из-за превосходства его семи диалогов, которые, как некоторые считают, не были написаны им самим, но приписываются Сократу. Таков этот материал.

Писатель показывает большую ученость, но многословен и чрезмерно зануден. Ибо труд, не упуская ничего важного, можно сократить раз в пять, тогда как автор, по причине неуместного употребления слов, скатился к неуправляемой длине, и тогда как, собирая материал по изяществу и красоте стиля, он не сумел перевести свои наставления в примеры.

Cod. 159. Исократ, Речи, письма

Переводчик: Агностик

Прочитаны 21 речь и девять писем Исократа.[381] Его «совещательные»[382] речи «К Демонику» и «К Никоклу» содержат полезные советы; вторая к Никоклу, и еще «О мире». Темой «Панегирика» является рассмотрение средств обеспечения гармонии среди самих греков и наилучших методов ведения войны против варваров, но безусловно большая часть посвящена прославлению афинян. «Ареопагик» также является одной из «совещательных» речей, возбуждающей мужество афинян похвалами их предков, и осуждающей их потомков. «Платейская» и «Архидам» также «совещательные», и во второй он призывает спартанцев на войну против фиванцев по мессенскому вопросу. В речи «Против софистов» он нападает на своих политических оппонентов. Следующая речь «Похвала Бусирису»,[383] как видно из названия. Одиннадцатая «Похвала Елене». Двенадцатая — «Эвагор»[384], является восхвалением царя, посвященная его сыну Никоклу. «Филипп» — «совещательная» речь, рекомендует Филиппу прилагать усилия к установлению согласия между греками и посвятить свое внимание, опять-таки, объединению против варваров Азии. «Панафинейская» — восхваление Афин и предков афинян, которую, он говорит, начал писать когда ему было 94 года, но был упрежден трехлетним приступ тяжелой болезни, и завершил ее по достижении 97 лет. Речь, называемая «Антидосис» (Обмен имуществом), как представляется, относится к классу «судебных» речей и содержит защиту от клеветы некого Лисимаха против него. Эта речь, самая длинная из таковых этого класса, была написана, когда ему было 82 года, и материал более сложный и разнообразный, чем у остальных; он вставляет отрывки из своих других выступлений, для того чтобы показать, что он не развращает молодых людей, но содействует общему благосостоянию. Речь «Против Каллимаха», а также «Эгинская» (сделка с требованием наследства), речь «Против Эвтиноя за Никия», «Трапезитик» (иск против банкира), а также «Против Лохита» (иск о возмещении ущерба за надругательство и нападение) также «судебные». Это 21 речь Исократа, что мы читали. Из его девяти писем одно адресовано Дионисию, тирану Сицилии, другое Архидаму, два — Филиппу, одно — Александру, одно — Антипатру, одно — Тимофею, и девятое — к архонтам Митилены[385].

Этот писатель больше предпочитает давать указания риторикой, чем принимать участие в управлении государственными делами, как и другие девять ораторов, один из которых Демосфен; хотя даже до их времени у него была огромная слава ритора, и позднее он ни коим образом не рассматривался ниже их. Его главные характеристики, как это сразу становится очевидным для читателя, — чистота и четкость, и чрезмерная тщательность в подготовке выступлений, которая часто вырождается в излишнюю занудность и сверх-усложненность. Его безграничная способность прилагать усердие порождают недостаток вкуса больше, чем не изобретательность в аргументации. Ему не хватает внушительности,[386] искренности и живости,[387] но в своих политических речах он замечательно использует достоинства и понятность в равных пропорциях. Его стиль невнятный, и использование наиуравновешеннийших положений вызывает тошноту, более чем что-либо другое, показывает его чрезмерное внимание к мелким деталям. Но мы признаем общее совершенство его языка, и сделали эти критические замечания только для того, чтобы указать, где он сбивается и не полностью проявляет себя. Ибо по сравнению с некоторыми из тех, кто берется сочинять речи, даже его ошибки выглядят достоинствами.

Cod. 160. Хорикий. Декламации

Переводчик: Агностик

Прочитал «Декламации и разные речи» софиста Хорикия из Газы[388]. Он любитель ясности и чистоты стиля, и если он распространяется ради пользы дела, ясность изложения ни в коем случае не нарушается, так как развертывание никогда не бывает несвоевременным и никогда не достигает длины полного периода. В его сочинениях сочетаются оригинальность и искренность, в тоже же время он не оставляет без внимания нравственные уроки. Как правило он употребляет отборные слова, хотя не всегда в их собственном смысле; так иногда, в связи с неограниченностью образного языка, он впадает в безразличие, а иногда увлекается поэтическим стилем. Он особо хорош в описаниях и эвлогиях. Он приверженец истинной веры и уважает обряды и святыни христиан, хотя по той или иной причине, презрительно и без всяких оговорок, он в своих трудах неоправданно вводит греческие мифы и языческие рассказы, иногда даже при обсуждении святынь. В обращении находится много его сочинений разного вида; встречаются фиктивные, хвалебные и дискуссионные речи, монодии, брачные песни и многое другое. Он процветал во времена императора Юстиниана и был учеником ритора Прокопия[389], но не Кесарийского, наиболее уважаемого человека того времени, который составил полезные и ценные исторические труды, оставив о себе бессмертную славу среди любителей учености. У себя на родине он был связан с другим Прокопием, учителем риторики, который состарившись, имел удовольствие видеть своего ученика занявшего место главы его школы. Многие его речи всех видов находятся в обращении, и все они заслуживают тщательного изучения и подражания. Действительно, книга называемая «Переводы Гомеровых стихов», в которой форма всецело изменена разными стилями, достаточно полно показывает силу риторической энергии, которой Хорикий, как ученик, подражал. Оба были христианами, и в своих речах часто, и вовсе не поверхностно, обсуждали создание священных образов. Смерть учителя дала Хорикию тему для надгробной речи.

Cod. 161. Сопатер. Различные извлечения

Переводчик: Агностик

Прочитал различные извлечения софиста Сопатера[390] в двенадцати книгах, составленных из произведений разных историков и писателей. Первая книга представляет собой отчет о небылицах о богах из третьей книги Аполлодора[391] «О богах», афинянина, который преподавал грамматику. Выборка не только из третьей книги, но и из четвертой, пятой, девятой, первой, двенадцатой, пятнадцатой, шестнадцатой и вплоть до двадцать четвертой. Подборка включает в себя мифические сказки и вымыслы относительно богов и всего прочего какой-либо исторической ценности, такие как рассказы о героях, Диоскурах[392], о таковых в Гадесе, и тому подобное. Составитель также привлек вторую книгу Юбы[393] «О живописи», и «Дейнософистов» Афинея[394] из Навкратиса. Таковы источники и содержание первой книги.

Вторая книга —