Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 106
Перейти на страницу:

Погодин и Глаша вынесли Никиту на носилках. Сергей вышел последним, когда все было погружено, а машина заведена. Они боялись, что его увидит и задержит один из патрулей, рыскавших по Москве в поисках уклонистов.

Подъезжая к мосту на Автозаводской, встретили колонну танков.

У вокзалов стояло оцепление, людей не пускали.

— Это хорошо, — успокоил Сашка заволновавшуюся было Глашу. — Не пускают тех, кто без билетов. Значит, внутри легче.

Оказалось не так. С утра началась стачка грузчиков на Казанском. Они перегородили поездам движение, и люди, отчаявшиеся в Москве и желавшие уехать уже куда угодно, лишь бы отсюда, стали штурмовать Ленинградский и Ярославский, а к нему как раз и шли Крайневы и Погодин.

Обвешались вещами, став от этого ниже ростом, подняли носилки с Никитой и пошли. Их запустили, стоило Сергею предъявить подписанный Антоном посадочный талон. Этот документ оказывался здесь, на вокзале, главным и достаточным, чтобы у него не просили удостоверение или паспорт со штампом — подразумевалось, что в СНЕ, когда выдавали документ, все уже проверили.

В самом вокзале было многолюдно, но не так, как на подступах. Ободренные отсутствием давки, путники пошли к поездам. Глаша шла впереди, разбивая толпу, и прося посторониться.

Она вышла из вокзала и охнула. Саша, шедший с носилками впереди, чуть не ударил ее в спину.

Площадь перрона была вся заполнена людьми. Сквозь тройное оцепление из ментов и снежков люди пытались прорваться к поездам. Но не получалось даже у тех, кто был с билетами. Толпа, видевшая за ограждением пустые поезда, сама отменяла билеты, как бог сейчас отменил жизнь. Тот, у кого билет, уедет, а остальным, что, помирать? И они нарочно задерживали тех, кто с билетами, лаяли на них, били локтями, прорываясь сами к узкому, в сорок сантиметров проходцу между ограждениями. Вместо билетов совали в руку майору серьги, броши, кольца, доллары, евро, пачки рублей. Людей здесь было не меньше тысячи, а сзади напирали еще. Чтобы выйти к поездам, нужно было пройти спрессованную тридцатиметровую людскую массу, нервную и озлобленную.

— Что делать-то?.. — протянул Сашка.

— Ничего, Никит, придумаем… — стал успокаивать сына Сергей.

Он пошел к Глаше и стал что-то ей говорить. Она качала головой, не соглашаясь, а Сергей взял ее за плечи и еще раз повторил. Она поверила ему, кивнула и пошла с ним к Никите.

Она подошла к носилкам и опустилась на колено. Со всех сторон толкали люди, спешившие влиться в толпу, и Сашка с Сергеем стали по бокам от Глаши, чтобы защитить.

— Никита, берись за мамину шею, — она раскрыла объятия, малыш потянулся к ней, — держись крепко, и ни на что внимания не обращай.

— Вещи бросаем, — сказал Сергей, — лишь бы уехать.

Он наклонился и осторожно достал из кармана красной «сэмсонайтовской» сумки пистолет. В зеленой сумке был нож, он дал его Сашке.

— Главное — Никиту с Глашкой посадить. Полезут — режь.

— Я не смогу, — протянул севшим голосом Сашка.

Сергей отдал ему пистолет и взял нож сам. Талоны на посадку отдал Глаше.

— Держись, сынок, — сказала Глаша, положив руку на затылок мальчика, пригибая его голову к своему плечу.

Она шла вперед и просила людей расступиться — к ней оборачивались, ошеломленные просьбой, чтобы срезать колкостью, но увидев бледного, с черными кругами под глазами ребенка, интуитивно, несознательно сторонились. Очнувшись, пытались не пустить, но она уже успевала втиснуться плечом. Сергей и Сашка пробивались за ней, она была острием их клина.

Глаша не останавливаясь говорила: пропустите, у меня билеты, ребенок больной, пожалуйста, пропустите.

Скоро встали, но стоять было нельзя, это означало проигрыш. И она стала пихать тех, кто впереди, ногами, а Саша и Сергей лезли руками через ее плечо, оттаскивали людей за одежду.

Злоба толпы обернулась к ним. Саша и Сергей встали по бокам от Глаши, орали в ответ на крики толпы, самым резким Саша совал в живот пистолет, Сергей — нож, и вдруг порезал какую-то тетку, не нарочно, и она заорала; крик стал сигналом для толпы, толпа задергалась, забушевала, волны движения пошли по ней. Люди стали бить друг друга локтями, шипеть.

Глаша увидела впереди заграждение — оставалось метров пять. Встретившись с сочувственным, как ей показалось, взглядом молоденького мента, она вытащила талон и стала размахивать им, как вдруг кто-то больно ударил ее под ребра, она с криком согнулась, вцепившись в Никиту, чтобы не уронить, и у нее вырвали из рук бумажку.

Глаша пронзительно закричала, вцепилась в руку вора зубами, и тут ее еще раз ударили, в висок. Она выпустила сына из рук и упала на корточки, а воронка толпы затянула назад Сашку и Сергея.

Толпа сомкнулась над Глашей, ее обступили со всех сторон, стали давить, и ей пришлось собраться, чтобы не потерять сознание. Кто-то наступил Никите на руку, и он закричал. Она хотела защитить сына, но ее толкнули назад, наподдали под ребра, и строй чужих ног, как страшный лес, вырос между ней и сыном.

Глаша страшно заорала, и, расталкивая эти ноги, озверев в попытке добраться до своего ребенка, все-таки прорвалась к Никите, испуганному, озиравшемуся по сторонам, смятому людьми. Она схватила его и поднялась с ним, и заплакала, тогда заплакал и он. Глаша прижала его к себе и пошла в другую сторону, к выходу, успокаивая себя тем, что главное — не билеты.

Толпа не пускала ее, и тогда она, развернувшись, рванулась вдруг опять к проходу. И столько воли и силы было в ее рывке, что она пробилась сквозь это плотное людское море, и прошла через ограждение и майора к вагонам, и ни охранники, ни снежки не посмели ее остановить.

Она вдруг оказалась на свободном участке, рядом никого не было, редкие пассажиры разбредались по поездам, а толпа, частью которой она была всего миг назад, так же гудела, переливалась, роптала позади.

У Глаши не было талона, но это было меньшее зло. Она прошла сюда и была уверена, что теперь вывезет сына из этого чертового города, чего бы ей это ни стоило.

— Прорвемся, — прошептала она сыну древний девиз, невесть как всплывший на поверхность памяти. Так любил говорить ее отец.

— Прорвемся, — повторил Никита.

Она вспомнила о Сергее и Сашке. Что с ними?

— Будь с ней… Ты за нее отвечаешь, понял? Иди, у меня еще дела! — орал в это время один другому. Они подошли к самому ограждению, вцепились в него, и теперь ясно было, что пройдут. — Я позже приеду… Иди…

Он сжал плечо друга, потом пошел спиной назад, чтобы дать товарищу место для прохода. Тот прошел, и за ним пошел еще кто-то, и толпа стала теснить Сергея назад.

Глаша обернулась и увидела, как Сашка протискивается в проход, выдирая куртку.

Он пошел к ней, пытаясь на ходу отдышаться.

— А где Сергей? — спросила Глаша, но уже все поняла.

1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 106
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?