раз чуть не упал, но уже от открывшегося мне зрелища. По улице тяжелой рысью удалялся огромный конь в тяжелой попоне. В седле в сияющих доспехах сидел рыцарь, а перед ним поперек жеребца лежала слабо трепыхающаяся девушка.

Вот конь притормозил перед выездом на другую улицу, всадник обернулся, и я узнал сэра Толяна. Хотя я это и по коню понял. А девушка приподняла голову и кинула на меня ошалелый взгляд. И я сразу узнал Одину… Одина. Тот старался трепыхаться, но крепкий рыцаренок прижал руки дрища к спине и легко удерживал. Подмастерье пробовал что-то сказать, но не после моего зелья.

— Стой, придурок! — крикнул я Толяну, с трудом удержавшись от того чтобы не расхохотаться. — Все не так как ты думаешь!

— Всё так, сэр Дим! Я хотел отвезти Лалису в замок отца, но мне именно сегодня дали собственное баронство. Так что я ехал, чтобы забрать вашу сестру в мой личный замок! Но когда в мои объятья выскочила эта красотка, я понял, что влюбился с первого взгляда! Она так страстно промычала мне что-то! И я решил, что именно она должна стать моей супругой! Но вы должны понять меня как мужчина мужчину! Это же любовь с первого взгляда! Лучшее, что может быть в нашем мире!

Парень бросил слегка виноватый взгляд на Лалису, которая стояла подбоченившись, и кажется готовая испепелять взором, после чего крикнул:

— И извините меня, сэр Дим, что разочаровал вашу сестру. С меня, как с честного человека, причитается вира.

Затем парень похлопал слабо трепыхающуюся жертву по заду и пришпорил коня.

— Мне кажется, — усмехнулся я. — Что когда папаша Толяна разберется, кого же этот придурок привез, то он скажет что-нибудь вроде такого: «Сынок, а ты окончательно порвал с той очаровательной русалкой?»

Но Лалиса моего веселья не разделила и отвернулась, кажется скрывая слезы.

— Пойдем в комнату? — сразу став серьезным предложил я.

Девушка помотала головой и прошептала:

— Нет! Прости, Дим! Я буду рада видеть тебя всегда, но не сегодня. Такой дурой я себя никогда не чувствовала. Пойду я к деду. Если он выдаст мне по заднице, то сегодня будет самое то!

— Я провожу тебя, — кивнул я, подхватывая с мостовой сумки.

Мы дошли почти до поместья мастера Тро, куда я соваться конечно же не стал. Лалиса побрела к двери рядом с воротами, но тут ей навстречу выскочила бодрая старушенция.

— Лалиса! — завопила она на всю улицу. — Ты вернулась!

— Вернулась, магистр Резия, — буркнула девушка.

— Ну и как тебе жизнь вольной наемницы? — ехидно произнесла соседка.

— Плохо, — поковыряла носком ботинка землю девушка. — Слишком много приходится убивать.

Старушенция пораженно заткнулась, но ненадолго. Она всмотрелась в лицо красотки и проворчала:

— А вот у меня Одина пропала. Пошла в лавку еще в обед, и всё.

— Завтра вернется, — махнула рукой Лалиса.

— Откуда ты знаешь? — насторожилась Резия. — И почему только завтра?

— А ее увезли. Замуж, — отстраненно пробормотала девушка.

— Как? — опешила старуха.

А из калитки выглянул сам мастер Тро, сначала уставился на внучку, но тут же перенес внимание на соседку, ехидно прокомментировав:

— Ненадолго! Тебе же сказали. Учения проведут по-быстрому и сразу вернут к месту постоянной дислокации.

Лалиса, пользуясь разгорающейся перепалкой, нырнула в калитку, а я надеясь, что девушку сегодня побить забудут, а завтра уже будет поздно, пошагал к трактиру.

Глава 20

На следующее утро я перешел мостик через узкую речную протоку и кивнул подростку, который сегодня стоял на часах при входе в деревню Малые Островки.

— Здравствуйте, сэр Дим! — вытянувшись на армейский манер постарался рявкнуть тот.

Получилось так себе, а еще и часовой смущенно опустил глаза когда я всмотрелся в застаревший синяк на его лбу. Характерный такой синяк — в виде лежащей на боку восьмерки. Так… Этому мальчишке лет четырнадцать от силы, значит приставать к сестре Аллии он не мог. Получается, что получил отметку от Мун.

Ладно… Разборки устраивать не буду, хотя почему-то именно на гипотетические приставания к моей рабыне… хм… подопечной, я среагировал так, что сам от себя не ожидал.

Я двинулся было к храму, машинально посмотрев на шпиль, все также, как и несколько месяцев назад, увенчанный знаком бесконечности с отвалившейся одной четвертью, так что священный символ являл собой лежащую на боку шестерку или девятку.

— Сэр Дим! — произнес часовой мне в спину. — Сестры Аллии там нет.

Я обернулся, и парень добавил:

— Вашей сестры госпожи Мун тоже. Они отправились с народом освящать поля.

Здорово! Оказывается Аллия представила Мун как мою сестру. Что ж… Неплохой вариант. Он и объясняет почему я опекаю девчонку, и почему время от времени буду приходить в гости к местной пардии. Даже переночевать могу в её доме. А вот то, что не только в доме, но и в кровати сестры Аллии — об этом только сплетничать могут. Злые языки…

Я спросил направление и отправился по истоптанной раскисшей от дождей тропе, машинально отметив, что недавно здесь прошло несколько десятков человек. А вскоре мне и осеняемые божественной благодатью поля открылись.

Первой по раскисшей пашне брела моя подруга, с раскрытой книгой в одной руке и священным символом в другой. Рядом месила грязь маленькая фигурка Мун с кадилом в руке. Дальше шли местные бабки, как наиболее ярые почитательницы Пресветлого. Причем некоторые уже выбились из сил и как огромные мухи, застрявшие в патоке, стояли среди грязи, набираясь сил или ожидая пока кто-нибудь их оттуда вытащит. Замыкали процессию пара десятков других селян.

— С чего среди зимы устроили битву за урожай? — спросил я двоих дедков, которые мудро остались на дороге и теперь тайком хлебали самогон из квадратной бутылки, заодно злорадно обсуждая потерявших ход старух.

Свои силы пропойцы оценили верно и в грязь не полезли, вот и радовались, что старый армейский опыт не подвел. При виде же меня уважительно кивнули, и один ответил на мой вопрос:

— Так этоть… зомбизаяц у нас сызнова лютовать принялся. Озимую медовую свеклу травит, подлец. Вот наши старухи и уговорили сестру Аллию, значицца… прочитать экзорцызьм на поля.

— Зомбизаяц? — усмехнулся я. — Я могу уложить его еще до вечера. И возьму недорого. Всего пять серебряных монет, чисто из расположения к