До Статен Айленда беру Убер. Не могу себе его позволить, но сейчас глухая ночь, а я не собираюсь рисковать тем, что какой-нибудь наркоман столкнет меня под приближающийся поезд. С недавних пор такое происходит все больше и больше. К тому моменту, как я открываю свой дверной замок уже пять утра, рассвет наступает как раз вовремя, чтобы увидеть начало моей новой жизни — той в которой я была любима подошла к концу.

Бросив все у двери, я тащусь наверх. Уставшая. Безучастная. Отчаявшаяся. Все те ужасные чувства, которые ты испытываешь, когда теряешь кого-то, кого любишь, обрушились на меня с такой силой, что я трудом поднимаюсь по лестнице.

Неважно, что я сама нанесла себе эту рану, потому что результат остается неизменным. Джордан один из самых упрямых людей, что я знаю. Он больше никогда мне не поверит. А без доверия у нас нет будущего. Несколько часов назад, у меня был самый интенсивный сексуальный опыт, а теперь я снова одна. Не просто одинока, но и с разбитым сердцем.

После того как я прячусь под одеялом, плотина наконец прорывается и слезы, которые я сдерживала вырываются наружу. Плачу так сильно, что едва могу дышать. Я рыдаю по себе. По Томми, потому что он ступил на скользкую дорожку, которая приведет его только в одно место: тюрьму. Там его жизнь станет только хуже. Плачу по Джордану, красивому, сложному, чуткому мужчине, чьи чувства иногда настолько глубоки, что он не может увидеть правду у себя под носом.

Никто из нас от этого не выиграет. Только потерпит поражение.

— Ри? — мама заползает на кровать и обнимает меня со спины.

— Ничего не говори. — Если она произнесет хоть одно слово…

— Нет, нет. Прости. Не сдерживайся. — Она обнимает до тех пор, пока я не обессилеваю. Пока не высыхают все слезы.

***

— Кудряшка Сью! — Так меня прозвал Дом. Ему нравился этот фильм. Он зовет меня так с тех пор, как поймал за магазинной кражей много лет назад.

Выключив шлифовальную машину, Дом снимает очки и бросает их на верстак. Пять лет назад, выйдя на пенсию, он превратил гараж в деревообрабатывающую мастерскую. Я уже много лет не видела его без следов от рабочих очков на его пухлом лице. Дом любит работу по дереву так же сильно, как и я, и мы, столяры, воспринимаем эти отметки как почетный знак.

— Дом, ты знаешь, я ненавижу это имя. — Крепко обнимаю его и целую в полную щеку. Похоже, что его талия увеличилась, потому что, несмотря на то, что мы одного роста, я едва могу обхватить его округлившиеся плечи.

— Рад тебя видеть, дитя. Как поживаешь?

— Не очень. Хорошая работа. — Я указываю на набор стульев для столовой. Провожу руками по дереву — вспоминаю как отчаянно скучаю по работе.

— Французский антиквариат. Столько дел, что не знаю с чего начать. Нужна работа?

Он шутит. Дом все еще думает, что у меня есть бизнес. Он совсем не в курсе о нанесенном моей жизни ущербе. Она уничтожена двумя мужчинами, которые утверждали, что любят меня, не меньше.

— Может и нужна.

Его улыбка исчезает. Мужчина, который мне почти как отец хмурится.

— Серьезно?

— Ага.

Это не профессионально… приходит в голову. Мозг работает против меня. Он не оставляет в покое, постоянно напоминая, что человек, которого я люблю, верит, что я воровка. Сама мысль, что он думает, что я способна украсть у него, убивает.

После того как прошел первый приступ боли, на его месте вспыхнул гнев. Все что я хотела от него это немного доверия. Мне нужно было время, что вернуть его деньги, чтобы решить, что делать с Томми, но он не дал такой возможности. Он требует доверия, тогда как сам не может ответить тем же.

— Поделись со мной. Чем я могу помочь?

Я откладывала это какое-то время, но пора признаться о Томми и Иване. Если кто и может помочь, так это Дом.

Слезы застилают глаза. Я люблю этого мужчину. Не знаю, где бы я оказалась, без семьи Вегас.

— Дело в Томми, он влип в неприятности с Иваном ДелоРуссо.

— С этим русским болваном? — растерянно переспрашивает он.

— Букмекер.

— Да, мы так звали его в участке. До того, как он занялся азартными играми. Мы арестовывали его раз шесть за угон автомобилей. Он работал как с русскими, так и с итальянскими мафиями. Как в этом замешан Томми?

— Он проиграл деньги за покерным столом. Я выплатила долг…

— Малышка, почему ты не пришла раньше? Если Иван знает, что может давить на тебя, он не остановится. Они не убивают ради мяса, курицу, несущую им золотые яйца. Вот как действуют эти ребята. Они постараются вытянуть из Томми еще больше. Уверяю тебя.

Ноги дрожат, я сажусь на один из стульев.

— Думаю это уже происходит. Томми приходил на днях, говорил о том, что хочет убежать из города. Упоминал, что они преследуют его… Не знаю, что делать. Боюсь, что они могут причинить ему вред.

Дом одаривает меня взглядом, который говорит даже не продолжай. Знаю, Томми не ребенок, но для того, чтобы я смогла жить в мире с собой, мне нужно перепробовать все варианты.

— Что посеешь, то и пожнешь. Иван вспыльчив. Неизвестно что он предпримет, поэтому тебе нужно держаться в стороне. Какое-то время не встречайся с Томми. И не пускай его к себе.

Доминик делает паузу и выражение его лица смягчается.

— Помни, чему я тебя учил. Приспособься либо умри, милая. Если ты пойдешь ко дну вместе с кораблем, это не спасет никого на нем. Не позволяй Томми утянуть себя вместе с ним.

Я нутром чувствовала это еще в тот вечер, когда он пришел ко мне в конце моей смены. И разве не произошло именно это? Защищая Томми, я потеряла Джордана и в результате навредила всем нам. Сейчас Томми не в большей безопасности, чем три месяца назад.

Встав, я подхожу к Дому и крепко его обнимаю.

— Возможно позже, я приму твое предложение о работе. Я практически заложила свой бизнес, чтобы заплатить Ивану.

По сути, это правда. Приостановив свое дело, в итоге я получила тот же результат. Нет больше никакого бизнеса. Нет больше никаких зданий. Я начинаю с нуля.

— О, Райли… — Дом выглядит таким расстроенным, что я почти жалею о том, что рассказала ему.

— Держи меня в курсе.

— Хорошо.

***

— Придурок.

У Вероники развился нервный тик. Каждые десять минут или около того, она выкрикивает ругательства.