как получилось сделать это в течение нескольких часов?

— Как я понимаю, меня ты исключил из отправителей?

— Не смешно, тебе поспать некогда. Да и не похоже это на твоё указание.

— Что такого в этих людях?

Он выделил слово «люди», помнит.

— Я познакомлю тебя с ней.

— О, ну ты и…

— Ничего подобного. Судья.

На том конце замолчали. Минуту вообще ничего не происходило.

— Сейчас найдём.

Я продолжил смотреть на телефон. Очень надеюсь, что обойдётся, но и сильно переживая за птичку. Анубис конечно поможет, но он страж, страж мертвых, а там мертвых полно. Но вот их настроение может не понравиться никому. Второй звонок раздался через полчаса.

— Костя, они под обстрелом. Колонна, к которой присоединились двое гражданских, попала на марше под обстрел. Обстрел еще продолжается, но, по донесениям операторов, сама колонна практически не пострадала.

— Их нужно вытащить.

— Сейчас это невозможно. В ночь пойдет группа, она выведет всех.

— Я поеду с ними. Группа Альфа.

— Не проблема, через час тебя будут ждать в аэропорту.

Сборы заняли от силы пять минут. Захватил жезл Велеса, пару-тройку амулетов, еще столько же для лечения, и в путь. ГАИ меня не догнали, страх за жизнь пересилил. Да и Харлей не самый слабосильный конь. Бессмертный я или как?

На взлётной полосе хищной группой стояли спецы. Группой по восемь человек, казалось, что они даже двигались синхронно, постоянно прислушиваясь в этом бедламе и принюхиваясь, настороженно относясь к каждому запаху.

— Таль!

Командир группы аж ушами дёрнул. Он услышал свой позывной и чутко повернулся ко мне.

— Кощей. Что случилось? Град и Лёд сейчас похожи на нашкодивших котов, их начальник, один в один, свой позывной оправдывает. Мышь не курит, а тут смолит одну за одной. Теперь приказ всех собрать по форме номер один.

— Зоя пропала где-то на переезде между границей и Северодонецком. Где она точно — никто не знает.

— А-а-а?

В глазах Виталия зажегся огонёк понимания, потом пламя возмездия. Он развернулся на сто восемьдесят и пошел Мыши хвост отрывать.

— Стой, толку-то сейчас кулаками махать. Вытаскивать нужно.

Таль сверкнул удлинившемся зрачками. Потом, уверен, будет голову откручивать своему сменщику.

— Они попали под обстрел. Думаю, что живы. Узнали бы. Но что там — сам догадайся.

Вы спринтера видели Таль с разгона зарядил своему заму. Я даже не смог его остановить. Мышь, понимая, что виноват, даже не отвечал. Избиение продолжалось недолго. Неинтересно бить того, кто не сопротивляется. Альфа рыкнул и отошёл.

Команда попеременно подходила и уточняла причины. Но негромко, деликатно — нарваться желающих не было. На борт все заходили молчаливые и угрюмые, с парой фингалов.

До границы летели как черепахи. Кошки только что хвосты не отрастили и не начали их мести.

— Таль, успокойся. И своих успокой.

— Есть, босс.

Теперь все смотрели на меня, как на врага народа. Пусть, лишь бы все закончилось хорошо.

Интерлюдия 2

Когда сообщили об этой глупой командировке, то было странно. То чувство, что спасло меня при гибели последнего фараона, шипело и кусалось внутри. Я переоделся и поехал за соучастницей. Во дворе перекрыл полдвора. Ведьма встретила меня словами:

— Ты не думал пойти в армию?

— Я воин, как ты помнишь. Да и какой толк? На войне определить причину смерти проще простого: что-то прилетело, отчего-то не убежал.

— А спасать?

— Богу смерти?

— Будет приятное разнообразие.

— Форма тебе тоже идет.

— Благодарю, но лучше бы не надевали.

— Согласен. Кощею набрала?

Мне не давало покоя эта командировка.

— Написала, но ответа пока нет.

— Волхву?

Ярослав может что знает. Богинка это не та причина, по которой нас можно отправить на границу.

— О нем не подумала.

— Наберёшь из машины. Одно хорошо, что мы едем с МЧС и спецназом.

— Наши спецы?

— Не знаю.

— Волхв тоже не отвечает.

Пока мы разговаривали, Зоя несколько раз набирала по списку. «Все страньше и страньше» — оба были вне зоны доступа.

Выслушав всех, представившись и пару минут поговорив, мы принялись ждать. Потом был перелёт. При приземлении я аж язык прокусил, высказав параллельно все своё отношение к этому и ситуации в целом.

— Куда дальше?

Выбравшись из брюха МЧС-ого борта, прищурился.

— Предлагаю в ту сторону, там много зелёных курток.

— Поддерживаю!

Подхватил сумку и порысил к палаткам. Голос ведьмы догнал на подлете.

— Слава!

— Да?

— А твой шеф в курсе куда нас занесло?

— А твой нет?

Подобрал бы челюсть, но я ее еще не поднимал.

— Я своему не звонил. Подожди, сейчас наберу…

Я почувствовал себя оплёванным. Мой шеф орал как ненормальный, с вопросом — почему я там, где есть. Пришлось трубку от уха отставить. Казалось, что он слюнями плеваться будет через сотовую связь. Зоя стояла уже в бронике, намекая, что пора и мне нацепить.

— Ты была права, мое начальство тоже не в курсе, что мы в командировке. Но предположили в перерывах между криками, что, если самолёт взял нас на борт, это как-то санкционировано.

Ключевое слово здесь «как-то».

— Пошли, вон там нас ждут.

В палатке нас откровенно не ждали.

— Гражданские?

— Почти, МВД и ЭКЦ.

— И каким боком?

— Высоко интеллектуальное начальство.

Тут я был с ней согласен.

— Слушайте сюда, по запросу вас нужно переправить в Северодонецк. Но там бои, потому переправим в ближайший город, подконтрольный нам. Поняли?

— Так точно!

Внутренняя тишина звенела. Пока забирались в кабину, пока тряслись по колдобинам. Что разделяет сознание на до и после?

— Воздух!

Колонну накрыло «Градами».

— Сворачивай в лес!

Я сам чуть сквозь бортик не сиганул, столько власти было в голосе. Зоя выскочила, встала на незримую границу, ровно перед летящей смерти. А потом она запела:

Как давно я здесь не был, упаду на траву,

Гляну в ясное небо и пойму, что живу.

Небо в колокол грянет и польёт проливной.

Я бегу в своё детство, летний дождик за мной

Ее голос рефреном ударился о небо и грянул гром, перекрывая взрывы. Пока ни один снаряд никого не достал. А ведьма все продолжала выводить сильнейшим голосом:

Мы живём на отцовской земле.

Внуки Сварога — славные дети.

И летит на крылатом коне

Русь в далёкие тысячелетья!

И летит на крылатом коне

Русь в далёкие тысячелетья!

На границе лесочка и поля, где в оцепенении замерили люди и машины и куда не доставали осколки даже рядом разрывающихся снарядов, ведьма встала на колени и вцепилась руками в землю.

Это поле пахали Селянина сыны,

Землю с потом мешали от войны до войны.

Воин было не мало, выпадало сынам.

Землю кровью мешали, чтобы