– Зачем, зачем она меня вышвырнула? – донёсся тихий голос Лиса. – Почему сюда? Уж лучше сразу в космос. Оторвала и выбросила… Потом ещё и убийцу подослала. Зачем?..

Действительно, мотивы Хозяйки вызывали много вопросов. Другое дело, что биорги не привыкли их задавать. Сказано: «Пойди и убей», – значит, надо пойти и убить. Кто же знал, что получится всё немного по-другому… Но какой смысл тратиться на убийство биорга, высланного на Ламкар? Он здесь и так затеряется лучше любого покойника, особенно бывший Вождь, утративший доверие Хозяина. На такого больше никто не позарится. Выходит, была другая причина. Однако Лис говорит…

Догадка ударила в голову хлеще огненного рома, который пили в клане только по большим праздникам. Глаза минотца сами собой расширились. Внезапно севшим голосом он просипел:

– Она знает! Великая Наяда знает, что у тебя третий уровень!

– Откуда? – Семён приподнял голову, уронив поддерживающие её руки.

– Способов масса. Не забывай, она Хозяйка в своём Дворце. Меня ведь активировали до третьей ступени. О чём это говорит?

– О чём? – бездумно повторил растерянный землянин.

– Тебе готовили равного по силе соперника. Такого, чтобы мог с тобой справиться. Вот о чём!

– Не-е-ет, – вяло махнул рукой Семён. – Спорный вопрос. Ты же сам убедился. Хотели бы убить наверняка, довели бы тебя до четвёртого уровня или выше.

– Выше нельзя. Никто из биоргов не имеет четвёртый уровень. С третьим-то не часто бывают. Они даже между собой никогда не пересекаются. Если только для драки, как мы.

Семён откинулся на спинку мягкого стула, на котором сидел у кровати.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – сказал, с удивлением глядя на минотца. – Если ей так хотелось меня убить, почему не сделала это сразу?

– Кто их разберёт? Это ж Создатели. – Мавридий скорчил мину, должную изображать, по-видимому, нечто скептическое.

– А потом вдруг решила, что мне лучше исчезнуть совсем. С чего бы? По принципу «так не доставайся же ты никому»?

– Заметает следы, – высказал идею минотец. – Напортачила с тобой, вот и решила подчистить… Точно! Узнала о твоём третьем уровне. Вожди у Создателей должны быть не выше второго. Если об этом пронюхает Харон или ещё кто, Наяде несдобровать. Туго ей тогда придётся.

– А этого она допустить никак не может, – подхватил Семён.

Ему вдруг многое стало понятным. В принципе, даже если Наяда ничего не знала об истинном уровне активации землянина, то слишком тщательная подборка и подготовка киллера вполне красноречиво свидетельствовала об истинных целях нанимателя. А цель одна – уничтожить, стереть с лица земли (вернее, Ламкара) некоего терранца по имени Лис, чтобы даже упоминаний о нём не было.

Странно. Казалось бы, он должен испытывать ненависть к этой женщине. Тот, кто пытается тебя убить, твой враг по определению. Но Лис этого не чувствовал. Опустошение, разочарование, горечь – да, но только не ненависть. Его по-прежнему влекло к Наяде. Что за дьявольская сила в ней!

Потерянный, он встал и медленно двинулся к выходу.

– Слышь, Лис! – окликнул его Мавридий. Семён бросил на него безразличный взгляд. – Я не буду с тобой драться. Наш Поединок Справедливости завершён.

Ничего не ответив, землянин покинул палату.

Был вечер. Лис понуро бродил по улице, пока совсем не стемнело, а в небе не засияла тонкая крутая дуга орбитальной станции. Домой пришёл глубокой ночью. Теперь лежал и маялся без сна, гоняя в голове дурные мысли.

Ну почему, почему всё так сложилось? Ведь им с Наядой было хорошо вместе. До сих пор к ней тянет. Просто помешательство какое-то! В каждой женщине только её и видит. Хотя какие здесь женщины, кругом сплошные киборги. Взять ту же Лику. Почти одно лицо с Наядой, и фигурка ладная. Интересно, как она в постели?

«Боже, о чём я думаю? Наяда, Наяда, где же ты? Сейчас бы прикоснуться к тебе!»

– Иду! – вспыхнуло в голове, мигом выдернув Семёна из мира грёз.

Приехали. Уже галлюцинации начались…

Нет, это не глюки. Ментальная связь действительно была и, как ни странно, никуда не делась, давая прекрасную возможность «лицезреть» собеседника. Мысли пребывали в полном раздрае, поэтому говорившего узнал не сразу. А узнав, немало подивился. Лика? Ей-то что вдруг понадобилось?

Хотел от неё отмахнуться, но девушка-робот уже стояла за дверью и просила ей открыть. Ну и ладно, пусть заходит, решил Семён, раз уж сна ни в одном глазу. Будет хоть с кем перекинуться парой слов.

С позволения хозяина дверь отворилась. В комнату быстро вошла Лика.

От её вида у землянина отвисла челюсть. Девушка, назвать которую роботом сейчас не повернулся бы язык, блистала совершеннейшей наготой, не прикрытой ни единой деталью одежды. Выставив напоказ все прелести своей стройной фигурки, она грациозно пересекла комнату и остановилась рядом с кроватью. Семён вскочил, едва не врезавшись головой в низкий потолок ниши.

– Ты чего? – только и смог произнести, не найдя подходящих слов.

– Меня позвал мой Вождь, – ответила она мысленно.

– Я не звал… – начал было возражать, но сразу вспомнил, как сравнивал её с Наядой.

Действительно, поразительное сходство. Даже тело такое же идеальное: умеренно широкие бёдра, тонкая талия, высокая грудь. Кожа гладкая, без родинок, шрамов, прыщей и без единого волоска. Такую, наверное, чертовски приятно гладить.

Подойдя вплотную, Лика взяла его руку и положила себе на грудь. Семён внутренне сжался, опасаясь почувствовать холодный силикон. Однако под ладонью было тепло. На ощупь самая настоящая живая кожа, словно под ней не провода с микросхемами и не синтетические волокна, а обыкновенные мышцы, хрящи, сосуды, кровь. Надо же, умом понимаешь, что перед тобой лишь искусственная подделка под человека, но все чувства убеждают в обратном.

Поглаживая упругую грудь с твёрдым, вполне естественным соском, Лис неожиданно рассмеялся. Понял вдруг, для чего Харон держал у себя Лику и почему оставил её на Ламкаре после неудачного соперничества с Наядой. Похоже, комплексов у Создателей ничуть не меньше, чем у людей.

Скорее интуитивно, чем сознательно Семён избавился от одежды и словно голодный зверь накинулся на податливую девушку. И пошла безумная пляска. Перво-наперво швырнул её на кровать, навалился сверху. Классическая поза вскоре приелась. Перевернул партнёршу на себя. Всадницей она была великолепной и старалась вовсю, но размеры ниши не позволяли насладиться моментом. Пришлось продолжить на полу. Потом перегибал её через стол, прижимал к стене, клал на живот и на спину, ставил на колени и даже на лопатки.

Она отдавалась ему вся, целиком, как бесконечно преданная любовница, послушно выполняя все прихоти. Без понуканий, предвосхищая любые желания, едва начинавшие зарождаться в голове землянина, вставала в самые замысловатые позы, какие только могло вообразить его разгулявшееся воображение. Своей буйной фантазией он переплюнул, пожалуй, знаменитую «Камасутру», хотя сам этой книги даже в глаза не видел. Перепробовал всё, о чём только знал и чего никогда в здравом уме и твёрдой памяти не рискнул бы предложить ни одной женщине. А пресытившись и сообразив, что страсть потихоньку отпускает, вдруг понял: ему противно. Будто не женщину ласкал, а занимался онанизмом. И какая, в сущности, разница: кулак ты для этого использовал или надувную бабу? Пусть она и предназначена специально для таких вот утех, но…