я смогу сообщить отцу о произошедшем. И будьте уверены, он не оставит вас без награды.

— Мне не нужна награда, так ему и передай, — улыбнулся я девушке. — И можно на «ты», раз мы уже познакомились. Ни к чему здесь эта официальность.

— Конечно, как скажешь. Я передам отцу, и он сам с тобой свяжется, если на то будет повод. Мы не привыкли оставлять спасителей без награды.

— Значит, я буду первым.

Катя ответила мне милой улыбкой. И теперь я понял, почему её называют божьим одуванчиком. В отличие от оторвы-Дианы, Катя создавала впечатление очень добродушной и милой девушки.

— Как не нужна награда? — удивилась младшая из сестёр. — Впервые слышу, чтобы простолюдин отказывался от награды!

— А ты попробуй посмотреть мимо моего статуса. Не всем простолюдинам нужны деньги, — ответил я Диане.

— Но… Почему? — она искренне не понимала. — Ты же можешь просить что угодно. Не только деньги.

Вот сейчас было бы забавно ответить, что князь Голицын мне и безо всякого спасения свою дочь в жёны предлагал. Но я пока держался легенды об Алмазове Алексее, обычном кадете из Смоленского училища, который первый смог приручить регата.

— Мне ничего не нужно, — улыбнулся я девушкам.

А медальон на груди снова раскалился.

Обе сестры с недоумением смотрели на меня, словно я сам стал призраком.

— Ну, если настаиваете на награде, то давайте в магическую настолку сыграем. Как раз партию успеем до конца пути, — я нашёл способ развеять возникшее неловкое молчание.

— О, это хорошая идея! — подхватила Диана. — У нас есть «Затерянный город» и «Подводный мир».

— «Подводный мир».

Мы расселись за столом, и почти до самого конца пути играли в настолку. А из третьего вагона Макар с лёгкостью мог следить за машинистом. Он же рассказал, что нападавшим-таки оказали помощь, но связали. Сразу по прибытии их должны передать полиции. А у машиниста теперь крутиться трое дежурных.

В четыре часа дня я сошёл с поезда на вокзале в Иркутске. Ох, а здесь было гораздо холодней, чем в Москве или Смоленске!

Нас встретили сопровождающие с табличками названий училищ. Они и отвели к бронированным автобусам, которые ожидали нас на парковке вокзала.

— Ну, наконец-то! Финишная прямая, — радостно сказал Костя и поднял чемодан Дины на полку для багажа.

— Ты рано радуешься, — ответил ему Виталик. — Нам до поселения ещё часа три ехать по зимней дороге. И фиг знает, что там встретится на пути.

— Нас же целый конвой видящих сопровождает. Видел, сколько там машин?

— Я насчитал пятьдесят, но… как помнишь, нас и бронированный поезд с охраной не спас.

— Навряд ли на нас снова нападут по пути, — озвучил я своё мнение.

— Почему? — хором спросили Виталик и Костя.

— Слишком много свидетелей. Да и те, кто поедут впереди, предупредят об опасности регатов.

— Хм, логично. Они если засекут монстров, то быстрее сами разберутся, и мы поедем себе дальше, — согласился Виталик.

— Почему-то опять связь фиговая. Без усилителя вообще не ловит! — Серёгу, как обычно, волновала в первую очередь техника.

— Странно, мы же в черте города находимся, — ответил я. — Думаешь, глушилки стоят? Это же бред какой-то.

— Бред не бред, но без усилителя сигнала никто не свяжется с родственниками.

— Может, просто авария на линии связи? — наивно предположила Дина.

— Ты хоть одну такую аварию за свою жизнь помнишь? — спросил у неё Виталик.

— Нет. Но всякое же случается.

— Но не на оживлённом вокзале, — ответил я. — Уверен, что сейчас мы поедем, и через полчаса здесь будет прекрасно ловить. А мы снова попадём в зону без сети. И не факт, что и в лагере связь появится.

— Но зачем мешать нам связаться с родственниками⁈ — недоумевала Дина.

— Чтобы никто не рассказал, что их спас регат Воронцова. Понимаете?

Ребята переглянулись между собой и одновременно кивнули. Было очевидно, что связь глушат не просто так. Чем меньше родителей кадетов узнает о произошедшем, тем меньше будет влияние Воронцова. Так рассуждал тот, кто придумал эту схему.

Однако мне было достаточно того, что мои друзья и сёстры Голицыны смогли связаться с родственниками. С помощью усилителя, который постоянно таскал с собой Серёга.

Дальше уже слухи пойдут сами собой, и обеспокоенные родители кадетов начнут сами задавать вопросы. А родители моих друзей охотно поделятся новостями.

Автобус тронулся, и наша колонна под огромным конвоем выдвинулась к месту учебного лагеря.

Но доехали мы без происшествий. Если не считать вечные споры друзей обо всём и ни о чём одновременно. А чем им ещё заниматься, если в глобал сейчас не зайти?

Когда автобус остановился, я вышел одним из первых.

Мы оказались внутри небольшого поселения, состоящего сплошь из одинаковых деревянных домов. Они стояли на самом берегу Байкала. Поэтому от защитной стены здесь был лишь полукруг, уходящий под воду. А по берегу озера был уже другой тип защиты… от подводных монстров.

— Почему озеро не замёрзло? — спросил я у ребят, когда мы шли за новым сопровождающим.

Из прошлой жизни я хорошо помнил, как замерзает лёд на Байкале. Он должен быть кристально чистый.

Тогда мне не удалось побывать на этом озере, но снимками пестрил весь интернет. И то, что я видел сейчас, сильно отличалось.

— Защитная магия не даёт температуре воды опускаться ниже трёх градусов. Везде так, где есть водоёмы, — пояснил Виталик.

Наш домик оказался прямо на берегу озера. Сопровождающий маг оставил нас осматриваться и повёл остальных кадетов дальше.

— Вот уж не думал, что мне придётся в избе жить, — хмыкнул Илья и бросил свою сумку на диван в гостиной.

— Не изба, а деревянный коттедж, — усмехнулся Костя. — О, а тут и тренажёрный зал есть!

— Где?

— Да вот, карта лагеря на столе. В центре посёлка большой зал с бассейном должен быть. Через семь домов от нас.

— Что там ещё есть? — спросил я и сам навис над картой.

Пятьдесят пять домиков, тридцать семь из которых занимают кадеты. Пять — для дежурных магов, и только восемь для преподавателей. А остальные пять были нежилыми постройками, вроде склада или того же спортзала, куда уже собирался наведаться Костя.

— Общее собрание в семь часов утра, — прочитал я