— Вы оставили ее на дороге?

— Там много людей, и она находится под охраной моих стражников, ваше преосвященство. Мне не хотелось пропустить начало совета, и я выехал вперед вместе со своим исповедником и секретарем.

— Мне передали, что одна попытка освободить ее уже была осуществлена…

— Неудачная попытка.

— Известно, кто это сделал?

— Бандиты, под командой некоего Марио. Предполагается, что они действовали в интересах ее семьи.

Дон Санчо нахмурился, непроизвольно дергая нижней губой. Он всегда делал так, когда глубоко задумывался — весьма раздражающая привычка, по мнению Беренгера.

— Возможно, если бы вы передали ее сюда сразу же после разрешения вопроса о похищении доньи Изабель, то у ее семьи не было бы времени на составление столь изощренных планов по ее освобождению.

— Не сомневаюсь в правоте вашего преосвященства, — сказал Беренгер.

— Если бы вы это сделали, дон Беренгер, женский монастырь Святого Даниила и сама аббатиса Эликсенда не оказались бы вовлеченными в скандал, связанный с этим делом. Задержка не оградила их от последствий. Вам следует знать, что это вызвало прямо противоположную реакцию.

— Я слишком хорошо знаю об этом, ваше преосвященство. В свое время я сам убеждал аббатису немедленно отослать сюда сестру Агнет.

— Значит, вы плохо ее убеждали, дон Беренгер.

— Я очень сожалею, — ответил епископ, с трудом сдерживая возражения, которые так и норовили сорваться с его губ. Его молчание, с сожалением размышлял он, было следствием хорошо развитой политической интуиции, которая подсказывала, что сейчас было не слишком подходящее время для оправданий. Смирение по-прежнему не входило в список сильных сторон его натуры.

— Я не предполагаю, как некоторые, — продолжал дон Санчо, — что один из наших епископов может попытаться скрыть — в личных интересах — причастность женского монастыря Святого Даниила к предательству. — По промелькнувшей ухмылке было ясно, что он с удовольствием высказал бы такое предположение, но оно было слишком вопиющим, чтобы принимать его всерьез. — Однако Его Величество рассержен тем, что сестра Агнет все еще не предстала перед церковным или королевским судом.

— Его Величество сомневается в праве вашего преосвященства судить сестру Агнет епископским судом? — спросил Беренгер. — Вряд ли он сможет найти оправдание подобным притязаниям; даже спустя столь долгое время.

— Нет, — ответил дон Санчо. — Он признает наше право судить ее, но он недоволен тем, что до сих пор ничего не было сделано. — Архиепископ сделал паузу. — Во всяком случае, ничего существенного, что было бы заметно ему, или кому-либо еще в епархии.

— А! — произнес Беренгер. — В епархии. Возможно, доверенное лицо Его Величества, дон Видаль, что-то сообщал ему.

— Я полагаю, что затрагивал этот вопрос в разговоре с Его Величеством, — сказал дон Санчо.

— Многие вопросы становятся сложнее, когда переплетаются интересы церкви и государства, как в случае назначения дона Видаля де Блана, — вежливо сказал Беренгер. — Дону Видалю сейчас приходится нелегко.

Санчо Лопес де Айербе бросил на епископа Жироны пронзительный взгляд,

— Думаю, да, — тихо произнес он.

— Прошел слух, что на конференции в Таррагоне будет присутствовать папский нунций, — сказал Беренгер с видом человека, который не меняет темы разговора.

— Да, папский нунций окажет нам честь своим присутствием, — сказал архиепископ.

— Позвольте мне поинтересоваться, что привело его сюда? Какое-то важное дело? — спросил Беренгер.

Дон Санчо рассеянно покачал головой.

Это связано с одним юридическим спором, — ответил он. — Его послали, чтобы уладить дело.

— Юридический спор?

— Между архиепископством, епископством Барселоны и инквизицией.

— Инквизицией? — удивился Беренгер.

— Хм-м… — протянул дон Санчо. — Но, поскольку предполагаемого еретика найдено не было, а его соседи полагают, что он, вероятно, умер или, возможно, уехал во Францию или Англию, я не вижу причин для того, чтобы архиепископство или нунций его святейшества напрасно тратили время. И причем много времени.

— Его Величество также имеет в этом деле свой интерес? — спросил Беренгер.

Дон Санчо бросил на него долгий, изучающий взгляд.

— Вполне возможно, — ответил он. — Интересно, насколько вы правы. Вы говорили, что разговаривали с Его Величеством в Барселоне, дон Беренгер?

— Да, ваше преосвященство, но предмет разговора был совершенно иным, — ответил Беренгер. — Придворные сплетни быстро разносятся.

Дон Санчо поднялся, доброжелательно улыбаясь.

— Я слишком долго задерживал вас, лишая заслуженного отдыха, дон Беренгер. Вы, наверно, очень утомились в поездке. Но наша небольшая беседа была весьма плодотворной, не так ли? Я уверен, что вопрос с сестрой Агнет вскоре будет решен.

— Я тоже надеюсь на это, ваше преосвященство. Я как можно скорее отправлюсь отдыхать и желаю вам доброй ночи.

Однако по пути к своей комнате Беренгер пытался найти ответ на вопрос: что же из сказанного им доставило такое удовольствие архиепископу?

В комнате его ждал еще один паж.

— Ваше преосвященство, — сказал он, — мой хозяин желает видеть вас. Вы пойдете со мной?

— Кто твой хозяин, мальчик? — спросил епископ.

— Понс дю Санта По, — прошептал мальчик, — слуга Его Величества.

— И куда он хотел бы, чтобы я пришел? День сегодня был тяжелый…

— В дом к Раймундо. У меня есть плащ для вашего преосвященства. Вечер довольно прохладный.

— Меня ничуть не пугает прохладный майский вечер, — сказач Беренгер.

— Мой хозяин сказал, что будет лучше, если ваше преосвященство наденет плащ.

— Я преклоняюсь перед его проницательностью.

Паж помог епископу надеть плащ из дешевого, грубого материала, затем сам надел легкую коричневую накидку, подобную тем, в которых ходили почти все школяры и студенты в городе.

Мальчик повел его в противоположном направлении от покоев архиепископа. Когда они прошли через маленькую, но тяжелую боковую дверь, паж остановился и обернулся к епископу.

— Вы можете сбиться с пути, ваше преосвященство. Если вы возьмете меня за плечо и последуете за мной, мы через минуту будем на месте.

— Инквизитор? — сказал Понс дю Санта По. — Да. Была попытка разместить в архиепископстве несколько отрядов инквизиции. Но с тех пор прошло более двадцати лет, и паника стихла…

— Вы наверняка не помните этого, — сказал Беренгер.

— Конечно, — ответил молодой человек. — В то время я еще лежал в колыбели, и подобные проблемы меня совсем не интересовали. Но есть те, кто помнит изгнание из города евреев, подозреваемых в ереси.