Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молодой человек хмыкнул:
– Впечатляет, бабуся. – Он бросил на Моррисона многозначительный взгляд. – Поговорим об этом позже. Мне еще надо подписать документы на трансфер.
Открывая дверь в зал заседаний совета директоров, Моррисон проворчал:
– Настырный маленький ублюдок.
Алекса посмотрела на него:
– Если придерживаться фактов, они все ублюдки. Незаконнорожденные.
– Гм.
Когда они вошли, Алекса заняла место справа от Хедрика, который стоял во главе стола для совещаний, а Моррисон расположился слева от него. Тут же переговаривались директора отделов. В зале собралась вся верхушка Бюро. Похоже, затевалось что-то масштабное.
Когда двери автоматически закрылись на замок, Хедрик жестом пригласил собравшихся сесть:
– Устраивайтесь, пожалуйста.
Все быстро сели. Директор поднял глаза к потолку:
– Варуна, ты и тебе подобные тут?
– Да, господин директор.
– Я знаю, что исполнительный комитет и комитет искусственных интеллектов озабочены осложнившимися отношениями с правительством США, и думаю, что этому необоснованному вмешательству в нашу засекреченную деятельность пора положить конец. Новый директор Национального разведывательного управления недавно обнаружила, что мы существуем, и желает прибрать нас к рукам. – Он повернулся к соседу слева: – Как мы можем нажать на Вашингтон, чтобы справиться с этим, мистер Моррисон?
– У нас есть бесконечно длинный список грязных делишек конгрессменов, сенаторов, госсекретарей штатов. Кто вам нужен?
– Что у нас имеется на эту новую дамочку, директора разведслужбы? Кто она такая?
– Назначена на должность недавно, после инсульта Пикеринга, до этого была послом в Китае. Тайно работала на ЦРУ – официально занимала пост профессора экономики в исследовательском центре Белтвея[52]. Нам не удалось раскопать на нее полезного компромата, а это значит, что она, возможно, ноль без палочки, марионетка тех, в чьих руках реальная власть.
Алекса посмотрела на него:
– Может быть, она просто честна.
Моррисон подался вперед, встретив ее взгляд:
– Более вероятно, нам просто нужно больше камер видеонаблюдения.
– Как насчет ее людей? – гнул свою линию Хедрик. – Что представляет собой этот МакАллен, который руководит расследованием нашей деятельности?
Моррисон покачал головой:
– Ничего полезного. Женат тридцать три года. Никаких внебрачных связей или правовых тяжб. Трое взрослых детей, ни у кого из них нет ни проблем с законом, ни финансовых затруднений, ни интрижек на стороне. Пять внуков, но они слишком малы, чтобы представлять для нас интерес.
– Лучше бы вам что-то на них найти, а то придется действовать куда менее тонко.
Алекса окинула взглядом сидящих за столом:
– Прошу прощения, Грэм, но почему нас должны беспокоить действия этих людей? Раньше такого не бывало.
– Варуна, ты не могла бы объяснить Алексе, почему это важно?
– Да, господин директор. Первая причина – отколовшаяся от нас незаконная организация в России, вторая – аналогичная организация в Азии.
Хедрик кивнул:
– И обе они будут только рады помочь нас свалить. Там узнают, что директор разведки начала против нас личный крестовый поход, это только вопрос времени, и тогда правительство США станет получать от них всевозможную информацию. И, весьма возможно, технологическую помощь. Нужно остановить все это, пока не поздно.
– Значит, наши отношения с отколовшимися организациями ухудшились?
– Да, причем существенно. И это лишь одна из причин, по которым я так настойчив, когда дело касается гравитехнологии. Если мы хотим по-прежнему превосходить бывших партнеров, она нам понадобится.
Алекса обдумала сказанное:
– И поэтому мистер Грейди возвращается из «Гибернити»?
Хедрик поднял на нее глаза.
– Я видела приказ о его переводе. Было приятным сюрпризом узнать, что он уже несколько лет как начал с нами сотрудничать. Хорошо, что он поверил в нашу миссию.
Хедрик кивнул:
– Его помощь очень понадобится. Нам необходимо научиться генерировать гравитацию. Тогда у нас хватит сил отразить любое нападение. Нас даже ядерный взрыв не возьмет. Сам свет не достанет. Мы сможем обеспечить перманентную защиту БТК и его будущее.
Присутствующие задумались, представляя себе почти божественное могущество, которое сулила подобная перспектива.
Моррисон вздохнул:
– А если не выйдет, как нам тогда быть с правительством США?
– Будем надеяться, что все получится, – Хедрик обратился к собравшейся верхушке Бюро: – Нужно, чтобы вы разработали стратегию действий в отношении правительства. Я хочу услышать ваши предложения, как заставить Вашингтон прекратить расследование нашей деятельности. Если это не удастся, составьте план военной кампании. Ваши отчеты представьте мне до завтрашнего полудня.
Раздались удивленные вздохи, кто-то даже присвистнул.
– Знаю, сроки сжатые, но надеюсь, что вы в них уложитесь. Над Бюро нависла реальная угроза, и я уверен, что все окажутся на высоте. – Он снова окинул присутствующих взглядом, заглянув в глаза каждому. – Очень хорошо. Свободны.
Все руководители поднялись и потянулись к выходу, Алекса тоже встала. Хедрик, который что-то обсуждал с Моррисоном, посмотрел на нее:
– Алекса, подожди минутку. Хочу сказать тебе пару слов, перед тем как ты уйдешь.
Она вернулась к столу и остановилась, опершись руками о спинки двух кресел. Смерив Алексу долгим мрачным взглядом, Моррисон наконец-то отвернулся от нее и вышел через боковую дверь, ведущую в кабинет директора.
Хедрик, улыбаясь, подошел к Алексе:
– Не знаю, в чем дело, но ты, кажется, расстроена.
Она нахмурилась. Хедрик посмотрел на потолок:
– Не правда ли, Варуна?
– Да, господин директор. Показатели деятельности ее мозжечковой миндалины соответствуют слабой депрессии.
Алекса с некоторым раздражением посмотрела на потолок:
– Оставь нас, Варуна. Это приказ.
– Господин директор, мне уйти?
Он поколебался, но потом со смехом ответил:
– Да. Пожалуйста, оставь нас.
– Хорошо, господин директор.
В наступившем молчании Алекса некоторое время изучала потолок, не понимая, зачем это делает, – ведь по его виду все равно ничего не поймешь.