и с приходом тайфуна он почувствовал облегчение: лучше бы тайфун за одну ночь стер Даньчжэнь с лица земли, чтобы никто больше никогда не взыскивал с него долги. Газировочный бизнес был новой забавой, ради нее он сложил все яйца в одну корзину, мечта вернула его к жизни, и с тех пор он пребывал на подъеме. Его мечта, казалось, была в одном шаге от претворения в жизнь.

По идее, Жун Чуньтянь – наш старший брат, и мы все его слушаем. Но он не давал нам распоряжений и даже избегал разговоров о состоянии Жун Яо. В полночь он пришел в больницу, заглянул в отделение неотложной помощи, затем шмыгнул носом, покачал головой и ушел обратно. Он должен был спросить врача, как обстоят дела, или сказать мне хоть слово ободрения. За всю эту долгую ночь я была единственной, одной-одинешенькой, кто лежал на скамейке возле отделения неотложной помощи. Сморчок Хэ тоже пропал. В больнице было тихо. Никто не ходил вокруг, но стоило закрыть глаза, мне все время казалось, что передо мной маячит какая-то смутная фигура. Я так испугалась, что боялась сомкнуть веки. Я думала о том, как уеду из Даньчжэня, как только рассветет, в душе царило возбуждение, и вместе с тем было чуть-чуть грустно и даже немного не хотелось отпускать это все.

Приближался тайфун, ветер становился все более свирепым. Мой живот словно наполнился им, вспучился, округлился и раздулся, готовый в любой момент лопнуть. Проходя мимо ветеринарной станции против ветра, как пингвин, я остановилась, заглянула внутрь и увидела ветеринара Иня, флиртующего с собакой. Он стоял спиной ко мне, а сучка была еще совсем юная, с белой шерсткой и глазами с поволокой, как соблазнительная лисичка. Она увидела меня. Она потянулась, распрямив спинку, высоко задрала мордочку и высокомерно оскалила ровные белые зубы. Нет, у нее во рту было три золотых зуба, сверкающих, дорого-богатых. Ветеринар Инь возился с ее гениталиями и даже не подозревал, что его затылок срезан, обнажая копошащуюся кашу из каких-то вещей внутри головы. Эти вещи извивались. Присмотревшись, я разглядела, что это личинки, тысячи личинок извивались, как угри, сцепившиеся за еду. Я закричала: «Ветеринар Инь!» Он оглянулся и спросил: «Ты ко мне?» – «Старый негодяй, – сказала я, – мертвятина…» Ветеринар Инь на мгновение остолбенел и наконец заметил мой живот. «Ты беременна?» – спросил он. Собака заговорила: «Она вот-вот родит, вот-вот меня опередит, поторопись…» Сучка уговаривала ветеринара Иня не терять времени и спариться с ней. Ветеринар Инь мимоходом захлопнул дверь. Я больше ничего не видела. В это время мои гениталии внезапно стали мокрыми и дали течь. Я думала, что у меня сейчас будет понос, поэтому быстро стянула штаны. Но стоило мне присесть корточки, как из моего влагалища выскользнул младенец, открыл рот и начал громко плакать. Я не знала, что делать, я лихорадочно искала на себе грудь, чтобы накормить ребенка, но мои груди превратились в две зеленые папайи и болтались туда-сюда. Внезапно улица наполнилась людьми: Жун Чуньтянь, Жун Сятянь, Жун Цютянь, Жун Дунтянь, Хай Куй, Красотка Юй, Чжао Чжунго, Сун Чанцзян, судья Сюй, тетя Фань, молодой мастер Инь, Мао Вэньли, Сморчок Хэ, Цзян Вэньхуа, поющий мужик… и еще какие-то люди, которых я не знала. Кто-то хохотал, кто-то бранился, кто-то плевался. Тайфун сбивал их с ног одного за другим. В конце концов порыв черного вихря со спрятанными внутри ножами пронесся над ними и срезал им головы одну за другой. У них не осталось ни лиц, ни глаз, и они в ужасе сталкивались друг с другом. Небо затянули черные тучи, хлынул дождь. Я все сильнее паниковала и надеялась, что кто-нибудь придет на помощь. В это время мужчина с головой, но без лица вышел из мечущейся толпы и захотел забрать моего ребенка. Он сказал, какая красивая девочка, если я не заберу ее отсюда, наводнение смоет ее в канализацию. Подняв глаза, я увидела, что с конца улицы несется поток, смешанный с нечистотами и мусором. Я не отдавала дитя, он попытался его отнять. Я громко звала на помощь. Никто не обращал внимания, все боялись наводнения, как только вода прорвалась, они все кинулись врассыпную. Я уступила. Я сказала ему, просто дай мне увидеть твое лицо, и я позволю тебе забрать моего ребенка. Человек ответил, у меня нет лица, из-за тебя я его потерял… Я внимательно прислушалась к его голосу и предположила, ты Жун Яо? Мужчина ответил, нет, Жун Яо остался всего один день, и он не сможет вырастить твоего ребенка. И в тот момент, когда я заколебалась, он одной рукой выхватил и унес моего ребенка. Поток наводнения в один миг оказалось передо мной. Я крикнула: «Мама!»

Когда меня разбудил свисток рейсового автобуса с автовокзала, я осознала, что давно закрыла глаза и мне приснился не длинный и не короткий сон. Я скатилась с лавки, встала и заглянула в комнату неотложной помощи, но там никого не было. В душе тут же всколыхнулась паника. Я поднялась по крутому склону и увидела в кабинете уставшего доктора, как раз того самого, что занимался спасением Жун Яо.

– Он на пороге смерти, долго не протянет. Мы сделали все, что могли. Готовьтесь к похоронам, – сказал доктор.

Он должен был говорить это не мне, а Жун Чуньтяню и остальным.

– Где сейчас Жун Яо? – спросила я.

– В реанимации… – ответил врач.

Я не знала, что делать, все мысли перепутались.

– Иди домой и скажи своим бесстыжим братьям, чтобы готовились к похоронам, скоро тайфун придет, – сказал доктор.

Все было как будто в другом мире, еще более ирреальном, чем сон.

– Нельзя винить Хай Куй, – сказал доктор. – Это не имеет прямого отношения к ней. Жун Яо умер от инфаркта миокарда. Не задави его Хай Куй, он бы все равно умер. Тайфун все равно задавил бы его насмерть.

Выйдя из больницы, по пути мимо кассы автостанции я заглянула внутрь и увидела, что они еще не вышли на работу. Я поспешила домой. Поутру дорога была пустынна и тиха. Проходя мимо почты, я вдруг приметила, как впереди промелькнула кошка. Кажется, Цици! Пузатая, наверняка она! Я позвала, но она уже скрылась в кустах. Я погналась за ней, но ничего не нашла.

Когда я вернулась домой, оказалось, что Жун Чуньтянь проснулся неожиданно рано. Я собиралась рассказать ему о состоянии Жун Яо, но он заговорил первым: я всю ночь занимался отладкой, и наконец у меня получилось – газировка «Чуньтянь», лучшая газировка в мире! Его глаза были красными, а лицо