«Что, черт побери, со мной происходит?»

В другом конце зала ожидания сидел ДжиДжей, поглощенный чтением выпуска «Спорте иллюстрейтед» полугодовой давности. Рядом с ним, закинув ногу на ногу, сидела Дженна, и смотрела в окно. Гретхен сказала им, что пойдет прогуляться.

— Еще раз? — раздраженно спросил ДжиДжей.

— Я не могу просто сидеть и ничего не делать. От этого я начинаю сходить с ума.

Он кивнул.

— Хорошо. Все равно, это еще затянется часа на два.

Дженна улыбнулась.

— Я разыщу тебя, если появятся какие-то новости.

— Спасибо. Я скоро вернусь, — она направилась вниз в подземный гараж, где можно было пользоваться мобильным телефоном. Заметив, что в ящике голосовой почты есть новое сообщение, ее сердце забилось чаще в надежде что, это звонила Кайли. Даже если бы она впутала Гретхен в какие-то свои проблемы, все равно ей было бы приятно услышать ее голос.

Набрав код своего голосового ящика, она с разочарованием услышала голос Пита, который передавал ей пламенный привет и желал всего самого лучшего ее отцу.

Гретхен тут же стало стыдно за свое разочарование. «Боже, какая же я сволочь».

Гретхен прогулялась по холлу и вышла через главный вход, возле которого обнаружила, никем не занятую скамейку. Она присела, откинув голову и растворившись в теплом летнем солнце. Она почувствовала, как приятное тепло разливается по ее телу, и не смогла сдержать легкого вздоха наслаждения.

Взглянув на телефон в своей руке, она несколько минут боролась со своими чувствами, и потом, закатив глаза от отвращения к самой себе, набрала номер.

— Офис Гретхен Кайзер. Меня зовут Кайли, чем я могу вам помочь?

Кайли казалась уставшей, но Гретхен все равно была рада ее слышать.

— Как ты себя чувствуешь?

Голос Кайли слегка дрогнул, как будто она изо всех сил старалась не изменить профессиональному тону.

— Спасибо, уже лучше. Как твой отец?

— Пока неплохо. Его еще оперируют, но скоро все должно закончиться.

— Это хорошо.

Между ними повисла тишина, и Гретхен нервно закусила губу.

— У тебя там все в порядке?

— Все в норме.

— Никаких проблем?

— Никаких.

— Может быть, мне передавали какие-то сообщения?

— Я обо всем позаботилась.

В трубке снова стихло. Гретхен молча смотрела, как машины проносятся по дороге возле больницы, понимая, как много она хочет рассказать Кайли и, что она не в силах сказать ей хотя бы что-нибудь.

— Хорошо, — Гретхен тихонько выдохнула свою растерянность. — Я созвонюсь с тобой попозже.

— Хорошо.

Спустя еще несколько секунд неловкого молчания, она попрощалась и повесила трубку. «Ну, вот и поговорили».

Подсознание вернуло ее к тому танцу в баре и, когда она закрыла глаза, то практически почувствовала Кайли в своих объятиях, близость ее дыхания, тепло ее рук. Боже, как это было приятно. Гретхен не могла вспомнить, когда в последний раз она была на одной волне с кем-то… не могла вспомнить, когда в последний раз она чувствовала настолько сильное желание. Это были просто фантастические ощущения.

Гретхен громко выругалась. Она не знала, что это было — Судьба, простая удача или предназначение? Вне зависимости от того, что явилось причиной ее положения, — положения, когда она хотела то, что не могла получить, — Кайзер ненавидела это. Ненавидела эту несправедливость и свой гнев, который выжигал в ней все каждый раз, когда она начинала думать об этом.

— Привет.

Рука на ее плече заставила Гретхен вздрогнуть. Она подняла голову и, встретив внимательный взгляд карих глаз Дженны, шумно и с раздражением выдохнула.

Дженна улыбнулась.

— Прости. Не хотела тебя пугать.

— Что случилось? — спросила Гретхен, замечая веселые морщинки вокруг ее глаз и внезапное отсутствие обеспокоенности, которое виднелось на лице Дженны все утро.

— Операция прошла успешно. Его перевезли в реанимацию.

Гретхен была ошеломлена волной облегчения, которая накрыла ее с головой:

— С ним все в порядке?

— Да, — Дженна кивнула, широко улыбаясь.

— Слава Богу.

— Ага.

* * *

Было уже около шести утра, когда родственникам разрешили навестить Джона Кайзера. Гретхен стояла у больничной койки, пока ее отец медленно приходил в себя после анестезии и обезболивающих препаратов. Его кожа казалась болезненно-серого цвета, и сам он выглядел невероятно маленьким на этом огромном белом больничном ложе. Ее взгляд привлекли многочисленные трубки и провода, соединяющие отца с пикающими устройствами и пакетами с медикаментами. Гретхен не любила медицину, от одного вида крови тошнота подступала к горлу, и ее выворачивало наизнанку. Но она очень внимательно выслушала все, что говорил доктор, хотя и не сомневалась, что Дженна уже все записала.

ДжиДжей и Дженна, в конце концов, позволили Гретхен прогнать их в кафетерий больницы. За все время операции, плюс за шесть часов восстановления в отделении реанимации, они никуда не отлучались из тесной, душной комнаты ожидания. Гретхен осталась наедине со своим отцом и ощущала небольшую неловкость оттого, что просто стояла и смотрела на него. Она искренне обрадовалась, когда веки Джона Кайзера задрожали и глаза раскрылись. Несколько долгих секунд он не мог сфокусировать свой взгляд, пытаясь понять, где находится.

Гретхен терпеливо ждала, пока его лицо не прояснилось и, наконец, произнесла:

— Привет, папа.

Выражение облегчения появилось на его лице, а уголки губ приподнялись в слабой улыбке. Его голос был хриплым и слабым:

— Ты еще здесь.

Эти три слова удивили Гретхен.

— Я еще здесь.

— Не ожидал… что ты останешься.

Его кожа казалась тонкой как бумага, и кости проступали под ней слишком заметно. От осознания его хрупкости, сердце Гретхен сдавило, словно тисками.

— Вот, я осталась.

— Я рад, — его взгляд снова сместился в сторону, как-будто Джону было слишком тяжело удерживать веки открытыми. — Гретхен?

— Хм?

— Просто живи.

Гретхен наклонилась ближе:

— Что это значит, папа?

— Живи. Ты должна жить, — и через секунду он снова провалился в сон.

Гретхен встряхнула головой, вспоминая слова доктора о том, что речь отца в течение несколько последующих часов может быть бессвязной. Еще больше тронутая этой слабостью, она проглотила ком, неожиданно подступивший к ее горлу, и наклонилась, чтобы поцеловать отца в лоб.