погружаюсь в это дело, забывая о времени.

Примерно в половине одиннадцатого в прихожей звонит телефон.

— Тёма, тебя, — заглядывает ко мне мама.

— Ага, иду, — говорю я, вставая из-за стола. — Кто там?

— Антоша Михайлов.

О, Антоха, чего ему, интересно. Впарить чего-нибудь хочет, наверное. Я беру телефон и утаскиваю к себе в комнату, распутывая ногой длинный шнур.

— Алло, — беру я трубку.

— Артём, привет. Слушай, а Катька у тебя?

— Катька? — сердце вздрагивает. — Нет. Она давно дома должна быть.

— Дома её нет. Сейчас предки придут, а её нет. А ты её когда видел?

— Часов в восемь, наверное… — соображаю я. — А ты сам-то давно домой пришёл?

— Да я весь день дома сижу…

— Ясно… Ладно, погоди, я Мишке позвоню, они вместе шли в сторону дома. Может, в кино зайти решили…

— Какое кино, ты чё…

— Да погоди, я перезвоню…

Бляха… Миха, конечно, нормальный парень, ничего плохого не сделает, но блин, сердце молотит, как ненормальное. Я набираю его номер. Гудок… гудок… гудок… Блин, точно с ним где-то куролесит… Гудок… и…

— Алло… — раздаётся сонный голос Мишкиной мамы.

— Светлана Анатольевна, простите за поздний звонок. Это Артём. Я с Мишей хотел поговорить…

Пауза…

— Он лёг вроде пораньше… Сейчас посмотрю…

— Кто там, мам? — где-то вдалеке спрашивает Миха.

— Артём…

— Алё…

— Мих, ты не знаешь, где сейчас Катя?

— Чего? Нет, не знаю… Дома, наверное. Я её до подъезда практически довёл. А что случилось-то?

— Домой она ещё не вернулась…

Твою мать! Мотор раскручивается до максимальных оборотов.

— А она ничего не говорила? Типа, что собирается куда-то? Может, к подружке или ещё куда?

— Нет, сказала, домой пойдёт, книжку читать будет…

— А вы никого по пути не встречали?

— Нет, — подумав отвечает Миха. — Ну, видели, правда, как Цеп с дачи приехал. Мы по двору шли за «Космосом», а он с родаками тяпки из машины выгружал. Типа примерный сынок. Я ещё прикололся про себя, головой, думаю, что ли он ударился…

— Бл*дь…

— Да погоди, чё ты кипишуешь, время-то ещё детское…

Время-то, может, и детское, да вот только чувство в груди крайне неприятное…

— А он вас видел?

— Видел, наверное, кто его знает…

— Знаешь его номер, можешь позвонить, узнать, дома он или нет?

— Попробую, был где-то записан.

— Давай, только прямо сейчас, лады? И сразу мне звякни.

Я кладу трубку и начинаю быстро одеваться. Рубашка, носки, джинсы.

— Мам, я выскочу ненадолго.

— Куда это? — удивляется она.

— Да нужно Антошке передать кое-что.

— Что значит «кое-что»! Вы и его в свою мафию втянули?

— Мам, он сам кого хочешь втянет. Я на полчасика, не переживай.

Отца нет, он в командировке, так бы отбиваться от двоих было бы труднее…

— Артём, ну что это такое! Уже ночь на дворе. Завтра со своим барыгой встретишься!

Звонит телефон.

— Да!

— Нет его, — говорит Миха. — Мать сказала, он к другу пошёл. С ночёвкой… Вернётся только завтра…

Твою же мать! Да чтоб ты сдох, Цеп!

16. Катя, я тебя…

— Миха, позвони ей снова, попробуй узнать, как найти этого друга, пожалуйста, — прошу я.

Не давая возразить, я бросаю трубку и выскакиваю из квартиры. Перескакивая через ступеньку, сбегаю вниз и оказываюсь во дворе. Темнота ещё не кромешная, не ночная. Белёсая. Где-то далеко, закатившись за горизонт, догорает солнце, окрашивая краюшек потемневшего неба в ярко красный или глубокий оранжевый. В городе этого почти не заметно, но я знаю… Я много чего знаю…

Например, знаю, что дело совсем не в том насколько сейчас темно. И даже не в том, насколько сейчас поздно. Дело в том, что прошло около трёх часов с момента, как Миха довёл Катю до дома, но она там до сих пор не появилась. А ещё там ошивался Цеп и однозначно её видел.

А учитывая, что он настоящий козёл, и то что он грозил сделать с Катькой, повод для беспокойства у меня стопроцентный. Я перебегаю Красноармейскую и несусь в сторону Политеха.

Сердце гонит кровь, на душе скребут и кошки, и мышки, и под ложечкой сосёт, и в желудке горячо делается. Куда бежать, я не знаю, честно говоря. Надо было дождаться, когда перезвонит Миха, но меня бы разорвало на месте, ни одной секунды бездействия я бы уже не выдержал.

Да и шансов, что Цепень потащил Катю именно к этому дружбану, не так много. Но это неважно. Сейчас добегу до Катькиного дома, осмотрюсь, из автомата позвоню Михе и помчусь к тому чуваку. Если Цеп с Катюхой там, буду действовать по обстановке. Если нет, значит, буду колоть этого друга, чтобы сказал, где этот хер может быть.

Нет… Не так, прежде, чем ехать к другу, позвоню дяде Вите… Бл*дь! Какой я тупой! Надо же сразу было ему звонить! Только не Вите, а Ване.

Я останавливаюсь, возвращаюсь метров на сто и забегаю в телефонную будку. У меня в кармане скопилось несколько двушек. Привычка, откладывать их и не тратить появилась быстро.

— Алло! — слышится в трубке раздражённый и немного вызывающий голос.

— Иван Денисович, можете помочь? Это Артём Костров…

— Ты не оху… Не охренел ли ты Костров по ночам звонить? Вообще нюх потерял?

Я объясняю, чего от него хочу. Выслушав суть моей просьбы он понижает голос и поливает меня таким потоком мата, что когда я вешаю трубку, ухо горит, как ошпаренное. Иван Денисович Хаблюк дяденька конкретный…

Я перезваниваю Мишке Зайцеву и он сообщает мне адрес Цеповского друга. Блин, это Южный. Сука! Ещё и частный сектор походу. Там, конечно, ребята те ещё живут. Жёсткие и бескомпромиссные. На Южном, если что, хер концы найдёшь, а вот финку в бок схлопочешь легко.