у торговца лошадьми, не торгуют ли тут здоровенными конями. Говорит, что я хочу слишком дохрена и надо закатать губу, потому что такие кони, комнинской породы, есть только у сатрапа. И то, он сам их получил относительно недавно, сами знаете как.

Комнин, сука, никак не отметил моё деятельное участие в получении им охренительного качества коней-тяжеловозов. Назвал бы, мать его, алексеевской породой, чтобы мне тоже было приятно, эх…

В общем-то, лошадки тут дорогие, даже нечистокровные работяжки, но мне по карману, поэтому я потратился, хотя сначала хотел купить ослика. Но бессмертный ослик — это не так круто, как бессмертный конь…

Загрузил в телегу свои новообретённые пожитки, после чего подъехал к дому Вальтасара.

— Что-то ещё? — спросил у меня торговец.

«Я оставлю тебе свою соль», — написал я на табличке. — «Она твоя, но через две недели ты должен будешь поставить мне сто солидов».

Он точно внакладе не останется, поэтому даже стольник за остаток в семьдесят три мины — это аттракцион невиданной щедрости.

«Если не справишься — я убью тебя и всех твоих близких», — сообщил я ему эпистолярно. — «Не шути со мной и заработаешь большие деньги. Будет ещё одна партия соли, в два раза больше, чем эта. Тебя всё устраивает?»

— Да, — кивнул Вальтасар.

«Тогда увидимся через две недели», — написал я ему и подстегнул лошадь.

/4 января 2027 года, сатрапия Сузиана, среди полей/

Не успел отъехать от города и на пять километров, как заметил приближающуюся конную погоню. Ну вот…

Прижимаю свои колёса к обочине, ставлю на режим «парковка», то есть дёргаю рычаг, упирающийся в землю, после чего выхожу на центр тракта. Их трое, вооружены и на неплохих конях…

— Стой! Ты арестован! — выкрикнул воин, облачённый в пластинчатую броню.

Ну вот…

— Ты обвиняешься в краже соли, сдавайся! — продолжил воин.

Хреновы ковбои… Интересно, замешан ли в этом Вальтасар? Вряд ли, конечно, но не исключено. Проясню через две недели.

Воины спешились, извлекли мечи и пошли в моём направлении, а я стоял неподвижно. Пусть подходят…

Где-то через двадцать минут, снова поехал, но теперь к телеге были привязаны три коня, а в крытой повозке сидели упакованные персидские воины.

Интересно было бы узнать, с чего это вдруг у стражи такая информированность, но узнаю очень скоро, надо только вернуться в соляную пещеру.

Ехать было недалеко, всего-то ещё тридцать с лишним километров. Монотонно, с медленно плывущим мимо пейзажем. Дорога относительно ровная, телега скрипит, ветерок колышет полы плаща, солнышко светит — есть в этом всём что-то медитативное.

По пути встретился караван с четырьмя конными охранниками, но со мной у них никаких проблем не возникло, я лишь кивнул вознице головной телеги, ну, типа, профессиональная этика средневековых перевозчиков.

Словно я говорю этим кивком: «На самом деле у меня успешный бизнес, а грузы я вожу так, для души…»

Возница кивнул мне, словно подтверждая: «Да я тоже для души, а так-то давно развил консалтинговую компанию…»

Так и разъехались.

К соляной пещере доехал к вечеру, потому что ехал неспешно, наслаждаясь природой и местностью.

А куда вообще торопиться?

Пропавших воинов хватятся хорошо если через пять-шесть часов, начав реагировать только завтра с утра. А даже если состоится быстрая реакция, то что сделают персы? Начнут штурмовать шахту малыми силами? Да на здоровье!

Солнце село, температура незначительно упала, а я припарковал телегу у входа в пещеру.

«Там трое в салоне», — указал я воинам-мертвецам на крытый кузов телеги. — «Принять, разоружить, разбронировать и посадить в клетки. И позовите Кумбасара с Бренном».

Двое указанных мертвецов прибыли в кратчайшие сроки.

«Сегодня ночью нужно начать подготовку к нашему экстренному отъезду из этой пещеры», — сообщил я этим двоим. — «Всё ценное собрать, особенно напирая на металлы. Соль погрузить в доступные телеги, готовую продукцию не оставлять — ни грамма солямбы врагу. Личный состав проверить, неспособных к самостоятельному передвижению грузить в свободные телеги или на спины крепких соратников — мы своих не бросаем. Как всё будет готово, эвакуация по первому сигналу».

— Сделаем, повелитель, — глубоко поклонился Кумбасар.

«Исполним, величайший повелитель», — ещё глубже поклонился Бренн.

А теперь пора пускать под нож первого наёмника…

К операции я смог приступить только спустя три часа, когда всё было готово.

Готовил я не только инструменты и рабочее место, но ещё и альбедо.

Следует сказать, что дополнительно я нашёл время для эксперимента. Взял нигредо, после чего забодяжил его с солью. Соль консервант? Консервант. Способна сохранять в относительной целости биологические материалы? Ну-у-у-у, с некоторой натяжечкой, да. Должно было сработать, идея-то хорошая…

В общем, эксперимент с треском провалился.

Соль по действию оказалась сходна с серебром — я трижды проверил. Нигредо разрушается нахрен, некрокровяные тельца выпадают в осадок, а чёрная жидкость обесцвечивается.

Для контроля погрузил в сосуд с нигредо серебряную монету и результат вышел тот же.

То-то я думаю, что из соли в народных мифах сыплют круги, через плечо её бросают — мифы не были лишены какой-то почвы…

«Как тебя звать?» — написал я на табличке и поднёс её к лицу зафиксированного наёмника.

— М-м-м… Хродульф, — стуча зубами, ответил наёмник.

Значит, будет Хидетаки Миядзаки. Нет, Хидео Кодзимой.

Втыкаю в него полую трубку, аккурат в восходящую аорту. Кровь бурно потекла в стеклянный сосуд, в котором я буду варить новую партию альбедо.

До этого десяток наёмников задонатил мне примерно по триста миллилитров крови с рыла, из которой, если не считать добавления нигредо и прочих элементов, вышло пятьсот грамм альбедо. Выход маленький, но стоит того. Просто надо добывать больше человеческой крови…

Спустя минуты, фиксирую биологическую смерть, после чего накладываю на голову трупа наёмника «Мёртвый стазис».

+350 единиц опыта

Новый уровень

+40 очков навыков

Вот теперь пошла основная работа.

Стартер-пак «Органы фурри» был вскрыт и приготовлен к монтажу, после чего я начал потрошить тело Рудольфа, нет, Адольфа, Хрональда или как его там… А, Хидео Кодзимы, точно…

Изымаю органы, с новыми-то инструментами — это не тяжёлая работа, а мелодичная песня.

Формирую циклы, «лишние» органы убираем, а на их место ставим оборотнические. Оригинальное сердце ставлю на место селезёнки и нижней доли левого лёгкого — места хватит, а между двумя сердцами поставим стенку из куска диафрагмы. Сращиваем и любуемся отличным инженерным решением.

Оригинальное сердце теперь, посредством оборотнической аорты, снабжает альбедо исключительно головной мозг, который даже не успел начать гнить, как попал в холодные объятия «Мёртвого стазиса». Должно получиться нечто высокоинтеллектуальное.

Работаю гораздо быстрее, чем в прошлом. Раньше будто что-то тормозило,