— Не знаю… Не знаю… Я ничего не знаю… Заберите меня скорей отсюда… Они вернутся… Они сейчас вернутся…

— Не бойтесь. Подождите, я вас распутаю. Сергей Петрович, принесите воды, а?

— Сейчас…

Радич исчез. Освободив руки и ноги Инны от скотча, Молчанов спросил:

— Давно вы здесь?

— Не знаю… В этой комнате нет часов… А мои они сняли…

— Хотя бы примерно?

— Не знаю… Часов десять, может быть, больше…

— И все время сидели связанная?

— Нет… Они привезли меня ночью… Откуда они меня везли, я не знаю, я выходила с повязкой на глазах, с залепленным ртом… Когда мы сюда вошли, они меня сразу заперли в этой комнате… Говорят, можешь спать… Но я так и не смогла заснуть… Утром дали поесть… А примерно полчаса назад связали… И залепили рот… Сказали, что скоро придут… И ушли… Я слышала, как захлопнулась дверь…

— Чья это квартира, не знаете?

— Не знаю… Когда мы входили сюда, было темно… Они шли рядом… Они сказали, если я крикну, они меня застрелят…

— Сколько их было?

— Двое… Два таких здоровых бугая… Они меня все время возили… С места на место…

Вернувшись со стаканом воды, Радич сказал:

— Кроме нас, в квартире никого нет. Инна, выпейте…

— Спасибо… — Взяв стакан, выпила его до дна. Всхлипнув, сказала: — Уйдемте скорей отсюда. Они сейчас вернутся. Скорей, пожалуйста.

— Хорошо. — Молчанов встал. — Идем.

Инна встала вслед за ним. Вид у нее был неважный, волосы растрепаны, на белой кофте во многих местах виднелись следы грязи, черная юбка измята.

Встретив взгляд Молчанова, посмотрела сначала на него, потом на Радича:

— У меня ужасный вид, да?

— Все в порядке, — сказал Радич. — Немножко растрепаны волосы, и все.

— Представляю, как я выгляжу. Тут где-то должна быть моя сумка… — Оглянулась. — Вот она… — Взяла лежащую на диване сумку. — Подождите секунду, я переколю волосы.

В ванной Инна пробыла не больше трех минут. Когда она оттуда вышла, следов слез на лице уже не было, волосы были заколоты. Но лицо было испуганным.

— Что случилось? — спросил Радич.

— Документы… В сумке нет документов…

— Каких документов?

— Моего паспорта. Разрешения на ношение оружия для Павла. И резюме посольства. Они их взяли… — Шмыгнув носом, сказала: — Что делать?

— Может, стоит поискать здесь? — предложил Радич. — Они могли их вынуть и куда-то положить.

— Хорошо, давайте попробуем, — сказал Молчанов.

Инна вцепилась в его руку:

— А если они придут? Павел, я боюсь.

— Не бойтесь. Чтобы осмотреть квартиру, нам хватит десяти минут. Сергей Петрович, начали.

Быстро, не теряя ни секунды, они начали проверять в квартире все места, где можно было спрятать документы. Осмотр ящиков, шкафов, книжных полок и самих книг, ниш в ванной и кухне и даже вентиляторов в стенах ничего не дал.

Инна сидела на диване с отсутствующим взглядом, покусывая губы. Было ясно, сейчас ею владеет только одно чувство: страх.

— Паша, может, они спрятаны с тыльной стороны картины или фотографии, — сказал Радич. — Если нет и там, уходим.

Они начали проверять висящие на стенах картины и фотографии. Радич вскоре сказал:

— Есть.

Документы были спрятаны с тыльной стороны одной из картин. Целлофановый пакет, в котором лежали документы, был засунут за картон, закрывавший картину сзади.

Первым из квартиры, держа руку на рукоятке «Макарова», вышел Молчанов. Логику многих событий он пока уловить не мог, но склонялся к тому, что кто-то из соперничающих бандитов, а может, и из своих, хотел убрать Буруна и убил его, напав на след во время похищения Инны.

Этому человеку было зачем-то нужно, чтобы он, Кузя, нашел Инну. Этим, и только этим объясняется звонок неизвестного в квартиру на Звездном бульваре.

Когда они вышли из подъезда, в узком и длинном дворе все оставалось без изменений. Двор, если не считать сидевших в углу на скамеечке старушек, был пуст.

В «мазду» Инна села рядом с Радичем. Развернувшись, Радич вывел машину на бульвары. Спросил:

— Куда поедем? В Пахру или ко мне на дачу?

— К вам на дачу, — сказала Инна. — Пахру ведь они знают.

Кивнув, Радич свернул на Самотеку. Инна повернулась к Молчанову:

— Я уже ни на что не надеялась… Как вы меня нашли?

— Долго рассказывать. Главное, что нашли.

— Я вообще ничего не знаю… ничего… Куда делся Слава? Что с ним?

— Слава лежит в больнице.

— В больнице? Почему?

— Когда вы с ним вошли в цветочный магазин, ему сделали инъекцию психотропа. Как все получилось, мы не знаем, с ним пока нельзя говорить. Врачи едва его спасли.

— Но… кто ему сделал эту инъекцию?

— Те, кто вас похитил. Вообще, Инна, не думайте пока об этом.

— Но я не могу об этом не думать.

Она начала тереть глаза. Не сразу, но он понял, почему она это делает: она хочет спать. Встряхнула головой:

— Так вот почему он пропал, когда они меня потащили.

— Кто вас потащил?

— Женщина… Такая высокая женщина в коричневом костюме. Она услышала, что мне не хватает рассады, и говорит: пойдемте к директору, там есть такая рассада. С улыбкой так сказала, вежливо. Ну я и поддалась, пошла с ней в служебный коридор. Про Славу я вспомнила только у двери. Обернулась, но его почему-то в зале не было. И тут она меня потащила. Теперь я понимаю, почему его не было… Ему сделали эту инъекцию…

— Женщина вас потащила — и что потом?

— Там, в коридоре, были еще люди. Человека три-четыре. Они схватили меня со всех сторон, на рот налепили ленту, на голову надели мешок. Потом засунули в машину. Машина поехала, потом они меня вытащили из машины, поволокли куда-то. Посадили на стул. Отлепили ленту, но мешок с головы не сняли. Тот, кто отлепил ленту, говорит: сиди тихо и вообще веди себя смирно. Я спрашиваю: что вам от меня надо? Он говорит: потом узнаешь, а пока веди себя смирно.

— Это был не Бурун?

— Нет. Вообще Буруна я за все это время не видела. Но я знала, что все это они делают по его приказу. — Закрыв лицо руками, прошептала: — Ужас… Ужас… Кошмар какой-то…

— Инна… — Молчанов улыбнулся. — Все это осталось позади. Вам нужно просто поспать. Поспать, и все.

— Господи… — Отняла руки. — Хоть бы в самом деле все это осталось позади.

— Все это в самом деле осталось позади. Сейчас мы приедем на дачу Сергея Петровича, вы отдохнете. Вдохнете полной грудью свежий воздух. Выспитесь. И все забудете. И мы с вами решим, что делать.