Она прижалась по очереди к узким окнам по бокам двери и оглядела двор. Все было тихо и спокойно. Двигаясь медленно и осторожностью, девушка повернула ручку и толкнула дверь.

Петли застонали, и Эдриенн съежилась, боясь, что громкий звук может привлечь внимание Эдит. Она подождала несколько минут, держась одной рукой за дверную ручку будучи готовой захлопнуть ее тут же, если из леса выскочит какая-нибудь фигура. Но ничего не произошло. Снаружи не было ничего, кроме неподвижной, тихой лесной глуши.

Эдриенн вышла на крыльцо. Ее шаги по старому дереву звучали неприятно громко. Она оставила дверь открытой на случай, если придется бежать, и подошла к краю крыльца. Нервы гудели, а чувства были на пределе, когда она спускалась по ступенькам и вышла на заросший сорняками двор.

Она чувствовала себя уязвимой из-за лестницы, отделявшей ее от двери, поэтому ускорила шаг, пытаясь повторить свой путь прошлой ночью.

Я стояла лицом к дому, когда выходила из леса, а это значит, что нападение должно было произойти на одной линии с дверью. Это было недалеко. Он должен быть где-то… ох.

Засохшая кровь окрасила заросли сорняков. Местность вокруг была вся истоптана после короткого ночного боя. Эдриенн в последний раз окинула взглядом границу леса, затем наклонилась и принялась искать среди сорняков.

Через минуту поисков фонарик обнаружился. Он был маленьким, но черный пластик хорошо выделялся на фоне коричневых и серых тонов. Она подняла его, нажала на кнопку и не удивилась, когда свет не зажегся. За ночь батарейки должны была разрядиться. Надеюсь, у Эдит где-нибудь найдутся запасные.

Эдриенн посмотрела на опушку леса. На то, чтобы пересечь двор, уйдет не меньше минуты, а путь до могилы займет примерно две. Ее покупки, включая запасные батарейки и еду, ждали ее там, на поляне. Она сглотнула скопившуюся во рту слюну. Это было слишком рискованно, но, если Эдит не вернется, можно рискнуть и отправиться в лес, чтобы пополнить свои запасы. Но не раньше.

Эдриенн сунула фонарик в карман и повернулась к дому. Повторное искушение охватило ее, когда она подумала об электрощитке по другую сторону дома. Короткая прогулка и несколько щелчков рубильником дадут ей свет, горячий душ и работающий чайник. Она прекрасно понимала, что это не надолго. Эдит была способна уничтожить электричество одним своим присутствием. Но Эдриенн устала. Все ее тело было напряжено, покрыто грязью и болело, а душ обещал решить все эти проблемы.

Девушка сделала шаг к углу дома. Она могла добраться до щитка меньше, чем за минуту, даже прихрамывая на одну ногу.

Но за шестьдесят секунд многое может случиться. А ты обещала, что не будешь рисковать.

Она покорно сморщила нос и повернулась к входной двери. Ладно-ладно. Глупая совесть. Нам просто придется смириться с еще одним холодным душем.

Какое-то движение привлекло ее внимание, и Эдриенн подняла глаза. Внезапно она ощутила огромную благодарность самой себе за то, что не попыталась снова включить электричество.

На крыше, скорчившись, сидела Эдит.

Она была всего лишь силуэтом на фоне затянутого тучами неба, но изогнутое тело невозможно было не узнать. Женщина сидела совершенно неподвижно, скрючившись, словно хищное животное перед прыжком, на шпиле возле трубы. Ее густые волосы рекой струились по черепице крыши, а глаза вспыхнули, встретив взгляд Эдриенн.

– О…о, вот дерьмо… – Эдриен ринулась к двери в тот же миг, как Эдит бросилась вперед. Оскалив зубы и шаркая по черепичной крыше, женщина наполовину падала, наполовину бежала по направлению к водосточной трубе.

Подъем по лестнице мог отнять драгоценные секунды, и Эдриенн попыталась их перепрыгнуть. Сильно ударившись о крыльцо, она покатилась, стараясь не кричать, когда ее раненая лодыжка ударилась о дерево.

Тяжелый, хрусткий удар дал ей понять, что Эдит прыгнула с крыши и ударилась о землю. Эдриен повернула и ахнула от зрелища. Тело Эдит, и без того искореженное, переломалось от падения. Ее кожа не порвалась, но кости внутри изогнулись под неестественными углами, торчали жуткими конусами внутри ее плоти. Череп женщины был сплющен и раскололся, словно яичная скорлупа, а ребра высунулись наружу. Она была похожа на груду костей в кожаном мешке.

Моментальная искра надежды загорелась в груди Эдриен. Может, она умерла? Но тут Эдит пошевелилась, а надежда утонула в тошнотворном ужасе.

Эдит поднялась с земли, словно движимая чем-то иным, кроме мышц и хрящей. Пока она стояла, ее кости выкручивались, возвращаясь в правильное положение, от чего вся кожа шла крупной рябью. Когда женщина повернулась лицом к крыльцу, ее черепная пластина вновь встала на место.

Эдриенн попятилась назад, пытаясь заползти в дом еще до того, как Эдит успеет собраться с мыслями, но та оказалась поразительно проворной. Она рванулась вперед прежде, чем ее тело полностью выпрямилось, а цепкие пальцы потянулись к лицу Эдриенн.

Сцепившись, обе оказались в дверном проеме, растянувшись на потертом дверном коврике. Костлявые, холодные пальцы впились в кожу Эдриенн, когда Эдит попыталась подобраться к ее горлу. Эдриенн, все еще сжимавшая в руке нож, ударила им наугад.

Лезвие пронзило лицо Эдит, скользнув между носом и левым глазом. Лезвие с хрустом пронзило хрупкую кость, вонзившись в нее по самую рукоятку. Густая и тлетворная черная кровь брызнула из пореза, сочась на руку Эдриен и забрызгав ее щеку.

Она закричала и пнула труп. Сила пинка отбросила Эдит назад через дверь. Эдриенн попыталась захлопнуть ее, но рука Эдит протянулась в щель, удерживая ее открытой, и резко дернулась, когда дерево с хрустом размозжило ее хрупкие кости. Эдриенн дергала дверью снова и снова, пытаясь раздробить конечность трупа на куски. С каждым ударом звуки разломанных костей разлетались эхом по коридору. Длинные костлявые пальцы Эдит изгибались, дергаясь и извиваясь, словно умирающий паук, а затем исчезли в щели между дверью и косяком. Эдриенн захлопнула дверь так громко, что у нее самой зазвенело в ушах.

Пожалуйста, оставайся там. Будь мертвой, пожалуйста.

Она поднялась на колени и дрожащими руками повернула дверной замок, и затем прижалась ухом к дереву, прислушиваясь.

Послышался медленный, отчетливый звук ножа, вынимаемого из плоти, а затем звук льющейся жидкости, когда на крыльцо обрушился поток густой крови. Низкое, медленное гневное шипение вырвалось сквозь стиснутые зубы.

Эдриенн не стала слушать дальше, а отползала назад от двери, пока не смогла опереться на стол, чтобы подтянуться и встать на ноги. Ее лодыжка пульсировала, а конечности дрожали. Она потеряла нож и свой самодельный костыль, но вместо них приобрела две ценности: фонарик и подтверждение того, что Эдит активна и днем.

Я идиотка. Пошатываясь, она прошла по коридору в гостиную, которую уже привыкла считать своим надежным убежищем. Вольфганг забился в угол, прижав уши и распушив хвост, и уставился на дверь. Эдриенн плотно закрыла ее за собой. Я думала, это будет безопасно. До входной двери оставалось всего десять шагов, и я решила, что она отступила в лес. Я не ожидала, что она будет поджидать меня на крыше.