Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я согласна, – обернулась к хозяйке, рассматривавшей меня с очевидным интересом.
Она назвала приемлемую, на мой взгляд, цену, и я отдала плату за неделю. А дальше будет видно.
45
Оставшись одна, бросила сумку на кресло. Посидела по очереди на кроватях, сравнивая, и выбрала ту, что стояла у стены – теплее будет. Хозяйка обещала к вечеру принести обогреватель, на всякий случай, чтобы я точно не замёрзла.
Но в комнате было тепло. Я сняла куртку и повесила её на крючок. Подошла к незамеченной с первого взгляда раковине и открыла кран. Вода была холодной.
Душ и туалет располагались снаружи, в приземистом строении напротив моей двери. Меня поначалу напрягла мысль, что придётся делить столь укромные комнаты с четырьмя молодыми парнями. Но как показало время, мы с ними практически не пересекались.
Я снова оделась, закрыла дверь и, определив по навигатору дорогу к морю, отправилась знакомиться со стихией.
Несмотря на порывистый ветер, на пляже было полно народу. В основном здесь гуляли пожилые парочки, да родители с детьми кормили лебедей и других водоплавающих птиц. Причём пернатые людей совсем не боялись, сами выходили на берег, почти выхватывая зерно из неловких детских рук.
Я глубоко вдохнула морской воздух, наполненный йодистым запахом гниющих водорослей. Присесть было некуда, и я прошлась вдоль кромки песка. Чувствуя, как внутренняя пустота заполняется шумом моря. Пообедала я в небольшом кафе здесь же на берегу. И отправилась дальше гулять вдоль моря. Не знаю, какое точно расстояние я прошла, но устала изрядно. Это было к лучшему. Как известно, физическая усталость стимулирует здоровый сон, которого мне так не хватало в последнее время. Поэтому я собралась с силами и двинулась в обратный путь.
Так я прожила две недели. Много гуляла на берегу, прошлась по анапским достопримечательностям, коих в зимнее время оказалось немного. Как и людей. После оживлённых улиц столицы Анапа казалась сонной. Спокойной. Тихой. Как раз то, что нужно такой потерянной душе, как я.
Постепенно я приобщилась к местным деликатесам. Особенно мне понравилась мелкая рыбёшка свежего посола, которую здесь называли хамсой. И я взяла за правило пару раз в неделю лакомиться ею. Покупала небольшой кулёчек граммов в триста-четыреста и съедала на ужин с хлебом, чувствуя себя при этом чуть ли не рыбачкой, близкой к морю и его дарам.
Вечер накануне ничем не отличался от многих предыдущих. Возвращаясь домой после долгой прогулки, я купила хамсы у той же продавщицы, что и раньше. Зашла в магазин за свежим хлебом.
Поздоровалась с Надеждой и Сергеем, которые пилили ветку яблони, сломанную вчерашним штормом. К счастью, хозяйский сын постепенно оставил свои ухаживания, поняв, что переходить к более близкому знакомству не желаю. Поэтому я всё же решила остаться в этом доме.
Наелась хамсы, запила её большим количеством воды. Пришлось ночью вставать в туалет, который располагался на улице. И это, конечно, было немалым неудобством.
Проснувшись утром, как обычно, поставила на плиту чайник, дождалась, когда он закипит, и заварила только что помолотые зёрна. По дому пронёсся чудный аромат кофе. Но вместо того, чтобы насладиться им, меня вдруг скрутило. Я успела только обуться и выскочила на улицу. До уборной не добежала, вывернуло наизнанку прямо под яблоню, которая и так пострадала от недавнего шторма.
Я вернулась в дом. Помещение пришлось проветривать. Кофе вылила вон, и пока не выветрился его аромат, стояла на улице, жадно глотая свежий воздух. Затем зашла внутрь, придирчиво потянула носом. Вроде ничего теперь. Умылась холодной водой, прополоскала рот. Заварила себе зелёного чаю.
Неужели я отравилась? Начала вспоминать, что ела вчера. Получалось, что днём ела салат в кафе, а вечером – хамсу с хлебом. Вот ведь незадача! И вроде бы постоянно брала у этой женщины, да и рыба солёная. Странно это всё…
Я решила устроить себе разгрузочный день, пить минералку и есть только фрукты.
Впрочем, через полчаса недомогание прошло, и я почувствовала зверский голод. Очень хотелось мяса. Лучше всего в виде шашлыка. Я оделась и отправилась за добычей.
Сергей украшал тую у калитки. Тщательно крепил на ней гирлянду, перемежая слои серебристой мишурой.
– Зачем ты её укутываешь? – спросила, улыбаясь. После того как мужчина перестал со мной заигрывать, общаться с ним стало намного проще. Мы давно перешли на «ты».
– Так новый год на носу, двадцать девятое уже…
Неужели? Сегодня двадцать девятое декабря. Осталось два дня до нового года…
Оказывается, я чересчур погрузилась в собственные переживания и совсем забыла о том, что скоро новый год. Ещё никогда я не встречала этот праздник в одиночестве, рядом обязательно были папа и дедушка.
Я поспешила покинуть мужчину, явно намеревавшегося пригласить меня к ним на праздничный ужин. Не хотелось в этот вечер находиться в чужой семье. Поэтому я помахала ему рукой и вышла со двора.
Дождя сегодня не было, но в воздухе чувствовалась влажность. Тёплый южный ветер играл с моими волосами. Я потянула носом и ухватила слабый запах водорослей. Идти до берега было добрых двадцать минут, хотя Надежда наверняка говорила своим постояльцам, что до моря рукой подать.
Я не возражала против ходьбы пешком. Мне нравилось идти по полупустым улицам, разглядывая витрины магазинов, читая на ходу написанные с ошибками объявления. Эта размеренная, праздная жизнь делала меня спокойнее, помогала обрести равновесие. Наверное, я бы уже могла вернуться домой. И может, даже встретиться с Вадимом, сумев сохранить невозмутимый вид…
Нет, конечно. Кого я обманываю? Стоило этому имени всплыть в моих мыслях, как с шумом забилось сердце, участилось дыхание, затуманили взгляд непрошенные воспоминания. Я очень хочу вернуться домой, но видеться с Борисовым не смогу. Избегать его? Прятаться? Скрывать номер телефона?
«Может, мои уже ему всё рассказали?» – мелькнула трусливая мысль. Впрочем, это было бы просто замечательно. Тогда мне самой не пришлось бы с ним встречаться.
Омрачённая вновь проявившимися мыслями о Вадиме я добрела наконец до набережной. Как оказалось, тяжкие раздумья вовсе не испортили мне аппетит. Я съела порцию шашлыка и, подумав, заказала вторую, к ней овощей и плоскую лепёшку с белым соусом. Я была по-настоящему голодна впервые за долгое время. Это ли не признак душевного выздоровления? Или хотя бы знак, что я к нему приближаюсь.
Сытная еда и прогулка по берегу моря помогли мне развеяться. Я уже и думать забыла
