– Рома… – выдыхаю тихо.

– Тс-с-с. – Он слегка хмурится и качает головой. – Я хочу с тобой всего: дом, дачу, детей, собаку, выяснение отношений, секс, обиды и примирения, ужины, обеды, завтраки, поездки на море и в горы, встречи с друзьями… Все, маленькая. Скажи «да», и ты сделаешь этот день самым счастливым в моей жизни.

– Да, – шепчу я.

– Громче, Тами, я становлюсь глуховат с годами, – с улыбкой произносит Рома.

– Да. Да. Да. Да! – повторяю, как заведенная, бросаясь ему на шею и целуя. – Я так сильно люблю тебя, Ромка!

– Дай хоть кольцо надену, – с улыбкой произносит он у моих губ.

– Да кому оно надо?

– В смысле – кому надо? – слышу слева недовольный голос Аси. – Быстро подставила руку!

Смеясь, мы с Ромой отрываемся друг от друга, и я позволяю ему надеть кольцо мне на палец. Мои ладони дрожат, но Рома быстро справляется, а потом целует меня нежно и сладко.

– Ну наконец-то, – ворчит Ася, и мы снова смеемся. Теперь уже втроем.

Мы возвращаемся домой этим же вечером. Не хочу делить Тамилу ни с кем, не хочу, чтобы ее внимание было направлено на кого-то, кроме меня. Назовите меня эгоистом и даже эгоцентриком, но для меня это ничего не изменит. Я. Так. Хочу.

По дороге мы покупаем большой торт, потому что, по словам Тами, этого требует наш ребенок, к нему берем арбуз и большую бутылку апельсинового сока. Я ожидал чего-то более эксцентричного. Например, ананасного сока с соленой рыбой, об этом убойном сочетании как раз сегодня днем рассказывала Марина. Так она поняла, что беременна вторым сыном. Пока что вкусы Тами не внушают благоговейного ужаса. Но у нее достаточно небольшой срок, так что мне пока не довелось прочувствовать на себе все прелести капризов беременной женщины.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я, когда мы входим в квартиру. Тами сбрасывает кеды без шнуровки и приземляется на пуфик.

– Как будто меня переехал каток, – выдыхает она. На улице уже начинает смеркаться, вполне понятно, что она уставшая.

– Это потому что ты не послушалась меня и не легла отдохнуть днем.

– Ну да, и пропустить самое интересное?

– Интересным ты называешь мою перепалку с Асей? Или перестрелку с сыновьями Марины?

– О, этот водный пистолет так мило смотрелся в твоей ручище, – с улыбкой произносит Тами.

– Хитрецы отобрали самое большое оружие, – хмыкаю я и тяну руки к Тамиле. – Хорошо хоть душ согласилась там принять, сейчас бы еще мыться было нужно.

– Ну как я могла отказаться, когда сам Роман Янович вызвался потереть мне спинку? – играя бровями, отвечает Тамила, и вкладывает свои ладони в мои.

Я веду ее в спальню, зеркаля улыбку своей теперь уже невесты.

– Надо парням рассказать о нашем новом статусе. Может, на выходных пригласим их в гости с девочками?

– Это в смысле Никиту с женой и Макара с невестой?

– Ну да.

– О, я не знаю, Ром.

– Почему это?

– А вдруг я им не понравлюсь?

Я смеюсь.

– Если ты понравилась парням, то девушкам уж точно угодишь.

– Ну не скажи. Парням я нравилась всегда, и именно по этой причине их девушки меня обычно ненавидят.

Я качаю головой.

– Роковая ты моя. Но я не думаю, что Ида и Софья могут переживать на твой счет.

Мы проходим в спальню, и я начинаю помогать Тамиле раздеться.

– Какие они?

– Девочки?

– Ага.

– Я тебе, кажется, рассказывал.

– Да, но сухие факты. Расскажи о них самих. Как они познакомились со своими мужчинами.

Я кратко описываю истории знакомства друзей с их половинками.

– Ида, наверное, очень строгая?

– Нет, она, кстати, милейшая женщина.

– Женщина? Она старше?

– Ну, во-первых, то, что Никита мужчина, предполагает, что его жена – женщина. Все, давай в постельку. – Сдерживаю слюноотделение, глядя на то, как обнаженная Тами дефилирует к кровати, и укрываю ее одеялом. Сажусь рядом и глажу плечо Тамилы. – А вообще да, она старше.

– Намного?

– На восемь лет.

– Ого, существенно.

– Да, немало. Но им комфортно, а это главное.

– А Лена… она ведь тоже старше тебя?

Я сглатываю противный ком в горле. Мне кажется, с недавних пор это имя начало вызывать у меня аллергию, скоро до зуда дойдет. Но я киваю.

– Старше. На шесть лет.

Брови Тамилы подскакивают.

– Она хорошо выглядит для своего возраста.

– Да, по большому счету, какой там возраст?

– Сколько это ей? – хмурится Тами. – Сорок два?

– Да.

– М-м-м, – тянет Тами. – А Софья?

– Она молоденькая совсем. Я рассказывал тебе, что Мак был ее преподавателем. Он старше ее на одиннадцать лет.

– О, преподаватель и студентка? Нестареющая классика.

Я хмыкаю. Да уж, классика, будь она неладна. Но думаю в этот момент не о своих друзьях, а о себе и моей преподавательнице Елене Рязанцевой. Пиздец какой-то. Когда ж она уже станет таким далеким прошлым, что я перестану вспоминать о ней? Но в этом всем есть и приятная часть. Больше при мыслях о ней сердце не заходится каким-то ненормальным трепетом. Бьется достаточно ровно и спокойно.

– А ты почему не ложишься?

– Сейчас лягу. Хочу только позвонить Никитосу, сказать, что завтра меня тоже не будет.

– Почему?

– Потому что я хочу еще один день с тобой.

Целую Тамилу в нос и встаю. Выхожу на балкон. Вечер потрясающий. Можно было бы провести его на балконе. Зажечь свечи, которые Тами купила, взять пиво для меня, сок для нее. И болтать до самого рассвета. Но моя девочка настолько устала, что вряд ли сейчас согласится на такое. Набираю Никиту.

– Привет. Ну как там у тебя? – спрашивает друг, ответив на звонок.

– Привет. Порядок.

– Я что-то аж разволновался, когда ты рано утром позвонил.

– Прости, не хотел, чтобы вы переживали. Что там в суде сегодня?

– Все нормально. Как ты и говорил, ответчик подал встречное ходатайство, Гена взял перерыв на подготовку возражения.

– И судья согласился?

– Ну да. Равенство сторон процесса, все дела. Как твоя девочка?

– Она теперь моя невеста.

– О! Ну вот же! Говорил же тебе, что такую надо быстренько брать в оборот. А эта?..