Запоздалое предупреждение! Нет чтобы вчера сказать! Тогда подруги, может быть, и не влипли бы в эту историю с мертвым Черкашиным. А может, все равно влипли бы. Кто из нас и когда слушал чужие советы, какими бы благоразумными они ни были?

— Вот совсем недавно один из них приводил к нам сюда свою подружку, — не унималась официантка. — Такая красавица! Стройная, высокая, а глаза огромные и зеленые! Может, цветные линзы, но эффектно.

Чтобы скрыть свое смущение, Верочка еще раз прошлась. Правда, ей не показалось, сегодня туфельки и впрямь сидят на ее ножке как-то очень уж свободно. Вчера они облегали ее ногу куда туже. Даже тесновато было. А сегодня в самый раз. Неужели она так похудела за эти дни? Однако разгадка крылась в другом.

— Мы их все по очереди вчера пытались примерить, — призналась ей официантка. — Но никому из нас они даже на пятку не налезли.

Так вот в чем крылась причина увеличившихся туфелек. Их разносили! Совали в такую неземную красоту свои грязные копыта! Верочка сердито засопела и покосилась на официантку. Не очень-то приятно сознавать, что ваши новые туфли оказались оскверненными десятком чужих лап. А с другой стороны, разве в магазине их не мерили все подряд? От этой мысли Верочкино возмущение несколько поутихло. Но вознаграждение, которое она уже держала в кармане, так там и осталось. Верочка ограничилась устной благодарностью, надо сказать, тоже не самой горячей.

Вернув себе туфли, подруги отправились в «Планктон». Рабочий день, самый что ни на есть последний в этом году. Увы, на рабочем месте их ждала очередная неприятность.

Первым к ним подскочил Петя и выкрикнул Любочке прямо в лицо:

— Слышали новость? Эмма погибла!

— Как?

— Говорят, под машину угодила.

— Кто говорит?

Вместо ответа Петя кивнул в сторону кабинета Павла Семеновича. Дверь туда была приоткрыта. Сквозь образовавшуюся щелочку за происходившим внутри наблюдали чуть ли не все сотрудники «Планктона». Во всяком случае те, кто дал себе труд явиться в офис тридцать первого декабря, толклись именно тут. Девушки не стали отказывать себе в удовольствии и присоединились к общему собранию.

Им тут же зашептали со всех сторон:

— Полиция с утра пораньше в офис заявилась! Тут еще никого почти и не было. А они уже тут как тут. С новостями.

— Нашу Эмму-то вчера поздно вечером какая-то машина сбила.

— Документов при ней не было. Всю ночь она среди неопознанных трупов провалялась. Только под утро сообразили, кто она такая. Сюда явились.

— А почему сюда?

— А куда еще? Дома у нее по-прежнему никого!

И сочтя, что подруги достаточно введены в курс дела, им сообщили дальше:

— Полицейские вами двумя сильно интересуются. Уже два раза Павел Семенович за вами посылал. И полицейские, как пришли, только про вас и спрашивали.

Такое внимание к их скромным персонам сильно смутило девушек. Нет, они были не против известности, известность это даже хорошо, просто прекрасно. Но когда известность приходит рука об руку с полицией — это уже хуже.

Но деваться было некуда. Со всех сторон на них смотрели настороженные лица. Вчерашние друзья и коллеги, кажется, подозревали их бог знает в чем. Обеих подруг взяли в плотное кольцо. В такой ситуации нечего было даже и помышлять о бегстве. Путь им был открыт лишь в одну сторону, к кабинету Павла Семеновича.

— Идите! Ждут вас!

Подруги зашли в кабинет и услышали, как тут же за их спинами началась жаркая схватка за лучшее место в зрительном зале. Каждый сотрудник сам лично желал услышать, о чем пойдет разговор у подруг с полицией.

— А-а-а… Вот и наши красавицы!

Владимир Борисович приветствовал девушек чуть ли не с распростертыми объятиями, и у них сразу же отлегло от сердца. Раз улыбается, значит, не со злом сюда пришел.

— Скажите, красавицы, еще раз, на какой машине передвигались ваши знакомые?

Подруги описали великолепное авто, на котором вчера прикатили братья.

— Наверное, вам уже сказали о новой трагедии?

— О том, что Эмма Леонидовна попала под машину. Да, сказали.

— Не сама она под машину попала, а ее сбили. Преднамеренный наезд был совершен, вот как это называется. Но самое скверное в том, что наезд совершен на той самой машине, на которой вам вчера довелось покататься.

Подруги содрогнулись. Только не это! Неужели они катались на… на орудии убийства?

— И когда это случилось с Эммой Леонидовной?

— Когда на нее был совершен наезд, вы спрашиваете? Это случилось за полчаса до того, как машина была возвращена в прокат.

— Значит, уже после того, как мы попрощались с ребятами?

Следователь кивнул, подтверждая их догадку. Сказать, что подруги испытали облегчение, значило ничего не сказать. У них с души словно камень свалился. От мысли, что они сидели в машине, на которой, возможно, еще была видна свежая кровь их начальницы, подругам делалось прямо-таки худо. Но все оказалось не так страшно. То есть страшно и еще как, но все-таки в тот момент, когда девушки катались на красной машине, она еще не успела оскверниться пролитой человеческой кровью.

— Как это произошло?

— Убийство, — покачал головой следователь. — Наезд был преднамеренным. Хотя дело преступникам облегчил тот факт, что в крови погибшей была такая чудовищная доза наркотика, что было непонятно, как она вообще на ногах держится.

— Эмма Леонидовна употребляла наркотики?

Подруги были искренне поражены. Эмма Леонидовна с ее вечными рассуждениями об экологии и чистоте окружающей среды казалась человеком здоровым и телесно, и нравственно. Последнее оказалось не совсем правдой, но насчет телесного здоровья сомнений не возникало. И вдруг такие открытия. Одно за другим. Одно хуже другого.

— В крови у нее была гремучая смесь антидепрессантов и галлюциногенов. В свои последние минуты жизни она была необычайно бодра и видела красивые картинки, из-за этого и не заметила опасности. Машина буквально размазала ее про проезжей части. Но ни водитель, ни его пассажир не вышли из салона, чтобы посмотреть, что с жертвой. Машина сразу укатила, словно ничего не произошло.

— Как это ужасно, — прошептала Верочка и тут же воскликнула: — Погодите, но если наезд был совершен на машине, то на ней должны были остаться повреждения! Вмятины, царапины на краске. Их должны были заметить в прокате, когда принимали машину назад.

— Повреждения есть, но незначительные. Если не знать, что они там есть, не сразу и заметишь.

— Как же так?

— На машине спереди была установлена лебедка. Она способна уберечь любую машину от повреждений даже при лобовом столкновении с другой машиной. Что ей какая-то там бухгалтерша! К тому же возврат машины был осуществлен условно: машину оставили в десяти метрах от проката. Лично в прокат ее никто не возвращал.