— Нет, не все в порядке, Аламинта, — прошептала она и, отвернувшись, прошла между зрителями, удаляясь от кукольной сцены.

Я поспешила за ней. Она направилась к одной из кофеен. Внутри было уютно: деревянные голубые столики, мягкая обивка и сладкие ароматы. Сделав заказ (что-то вроде блинчиков с эмичным джемом), мы присели за столик. Джина выглядела разбитой.

— Расскажите, в чем дело? — спросила я и женщина вздохнула.

— Та девушка… в спектакле… — эрледи посмотрела мне в глаза, — это моя дочь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Насколько я знаю из прошедших уроков, у Джины было два ребенка: сын и дочь. Сын был предыдущим правителем Ардахейма и отцом эрлорда, значит, девушка в спектакле приходилась тетей Анвэйму.

— Если вы желаете поговорить об этом, я открыта к беседе, — ответила осторожно.

— Эта история давно забытых дней и о ней предпочитают не вспоминать в приличном обществе, поэтому ты, должно быть, о ней не слышала, — произнесла Джина. — Это было около ста тридцати лет назад. Стэфания, моя дочь, связалась с темным, влюбилась и… забеременела.

— И ребенок, разумеется, был темным по всем законам нашего мира, — с горькой усмешкой произнесла я.

— Да, — согласилась эрледи. — Он уничтожал Фани. Моя дочь умирала на глазах своих едва ли не всесильных родителей. Мы ничего не могли сделать, он запрещала нам. Тогда мы и понятия не имели о ритуале, благодаря которому можно заблокировать силу, — Джина устало посмотрела на меня, — хотя я и сейчас об этом ничего не знаю. Но суть не в этом. Мы пытались спасти дочь, но мы были молоды и непреклонны, поэтому… Фани сбежала.

Повисла пауза. Нам принесли наш заказ, после этого Джина продолжила, смочив горло горячим чаем.

— Во дворец она вернулась в гробу. Мое горе было безутешным, впрочем, как и моего мужа. Он не выдержал смерти дочери и сам ушел за ней спустя несколько лет. Возможно, он был не лучшим правителем, но прекрасным отцом. Перед смертью, Аламинта, он произнес пророчество, о котором ты, возможно, слышала.

Джина внимательно посмотрела на меня, но я сделала вид, что ничего не знаю. Тогда женщина продолжила:

— В свете ходит лишь одна его сторона, самая известная, хотя не многие придают этому значения. Но мой муж произнес иные слова, противоположные.

Я затаила дыхание, напрочь забыв о блинчиках, во все глаза смотря на эрледи.

— В ночь, когда будет светит полная луна, под небом двух миров родится мальчик, что своей силой уничтожит свет и тьму. Не будет ему равных, не будет ему друзей. Его опасность — в двуликости. Его имя — неотвратимость, — зловеще произнесла эрледи. — Слышала что-нибудь об этом?

— Первый раз в жизни. Мальчик. Вот почему вы так хотели узнать пол ребенка?

— Да, — прошептала она, в упор посмотрев на меня — без наигранности, с полной серьезностью. — Видимо, этому ребенку суждено родиться. Даже небеса на его стороне, раз послали тебе Хассаира в качестве суженого. Быть может, этот ребенок действительно всё изменит в этом мире? Быть может, нужно всех уничтожить, чтобы возродить новый нейтральный мир?

— А вдруг обойдется без уничтожения?

— Все мы в этом мире носители света и тьмы. Если уничтожить их, то придется уничтожить каждого в этом мире. Это еще одна причина, почему меня так заинтересовал ритуал де Шалиса. Но я устала бороться и жить в страхе перед неизведанным. Раз тебе суждено быть правительницей Темных земель, но при этом и матерью наследника Ардахейма, пусть будет так. Я не знаю, какую игру затеяла судьба, но мне будет интересно посмотреть.

Судьба, судьба… А вот Анвэйм не верит в судьбу.

— Вы сдаетесь? — улыбнулась я. — И больше не будете пытаться подтолкнуть меня к обряду по определению пола?

— Ты догадалась? — с печальной улыбкой спросила Джина, и я кивнула.

— Вы никогда не хотели мне вредить, однако своей докучливостью делали все возможное, чтобы я сдалась и доказала вам, что ваши методы не работают, проведя настоящий обряд. Так?

— Ты умна, — согласилась Джина, — хотя не понимаю, что за планы у вас с лордом де Шалисом.

— Планы у него, — выделила я последнее слово, — я лишь хочу выносить своего ребенка.

— Вы так с ним похожи, — прошептала Джина. — Оба идете к цели, не взирая на препятствия.

— О ком вы? — приподняла брови, но Джина не стала отвечать, лишь отрицательно покачала головой и сложила салфетку на стол, поднявшись.

— Мне придется как-то усмирить орден наваитов, — со вздохом произнесла эрледи. — Но что же поделать? Анвэйм сам принял это решение. После сегодняшней прогулки я возвращаюсь в Ардахейм. Возможно, мы больше не увидимся. Но желаю тебе счастья, Аламинта.

Что за орден такой и почему его надо усмирять, я не стала спрашивать. Вдруг это что-то, о ком известно всем?

— Благодарю, — ответила я. — И вам счастья, эрледи.

— Спасибо. А теперь кушай. У нас еще длинный день.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 13.5

Следом по расписанию значился мастер по дереву. Именно у него мы собирались заказать люльку, а также детский раскладной стул. О нем здесь не слышали, поэтому по пути я продумывала чертеж, который обговорю с мастером. Также я планировала внедрить пеленальный столик и манеж, хотя подумывала, что с множеством нянечек ребенку это будет не нужно. Я все еще мыслю стериотипами из своего мира.

Также покоя не давал прошедший разговор с Джиной. Я не могла забыть об ордене наваитов. Кажется, он представляет опасность, раз Джина упомянула о нем. История её дочери тоже не оставила меня равнодушной: чисто по-человечески мне было жалко девушку. Ни в чем неповинную девушку, влюбившуюся в другого.