людям права голоса, и объяснил, что пришел в компанию для ее реализации. Разногласия по поводу того, как это сделать, вполне ожидаемы, сказал он, но решение запускать политическую рекламу без какого-либо надзора не выдерживает критики. По его словам, брать деньги за распространение ложной информации - это предательство по отношению к пользователям платформы.

По мере того как он произносил свои боевые, заранее написанные реплики, сотрудники Civic переглядывались между собой, чтобы подтвердить то, что казалось все более очевидным: это была речь об отставке, и Чакрабарти поджигал руководство Facebook на пути к выходу.

Харбат думала о том же, и это ее не радовало. Ее отношения с Чакрабарти стали более напряженными после того, как Public Policy и Civic разделились на враждующие лагеря, и она начала подозревать, что он может утаивать от нее информацию о работе Civic. Но она была ближайшим союзником Сивика в команде "Вашингтонской политики", и увольняться, не предупредив ее, было некрасиво.

Ей не стоило беспокоиться. Поругав отсутствие у своего работодателя рассудительности и хладнокровия, Чакрабарти сделал поворот. По его словам, работа Civic слишком важна, чтобы ее бросать, и он надеется, что его сотрудники продолжат бороться вместе с ним. Аудитория - по крайней мере та ее часть, которая работала в Civic, - ответила бурными аплодисментами.

После этого Чакрабарти сказал Харбату, что произнес эту речь, потому что его беспокоило, что постоянные поражения Civic порождали чувство уныния среди его сотрудников. Пережить сезон выборов 2020 года было бы невыносимо - почти никто в Civic не считал, что Facebook готовится к нему должным образом, - и преданности своей зарплате было недостаточно. По словам Чакрабарти, Civic могла бы принять свою роль в качестве лояльной оппозиции компании, преданной миссии превыше управления.

Весь план зависел от одного: руководство Facebook считало, что Civic незаменим. По крайней мере, на данный момент это было так. По словам Харбата, Катлер заметила, что она бы добилась отстранения Чакрабарти от должности, если бы не ожидала, что значительная часть его команды взбунтуется. (Компания отрицает, что Катлер говорила это).

Глава

10

Несмотря на публичные неудачи Facebook, бизнес компании процветал. В 2016 году она получила 27 миллиардов долларов выручки и 10 миллиардов долларов прибыли. В течение следующих двух лет оба этих показателя удвоились, и, несмотря на миллиардные расходы на модерацию контента и штрафы регуляторов в 2019 году, маржа компании по-прежнему оставалась одной из самых высоких в S&P 500. Использование продуктов компании росло каждый квартал.

Однако за пределами поля зрения репортеров и финансовых аналитиков внутренние показатели здоровья компании начали давать сбои. Пользователи публиковали оригинальный контент на треть реже, чем пять лет назад, и Facebook пыталась исправить этот недостаток, увеличивая количество повторно публикуемого контента, а затем копируя эфемерную функцию обмена сообщениями Snapchat - Stories.

Какое-то время эти обновления работали. Но у одноименной платформы Facebook были и более глубокие проблемы, особенно среди молодежи. В 2016 году внутренние исследования показали, что в то время, когда общее использование Facebook Messenger выросло на 40 процентов по всему миру, количество сообщений, отправленных молодыми пользователями на основных западных рынках, падало. Кроме того, молодые пользователи стали общаться с меньшим количеством людей, добавив на 36 % меньше друзей по сравнению с предыдущим годом.

Некоторое время компания надеялась, что подростки просто не торопятся вступать в игру: анализ роста числа пользователей-подростков был оптимистично проиллюстрирован ленивцем, ползущим по дороге. Однако к 2018 году, когда был опубликован отчет "Состояние подростков", цифры стали очевидными. В 2012 году на каждого четырнадцатилетнего подростка приходилось 0,8 аккаунта на платформе. С тех пор это число сократилось вдвое. Среди подростков пользователи Facebook составляли меньшинство. Дети были канарейками в шахте внимания Facebook, предупреждалось в отчете, и первыми исчезали, "когда продукты становились несвежими".

Падение активности молодежи на платформе Facebook стало потенциально серьезной долгосрочной проблемой для компании, хотя в отчете было отмечено и спасительное обстоятельство. Самым грозным конкурентом платформы был Instagram, которым Facebook удобно владел. До тех пор пока Instagram мог удерживать молодых пользователей, привлекая их к продуктам компании, проблемы с подростками у его родственной платформы выглядели вполне преодолимыми.

Наряду с более радужными перспективами роста, Instagram также имел гораздо лучший общественный имидж, чем Facebook в целом. Никто не обвинял фотоплатформу в срыве выборов, нарушении конфиденциальности пользователей или разжигании геноцида. Не помешало и то, что основатели Майк Кригер и Кевин Систром оставались у руля приложения до конца 2018 года. Большинство пользователей Instagram даже не знали, что приложение принадлежит Facebook.

Была еще одна причина, по которой Instagram избежал многих проблем Facebook. Его гораздо более простая механика просто не могла пойти не так, как у Facebook. Издатели фальшивых новостей были гораздо менее опасны в Instagram, поскольку платформа не позволяла пользователям вставлять ссылки в свои посты. Отсутствие страниц и групп избавляло от необходимости защищаться от сложных попыток межпродуктового манипулирования. И все проблемы Facebook с повторным размещением контента не вызывали беспокойства в приложении, где полностью отсутствовала кнопка повторного размещения.

Хотя дизайн Instagram сделал его невосприимчивым к критике, обрушившейся на Facebook, более молодая пользовательская база платформы и культура, ориентированная на изображения, сделали ее более уязвимой, чем Facebook, в одном аспекте: психическом здоровье.

Опасения по поводу того, что новые формы медиа развратят молодежь, не утихают, поэтому, пожалуй, было неизбежно, что смартфоны и социальные сети вызовут те же волнения, что и видеоигры, телевидение и комиксы поколениями ранее. Но интерактивность и соревновательность социальных сетей добавили новый поворот. К 2018 году журнал Journal of Family Medicine and Primary Care зарегистрировал 259 смертей, связанных с селфи, большинство из которых стали результатом , что исследователи назвали "рискованным поведением".

Множество конкурирующих приложений для социальных сетей навлекали на себя гнев, когда их пользователи слишком комфортно чувствовали себя рядом с обрывом или стадом бизонов. Но культурные критики и врачи также начали рассматривать вопрос о том, могут ли социальные сети способствовать таким недугам, как издевательства, расстройства пищевого поведения и нереалистичные взгляды на жизнь других людей. Instagram, в силу своей огромной пользовательской базы и акцента на самопрезентации, принял на себя худшую часть этого. К 2017 году британское исследование показало, что Instagram оказывает наихудшее влияние на здоровье и благополучие подростков и молодых людей среди всех приложений социальных сетей.

Facebook пришлось самой разбираться в этом вопросе. К концу 2017 года в Instagram была создана команда Well-Being, которой было поручено изучить возможный вред, наносимый пользователям, и способы его уменьшения.

Вскоре