не были рабами, — огорошил сантехник. — Чтобы ты не был рабом, твой друг не был рабом, чтобы камерамен не был рабом, — Коля ткнул пальцем в Адама. — Я вот не раб, пацаны, но я хочу иметь таких же свободных друзей.

— Это большая мечта, — признал я. — Можно даже сказать — идеалистическая.

— Да! Именно! — возопил Коля. — Идеалистическая и большая, потому что мечты и должны быть такими. Все остальное — это цели. Самое важное, что нужно делать в жизни, — не бояться мечтать и не верить в бумажные деньги. Самое ценное, что есть в мире, — это золото и человеческие отношения.

— Звучит как афоризм, — засмеялся Фумрик.

— Да, я афоризм говорю, — чуть заплетающимся языком говорил Коля. — Несу просветление русскоязычным братьям. Хочу, чтобы вы вникли в структуру всего этого, — он широким жестом обвел бар и набережную, чуть не опрокинув стакан с моим недопитым «спрайтом».

Коля выкурил еще одну сигарету и, пожав нам руки на прощание, ушел нести просветление дальше. Вечер в Майами закончился странно, но интересно, а завтра нас ждал новый рассвет и новая дорога, пусть и недалекая.

Ки-Уэст, куда мы отправились на следующий день, представлял собой городок на одном из островов архипелага Флорида-Кис. Дорога туда — второе по красоте зрелище, пожалуй, после серпантина в Пиренеях! Сам остров находится в месте, где Атлантический океан соединяется с Мексиканским заливом, и к нему ведет многокилометровый мост на сваях, возвышающихся прямо над океаном.

Помимо того, что Ки-Уэст — самая южная точка США, до Кубы отсюда ближе, чем до Майами. Всюду здесь наложила свой отпечаток испанская культура: музыка, танцующие на улицах кубинцы, петухи, свободно разгуливающие по городу, — негласный символ Ки-Уэста. Все это создавало самобытную атмосферу вечного праздника и релакса. У местных по этому поводу даже есть лозунг: «Приезжайте к нам на два часа и сразу же уезжайте обратно — иначе вы останетесь на всю жизнь». Наверное, именно на этот крючок попался сам Эрнест Хемингуэй, когда купил здесь дом в тридцатых годах прошлого столетия.

Наша программа по Ки-Уэсту не отличалась от программы среднестатистического китайского туриста — прогулка по Дюваль-стрит, маяк, дом-музей Хемингуэя. И все-таки этот день ощущался совершенно особенным, будто меня вырвали из круговорота забот и окунули в детство. Хотелось носиться вприпрыжку по набережной, строить на пляже песочные замки, гонять петухов, есть мороженое в рожке. Но вместо мороженого мы, как настоящие мужчины, в конце насыщенного дня пошли есть шаурму.

Возле лимонно-желтого киоска, помимо нас, толпились люди восточной национальности, в которых Адам легко опознал соотечественников.

— Мерхаба! — поздоровался он и первым подошел к окошку. — Нам три больших шаурмы.

— Мерхаба, — откликнулся продавец, с интересом разглядывая дрон в руках оператора. — Крутая игрушка.

Адам автоматически пригладил корпус дрона, как солдат верную винтовку.

— Слушай, брат, — обратился к нему продавец, пока выкладывал на лаваш начинку. — А ты, я вижу, не местный? Турист? На родине давно был?

— Я из Голландии, — с вызовом проговорил Адам. — Но жена и дети живут в Турции. Скоро закончу здесь работу и навещу их.

На этих словах Фумрик ткнул меня локтем и выразительно мотнул головой в сторону оператора. Очевидно, судя по поведению и откровенным взглядам на красоток, наличие у Адама семьи стало сюрпризом. Я пожал плечами.

— Ты работаешь в Америке? — продолжал расспрашивать словоохотливый продавец. — Во Флориде?

— Нет-нет, я видеооператор, мы в Штатах снимаем программу о кругосветном путешествии. Мои спутники — Артемий и Алекс, завтра мы уже едем дальше по стране.

— Вольная жизнь, брат. Завидую, — продавец даже причмокнул. — Не то что я батрачу целыми сутками. Здесь, во Флориде, орда туристов, и все развлекаются круглые сутки. Ки-Уэст, Майами, Халландейл — я везде работал. Кручусь как белка в колесе — мне ведь налоги нужно платить, чтобы оставаться в Америке.

— Тогда зачем тебе оставаться в Америке? — уточнил Адам.

— Тут моя семья. Тут моя жизнь, — он водрузил на подставку перед нами три пузатых шаурмы и вытер руки об одноразовое полотенце. — Америка — страна возможностей. Я все еще жду свою.

«Так и живут люди, в погоне за американской мечтой», — подумал я, вспоминая Луиса с сыном, да и Настю, которая вместе с мужем вкалывала на кредиты и ипотеку.

Адам попрощался, и мы отошли к пирсу. Прошли в самый его конец, чтобы усесться на деревянный помост, свесить ноги и наслаждаться восхитительным закатом, уплетая шаурму.

— Мой любимый кинотеатр, — поделился я, восхищаясь видом.

Адам и Фумрик согласно кивнули. День близился к концу, и уже утром предстояло отправиться в noname столицу Флориды — Таллахасси. Даже в таком непопулярном среди приезжих городе я умудрился найти знакомое лицо — одноклассника из Харькова, который теперь морпех США. Такую встречу я никак не мог упустить и настолько обнаглел, что сам себя пригласил к нему в гости. Юрчик сопротивлялся, как мог, блеял, что у него в доме «по-спартански», но я заверил, что к простой обстановке привык. Так-то и в казарме ночевал. Как бы то ни было, но в Таллахасси мы с Адамом нашли крышу над головой.

С Фумриком вечером попрощались очень тепло. А наутро и с Настей и всей семьей. «Черкни, как приедете» — получил эсэмэску от Насти, едва мы выехали за черту Майами. Книгу отца номер два я, конечно же, подарил именно ей. У меня не было никаких сомнений с самого начала, кто может быть более достоин этого подарка: Настя знала моего отца лично и очень тепло всегда к нему относилась. И это было взаимно. Отец любил Настю как родную дочь и, честно сказать, очень расстроился из-за нашего развода. Но там вмешались еще и личные обстоятельства: увы, Настина мать не питала ничего подобного ни ко мне, ни к моей семье. А скорее наоборот. Вероятно, и это тоже сказалось на нашем с Настей браке. Но вопреки всему мы сумели сохранить душевные, дружеские отношения даже после развода.

— Спасибо, Тема, — вспоминал я, уже отдаляясь от Майами, слова Насти, когда вручил ей книгу. Ее голос дрожал, глаза увлажнились, и я понял, что мы сейчас вспоминаем с ней одно и то же, и от этого внутри стало теплее, чем майамский воздух, — Сан Саныч будет со мной… Его книга будет со мной, Тема.

Нам с оператором предстоял долгий путь на север через весь штат. Дай бог добраться к вечеру, с учетом остановок на покушать и заправиться.

Небольшой салон арендованного, теперь уже «Камаро», был забит сумками. Причем моих вещей там существенно меньше. Когда Настя везла нас из Канаверала, в ее