как доктор Блум долго не отвечал, Бетти лениво потянулась к вазочке с конфетами и, взяв одну, произнесла:

— Ну же, доктор! Неужели вы никак не можете меня узнать? А помните, вы всю жизнь закармливали меня этими противными конфетами? Никогда их не любила!

Доктор Блум округлил глаза и забавно открыл рот.

— Эл… Эл… Элизабет??? — наконец, выдохнул он, а девушка задорно рассмеялась.

— Ну наконец-то! — воскликнула она, захлопав в ладоши, как маленькая девочкаю — Я так рада, что вы все-таки меня не забыли!

Доктор еще долго тер глаза и смотрел на нее, а потом медленно встал на ноги, подошел к ней поближе и посмотрел прямо в лицо.

— Бетти… этого не может быть!!! Ты… ты жива??! А твое лицо!!! Оно полностью здорово! Но как???

Бетти вместо ответа подскочила на ноги и дружески обняла старого друга. Ее лицо посерьезнело и даже опечалилось.

— Это долгая история, доктор Блум, — прошептала она, но мужчина тут же воскликнул:

— Я весь в твоем распоряжении! Пойдем, пойдем в мой кабинет! Расскажешь всё по порядку…

Тут его взгляд упал на молчаливого индейца, похожего на каменное изваяние, и его пыл на мгновение погас.

— А это?..

Он замолчал, не в силах даже предположить, что именно может объединять Бетти с таким ярким представителем невежественных дикарей.

— А, познакомьтесь, доктор, — сказала Бетти, подходя к Луису и собственнически беря его под руку, — это мой… муж Луис!

Доктор снова впал в ступор, не веря своим ушам, а потом его память вернулась в воспоминания годичной давности, когда Бетти собиралась замуж. Точно! Ведь ее женихом должен был быть (о ужас!) настоящий апач! Это он?

Доктор смущенно прочистил горло, а потом немного дрожащим голосом произнес:

— Ладно, пойдёмте!..

В кабинете Бетти тут же плюхнулась в кресло, а Луис снова замер, стоя около нее. Доктор даже не знал, как воспринимать его. Слуге бы он присесть не предложил, но ведь теперь это не совсем слуга, а (еще раз, о ужас!) муж богатой госпожи… Впрочем, госпожой Бетти была в прошлом, хотя ее прежнее положение, возможно, можно было бы вернуть.

Доктор Блум смущенно указал Луису на стул, чем вызвал на его лице неожиданное замешательство: Луис тоже совсем не привык быть почетным гостем в доме белых господ.

— Дорогой, — ласково проговорила Бетти, повернувшись к Луису с улыбкой, — присаживайся! Ты больше не слуга…

Юноша послушно сел. Вид индейца с пером в черных, как смоль волосах, сидящего на стуле посреди шикарного кабинета, достоин был стать самым противоречивым и необычным портретом тех времен. Бетти с любовью улыбнулась Луису, а доктор Блум изумленно переводил взгляд с одного на другого, дивуясь тому, какой нежной и ласковой может быть эта ходячая «бестия» в юбке, которая теперь стала еще и обладательницей потрясающе милого лица.

Доктор притворным покашливанием заставил молодых вспомнить о своем существовании и прекратить смотреть друг на друга влюбленными глазами. Бетти обернулась к нему и вдруг даже покраснела. Чарльз Блум снова изумился и даже засомневался в ее истинной личности (ведь прошлой Элизабет Джонсон, казалось, было неведомо ни смущение, ни стыд), но последующий рассказ Бетти полностью удостоверил доктора в том, что перед ним действительно была настоящая, «трагически погибшая» таинственная «ведьма» Нью-Луизина.

Узнав, что Бетти стала христианкой, доктор Блум в очередной раз потерял дар речи. Он был убежденным атеистом и считал религию уделом слабых и невежественных людей, но… Исцеленное лицо Элизабет! За много лет ему так и не удалось вылечить ее, поэтому он понимал, что ее болезнь была неведомой и, фактически, неизлечимой. А сейчас Бетти заявляет, что ее исцелил Бог после нескольких молитв! Разве такое возможно? Это же полная чушь! Однако его глаза видели последствия этого чуда прямо сейчас! Ее кожа была чистой, гладкой и белоснежной, словно и не было никогда на ней ужасных язв и отвратительных ран. Ни рубцов, ни шрамов, ни малейшего следа! Может… Бог есть?

Доктор Блум получил огромную пищу для размышлений, но вскоре переключился на дальнейший рассказ Бетти. Историю о Повелителе Змей он воспринял максимально критично, выразив мнение, что в этом году был просто всплеск рождаемости у пустынных змей, а вот история о миссионерах и лично об Аллане Паркере его очень заинтересовала.

— Я хорошо знаком с его дочерью, — как-то задумчиво произнес он, но больше не стал распространяться, а Бетти не стала расспрашивать, потому что ей было не интересно.

Теперь настал черед доктора рассказать об обстановке в поместье.

Фил Донахью и его подельники действительно захватили там полную власть. Чарльз рассказал об этом печально, но Бетти отчего-то совершенно не смутилась.

— Не волнуйтесь. Я с легкостью могу вернуть себе все обратно, — загадочно произнесла девушка, — но прежде… доктор, разрешите нам ненадолго остановиться у вас. Мы так устали…

Доктор спохватился.

— О чем речь, дорогая Элизабет! — поспешно воскликнул он. — Мой дом полностью в вашем распоряжении.

Бетти расплылась в широкой улыбке.

— Спасибо, дорогой друг! — радостно произнесла она, а доктор вызвал слугу и повелел приготовить две гостевые комнаты.

— Подождите, доктор Блум, — удивленно остановила его Бетти, — нам не нужны две комнаты! Мы — женаты!

Доктор смутился, слуга уронил челюсть от изумления, а Луис взволнованно сглотнул. Бетти же звонко рассмеялась, и смех ее разлетелся по дому, как звон множества задорных колокольчиков.

— Ничего, вы привыкнете! — воскликнула она, схватила Луиса за руку и почти волоком потащила из кабинета.

Через два часа, лежа в кровати после горячей ванны, Бетти и Луис держались за руки и смотрели в белоснежный потолок, украшенный по углам искусной лепниной. Луис, укрытый мягким одеялом, чувствовал себя настолько неуютно, что просто не мог шевелиться. Бетти же отдыхала, вдыхая свежий аромат мыла и чистых простыней. Она целый год не имела этого потрясающего комфорта!

— Луис! Здесь так хорошо! — проговорила она, но не услышав от него ответа, повернулась к нему. Его смуглое красивое лицо и невероятно черные волосы, в беспорядке рассыпанные по подушке, так сильно констатировали с белоснежной постелью, что казались темнее, чем были на самом деле. Но юноша выглядел зажатым и сильно напряженным.

— Луис, что с тобой? — забеспокоилась Бетти, потормошив его за плечо. Луис оторвал взгляд от пронзительно белого потолка и посмотрел на Бетти. Сейчас, когда она распустила и вымыла волосы, они слегка завились и действительно стали напоминать прическу прежней Кэмэрины. Взгляд юноши смягчился, но ему по-прежнему было неловко.

— Я… чувствую, что не должен лежать в этой кровати… — проговорил он и резко сел. Его волосы волнами рассыпались по плечам и обнаженной груди и Бетти восхищенно окинула