— Не тащить же мне его к лифту? — пояснил я. — А потом на себе из парадного к машине? Давай, собирайся! — бросил я ей приказным тоном.

— К-куда?

— Собирайся! Живо! — рявкнул я, и она опрометью кинулась в прихожую надевать туфли.

Я решил не оставлять сестру одну в квартире. Кто знает, что еще взбредет ей в голову?

В лифте она прижалась ко мне, я слышал, как стучит ее сердце. До серого «форда» мы добрались без приключений. Никто не попался нам навстречу. Только вот зонтик впопыхах не захватили, и дождик успел нас намочить.

В ту злополучную ночь я действовал будто лунатик. Хотя луна пряталась за тучами, я ощущал ее магнетическое влияние.

«Ты фантазер, Нико, — сокрушался мой двойник. — Какая луна? Ты просто не можешь объяснить природу влияния, которое испытываешь. Ты попал в трясину, парень, и она засасывает тебя глубже и глубже!»

Отмахнувшись от его причитаний, я торопливо достал ключи от автомобиля Томашина и нажал на кнопку брелка. «Форд-фокус» издал характерное «пик-пик», и я похвалил себя за наблюдательность. Я не ошибся. Это была машина детектива. Отсюда он следил за домом, отсюда же отправился навстречу гибели, и на ней же совершит свое последнее путешествие.

Я запихнул Жанну на переднее сиденье, плюхнулся на место водителя и включил зажигание. Она сидела рядом бледная и дрожащая. Мы подъехали поближе к сброшенному с балкона телу. Бордовая простыня в темноте сливалась с газоном, так что со стороны трудно было заметить на траве труп. Я огляделся по сторонам, подбежал, поднял его и перенес на заднее сиденье «форда». Простыня была мокрой от дождя и холодной. Показалось, что меня обдало дыханием смерти.

— Поехали, — сказал я, усаживаясь за руль.

Жанна молча кивнула. Бьюсь об заклад, она не соображала, что происходит. Мы оба были в угаре безумия, овладевшего нами.

Фортуна, если она помогает преступникам, благоволила ко мне. Да, я встал на скользкую дорожку укрывательства и отдавал себе отчет, на что иду.

«Форд» с мертвецом в салоне призраком мчался по ночным улицам. Ни один гаишник не остановил нас, колесо не спустило, мотор не заглох посреди ярко освещенного проспекта, тормоза не отказали, бензина хватило до самой окраины, где тянулась запущенная промзона.

Жанна прерывисто дышала, уставившись вперед, на сверкающую в свете фар завесу капель, которая отделяла нас от внешнего мира. Я подъехал к проему в бетонном заборе, уверенно свернул туда и медленно покатил к развалинам. За ними скрывался строительный котлован.

Год назад отец собирался приобрести часть этой промзоны и зачем-то потащил меня с собой. Теперь я осознал, зачем. Все в жизни, любая мелочь, является носителем особого смысла, который не всегда можно уловить и понять.

Я остановился у котлована, вышел и заглянул вниз. На дне огромной ямы стояла черная вода. Я содрогнулся. На меня лил дождь, но я ничего не чувствовал.

— Прости, дружище, — пробормотал я, мысленно обращаясь к Томашину. — Я этого не хотел. Ты не оставил мне выбора. Прости…

Жанна продолжала сидеть в машине. Ее апатия сменилась возбуждением. Она обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять озноб.

Я плохо помню, как вытащил из машины труп и сбросил его в котлован. Глухой всплеск показался мне оглушительным, а брызги, почудилось, достигли моего лица. Я с остервенением вытерся краем тенниски и обернулся к машине. Жанна побелела, но не шелохнулась. Она сама казалась мертвой красавицей за лобовым стеклом «форда», залитом струями дождя.

— Ну, вот и все, — хрипло произнес я. — Здесь его никогда не найдут. А машину я отгоню в другое место.

Из предосторожности я набрал мобильный номер Томашина. В салоне автомобиля отозвался сигнал. Телефон погибшего завалился между сиденьями. Я достал его, вытащил «симку» и выбросил все в котлован. То же я проделал с сотовым, которым пользовался для переговоров с детективом. Он был зарегистрирован на чужое имя, но я все равно решил от него избавиться.

Жанна, казалось, не замечала моих действий. По крайней мере, она никак не реагировала на них.

«Идиот! — в бешенстве вопил мой двойник. — Теперь вы с ней повязаны! Вы теперь подельники! Сообщники! Ты свихнулся на этой бабенке, придурок! Ловко она взяла тебя в оборот! Хотелось бы знать, как ты станешь выпутываться!»

Я вымок, меня трясло. Жанна что-то невнятно говорила, но я не разбирал ни слова…

Лавров и Глория играли в шахматы. Необычные фигурки, выточенные из слоновой кости, достались ей от Агафона вместе со всем домашним убранством и хозяйственной утварью.

Лавров с опаской прикасался к королю в виде султана и особенно к ферзю-султанше. Ему трудно было отделаться от мысли, что они теплые на ощупь, словно живые.

— Знаешь, как наказывала неугодных султанша Роксолана? Она приказывала оскопить их.

— Кастрировать, что ли? — обдумывая свой ход, уточнил начальник охраны.

— Правильно мыслишь. А чтобы они могли справлять малую нужду, Роксолана дарила пострадавшим золотые трубочки.

— Весело…

— Как иначе слабой женщине отстаивать свои права в этом жестоком мире? Тебе мат! — засмеялась Глория.

— Уже? — растерялся он. — Это нечестно. Мы только сели играть.

— Не надо ворон ловить!

— Я не ловил, я… — он сдался и поднял руки. — Ладно, твоя взяла.

— Хочешь еще партию?

— На сегодня хватит, — насупился Лавров.

Глория с улыбкой убирала в ящичек черного дерева искусно выполненные фигурки восточных всадников, боевых слонов и пешек-воинов. Для королей и ферзей были отведены отдельные ячейки.

Роман внимательно наблюдал за процессом. Конец игры чем-то напоминал финал человеческой жизни.

— Фигуры полежат в ящике некоторое время, — вымолвила Глория, любовно поглаживая белую султаншу — А в следующий раз мы опять достанем их, расставим на доске…

— …и начнем новую партию. Так?

— По-другому быть не может.

— А с людьми?

— Интересный вопрос, — она закрыла ящичек и подняла глаза на Лаврова. — Сам-то что думаешь?

— Интересный вопрос, — передразнил он Глорию. — Пока я жажду услышать твое мнение.

— Лучше я оставлю его при себе.

— Почему? — обиделся он. — Я не дорос до высших материй, да?

— Где тут высшие материи? — вздохнула она. — Кстати, сегодня у тебя будет повод позабавиться… и вспомнить о шахматных фигурах.

Не успела она окончить фразу, как на пороге комнаты появился седовласый великан и зычно сообщил:

— К вам гость пожаловал, Глория Артуровна.