я говорю о тех, чья психика и тело, по крайней мере, внешне и на ближайшие два десятка лет, были восстановлены в достаточной мере. Тут гуманизм, рациональность и логика тауматурга вступали в дивный симбиоз, достойный отдельного исследования с позиции самоанализа… не будь он опасно близок к самообману.

Пожалуй, нет смысла описывать, какими путями, мой “отец” заработал среди местной организованной преступности, причудливо организованной относительно своего месте в общественном устройстве. Киллер по устранению неадекватов, на полставки, работающий по социальному тарифу, с условием “исчезновения” заказанных личностей – пожалуй, наиболее близкое к правде определение, которое я могу сформулировать.

Ну да, хотя объекты для экспериментов именно похищались, создание “приработки” было частью легенды о моём “отце”. Так сказать, исследования отдельно, заказы отдельно. Ничего личного, realli(f/v)e ™.

Пожалуй, это было даже ожидаемо, когда я сидел в школьном дворе и ел гамбургер (неплохое упражнение на ослабление Связей жира с кожей, одеждой и прочим), наслаждаясь вкусом, ко мне как бы случайно присел ученик средней школы.

Имя его было неважно – с таким же успехом можно воспользоваться генератором имён. Главное, что он был одним из детей одного из членов верхушки преступной группировки, “держащей” город своими растопыренными пальцами не больно-то мощных лап. Единственным достаточно вменяемым, и учащимся в той же самой школе. Впрочем, это только второе по важности. Первое – конверт, внутри которого, в сложенном пластиковом файле, лежала отпечатанная записка. Аккуратно переданный от курьера со стороны заказчика, курьеру со стороны исполнителя. По крайней мере, так считали “на той стороне”.

Даже не нужно было читать, чтобы понять, в чём суть. Связи чёткие, включая облик писавшего – не секретаря, а именно диктовавшего суть текста.

Город Фуюки. Маньяк, вырезающий семьи с детьми. Причина заказа – одновременно совпали доступный специализированный исполнитель, доверие к нему, а также необходимость. Затронуты несколько важных людей на периферийных направлениях, повышена активность полиции, направленная почему-то не столько на поиски серийного убийцы, а на борьбу с проституцией, наркотрафиком и нелегальной торговлей вообще. Город, на минутку, портовый. Восточная окраина агломерации Токио, префектура Чиба. Разделён надвое рекой Мион, через которую перекинут арочный мост (стальные балки, заклёпки, двухсторонне двухполосное движение). Речная долина расширяется ближе к морю. Местность в целом холмистая, бывшие террасные рисовые поля активно застроены (малоэтажная жилая застройка).

Порт невелик по современным меркам, но удобное расположение обусловлено сочетанием высокой транспортной доступности (столичная агломерация, железнодорожные пути на территории порта и собственной Токийский залив) и пониженным вниманием со стороны правоохранителей (“провинция”).

Место для жизни своеобразное. Поросшие лесом горы, прибрежная линия урбанизирована. До ближайшего пляжа нужно ехать, причём прилично. Зимы снежные.

Просто поразительно, как в этом плане, тауматурги похожи на некоторых прорицателей. Куча ненужной информации в ответ на совершенно невинный с виду триггер.

Вот так, я стал дожидаться выходных, одновременно планируя свою поездку “с отцом“. В роли последнего – как и моей – был я. Проще говоря, для “светлой” части общества, Патан Куро (ах, эта манера сначала ставить имя рода, а только на втором месте – личное!) в очередной раз приболел и любящий отец повёз сына на лечение. Для заказчиков наших гастролей всё выглядело так, будто Патан Ичиго поехал в командировку, взяв сына с собой. Для контроля ли, тренировки – оставалось на