А вечером, когда все волнения немного улеглись, в гости к Люсе и Василисе пришел Ясин со своей невестой — с Аней.

И снова начались рассказы, разговоры и выяснения, впрочем, как и всегда после серьезного дела.

— Люся! Вот ты мне расскажи — как это ты так ловко и вовремя появилась, а? — трясла подругу Василиса.

— А чего тут думать? Все же ясно! Понимаешь… Эльвира нам всегда говорила, что она работает то там, то сям, и мы не верили, правда же? А тут… смотрю я документальный фильм, показывают старых артистов цирка. И все-то они чужие, и лица-то у всех незнакомые, и вдруг наша Эльвира!! Прямо тебе кукла!! И самое интересное — знаешь, чем она занималась на манеже?

— Люся!! Ну хватит томить!!

— Она ножи бросала, понятно?

— Не может быть… — тихо охнула Василиса.

— Вот так. Но и тогда до меня не дошло, а вот когда ты к ней отправилась… тут вся мозаика и сложилась…

— Между прочим, можно было и раньше догадаться, если бы Филипп нам про свою родню рассказал. А он… — лукаво посмотрела на Ясина Аня, — все отмалчивался.

А как вы догадались, что мы с Максимом в гараже? — не понимала Василиса.

— А вот здесь — Филипп, только он! Когда Люся мне позвонила…

— Ну да, я сразу стала всем звонить, когда все поняла… — проговорила Люся. Меня как молнией шарахнуло. Сразу ту передачу вспомнила, а потом все сопоставила, ну и… Эльвира, кроме нее некому. Скорее к ней, а тебя и нет. Я — к Ясину, они в это время с милицией Максима искали. Тут Филипп и рассказал, что Эльвира ему вовсе не чужая! И даже… даже предположил, куда она может Василису утянуть…

— Ну а чего — я про гараж-то всегда знал, — пожал плечами Ясин. — Это еще гараж Элиного деда… Даже знал, что внешнюю щеколду можно изнутри задвинуть. Дверь на щеколде, а внутри люди прячутся. Такой вроде бы тайничок.

— Вот!!!! И Филипп все остальное сделал! — подпрыгивала возле возлюбленного Аня. — Он — герой!!! Вася, ты ж ему жизнью обязана!

Аня! Ну чего тебя несет куда-то? — поморщился Филипп. — Я только сказал про гараж Павлу, а уж он…

А чуть позже выяснилось и про черный платок, который принес Анне страшный посыльный. «Подарочек» приписывали Ясину и дивились его неуместности. Оказалось, это проделка Максима.

— Разозлился, что я из-за мужика его к бабке отправила, — а я ж только из-за работы! Только чтоб по двору ребенок не гонял! Да разве ж он это поймет?

— Максим? — не поверила Василиса. — Да ну… а мужик? Ну посыльный, который принес платок? Он же такой… просто жуть!

— Да они все сейчас — жуть!! — торопливо отмахнулась Аня. — Это там у бабки один такой ненормальный живет — все из себя Фредди Крюгера корчит, детвору пугает. Вот Максим его и приспособил — за сто рублей платочек маме отнести. Кстати! А теперь и сам не знает — куда от стыда деваться, Ясин-то и ему приглянулся.

А через два месяца хроническая мать-одиночка Анечка выходила замуж за довольно состоятельного мужчину. И понятное дело — главной тамадой на этой свадьбе была Василиса, а на баяне наяривала Люся. Гостей было море, и все поглядывали на взрослого паренька, который крутился возле матери.

— Да вы что? Неужели не знаете!! — слышалось то там то тут. — Да они уже давно живут вместе! Только… сейчас это называется — гражданский брак! Поэтому и мальчишка с отцом похожи как две капли воды.

Свадьба была шумной и роскошной. Целый караван разукрашенных машин двигался вслед за белой длинной иномаркой, в которой сидели невеста с женихом.

Тамада Вася с подругой Люсей ехали в третьем авто. И все было радостно, и лилось вино рекой, и звучала музыка, и только тогда, когда пестрый кортеж подъехал к церкви, вдруг все это великолепие нарушил зычный окрик:

— Эт-то в кого же, паразит эдакий, вырядился, а?!! Я только-только успокоилась, думала, что ты без паспорта-то куда тише станешь, а ты, дрянь ты эдакая, куда вылез-то, а?!! И ведь еще в нашем же костюме!!!

Крик объяснялся просто — возле церкви в поповской рясе стоял Таракашин и выпрашивал у счастливых влюбленных деньги, настаивая на купюрах покрупнее. Понятно дело, что Люсе это понравиться никак не могло. Но и кричать было просто противопоказано.

Изо всех окошек остановившихся машин донеслось гулким эхом предостережений:

— Люся!!! Молчи!!! Люся!!! Молчи!!!