Он некоторое время стоял в гостиной и потом послышались приближающиеся шаги. Я юркнула обратно в кровать и состроила помятый вид святой невинности, только-только разодравшей глаза ото сна.

— Меня зовут, надо идти, дела не ждут, — нервно произнес мужчина, разглядывая меня так, словно пытался понять все ли я слышала и чего от меня ожидать.

— Да, иди, — пробормотала, наигранно зевая в кулак.

— На всякий случай… — протянул Криас, одевшись и остановившись у двери, — если ты попытаешься выйти из апартаментов — я узнаю, — проговорил вкрадчиво, мазнул по мне устрашающим взглядом и ушел, а у меня по телу побежали мурашки от тона его слов. Успела даже забыть, насколько он может быть властным.

Следующие часы я места себе не находила — металась по комнате, выглядывала в окно, наглаживала разомлевшую Милу каждые три минуты, но ничего путного так и не сообразила. Я не совсем поняла, что значили снова Криаса, а потому решила пока что не высовываться. Нужно же дать мужчинам шанс договориться между собой по-мужски.

В конце концов, решила заняться хоть чем-то полезным — нашла огрызок мелка в императорских вещах, отодвинула край ковра и стала выводить на паркете те самые руны из подсказки Фернандо. Руна, обозначающая что-то инородное, в моем случае — иное измерение, руна пути, парочка, значений которых я не нашла и замыкающая.

Все равно не сработает. Это нужно либо по-настоящему владеть магией, либо, как писал Фернандо в одной из своих записей — иметь под рукой мощный артефакт, способный перекинуть меня в другое измерение.

Первое время кошка сидела рядом и с интересом наблюдала за моими действиями, но потом махнула миниатюрным хвостиком и забралась на кровать, цепляясь маленькими коготками за одеяло и скрутилась калачиком под подушкой.

Стоило мне вывести на полу замыкающий элемент последнего рисунка, образовывая совершенный круг, как картина на стене с предками Криаса вспыхнула мягким светом, а ярче всего светились глаза императорской четы из прошлого. Я как раз сидела на полу, вырисовывая руны и упиралась ладонями в доски, но не успела и вскрикнуть, как провалилась вниз, словно прямо на месте рисунка обнаружилась воронка зыбучего песка.

Глава 30

Я падала, но кричать не могла, да и в принципе полноценно шевелить конечностями не получалось. Очень странное ощущение, похожее на детский сон, когда ты еще только в процессе взросления.

Приземлилась безболезненно, просто на ноги, но сердце билось так, словно собиралось поставить новый рекорд, а потом вырваться из клетки ребер, убегая в дикую природу.

Место, в котором оказалась, было темным и сырым, я непроизвольно чихнула, сразу зажимая рот и нос ладонями, дабы не выдать себя. Кажется, это был отсырелый подвал, в который не часто наведывались люди.

С накатывающими волнами паники удавалось справляться с трудом, переместиться из светлой императорской спальни во тьму с затхлой вонью — то еще приключение. Растерянность нарастала, как снежный ком, я пыталась дышать ровно, маленькими вдохами и это стоило немалых усилий. Вот чего мне не хватало, так это панической атаки.

Судя по тишине, я одна тут, но, если прислушаться и застыть, наверху были слышны голоса. И мужские, и женские, но разобрать, о чем идет речь я даже не пыталась. В ушах шумело и гудело, я исступленно пыталась придумать, что делать дальше.

Выставив вперед руки, предприняла попытку нащупать что-то перед собой или найти стену. Усердие принесло плоды — потихоньку, огибая стеллажи, заставленные разными коробками и звенящим хламом, пыталась не думать о том, сколько здесь пауков и слизняков, в итоге нашла лестницу, ведущую наверх.

Подниматься пыталась бесшумно, но с каждым скрипом прогнивших деревянных ступеней сердце ухало в пятки. Уткнувшись в дверь, нащупала ручку и тихо повернула ее, открыв створку всего на пару сантиметров. В образовавшуюся щелочку хлынул дневной яркий свет. Я зажмурилась, пытаясь привыкнуть к новому освещению, а потом выглянула полностью.

Это был узкий коридор, устеленный длинным ковром, с не зашторенных окон лились полуденные солнечные лучи, но удивило меня другое — люстра. Пробежавшись взглядом по стенам нашла и розетку возле одного из шкафчиков. Здесь было электричество. А когда в окне заметила проезжающую мимо машину, и вовсе уверилась — я в своем мире. Только дом точно чужой.

Послышались шаги, и я снова прикрыла дверцу, спрятавшись. В щелочку было видно, что идет женщина. На ней обычные темно-синие джинсы, светлые длинные волосы спадали на плечи и красиво переливались здоровым блеском при ходьбе.

Ну вот. Кажется, при переходе меня занесло в чужой дом. Теперь главное не попасться на глаза жильцам, иначе отделаться от полиции будет трудно, в магию они точно не поверят, скорее примут меня за психически нездоровую.

За девушкой шел мужчина. Сначала он показался обычным незнакомцем, но дальше я его узнала. Темные волосы, светлые глаза, в которых всегда есть небольшой флер надменности — это Лютин. Паршивец!

Я застыла, пытаясь понять, как это возможно. Быть может, передо мной просто очень похожий человек. Но, если честно, эту надменную рожу я запомнила надолго. И к тому же Лютин совсем недавно исчез без следа, вместе с мамочкой. А что если она тоже здесь?

Двое ушли, и я высунула нос в коридор, перебежками добравшись до комнаты, в которой они скрылись. В витражной части двери можно было рассмотреть гостиную, обычную глазу современного человека — с плазмой, диваном и журнальным столиком.

Я покосилась на входную дверь. Это был замечательный шанс уйти незамеченной, но что-то держало меня, в груди все сжималось от предчувствия. Адреналин бурлил в крови. Тихонечко приоткрыв дверь в гостиную так, чтобы щель не бросалась в глаза, пыталась прислушаться к разговору брата и сестры.

— Мне не по себе, Лютин, — проговорила девушка, голос у нее был мелодичным и приятным, как у весенней птички.

— Расслабься. Мама обо всем позаботиться.

— Я не понимаю, зачем она втянула в это Воркса.

— Ты же знаешь. Это плата за то, что вы можете быть вместе. Я вообще не понимаю, как она разрешила тебе снюхаться с безродным. Она слишком добра. Ты не стоишь места, которое получила здесь, вновь соединившись с семьей.

Ну точно Лютин!

Девушка затравленно молчала и смотрела в ковер, хотя я бы уже ударила. Удивительное дело, они тут какой-то заговор обсуждают, а мне жаль Урсулу, которую травили всю жизнь.

Во входной двери стал проворачиваться ключ, и я метнулась в подвал, стараясь слишком сильно не шуметь при беге.

В коридор с улицы вошла сухонькая женщина