– Никто. Никто ко мне не приходил.

– Значит, вы разыскали их сами. Видимо, вашим приемным родителям пришло в голову сказать вам правду о том, чьим сыном вы являетесь. Ну же, Александр Петрович, раскройте душу. Поймите, я уже все знаю. Отпираться просто глупо.

Видимо, Александр Петрович и сам это понимал. Потому что пусть и нехотя, но все же заговорил:

– Они выкупили мое дело у директрисы приюта. Хотели быть уверены, что никто, кроме них, не сможет сказать, что я им не родной. Но перед смертью они мне открылись.

– Они были уже немолоды, когда взяли вас, – кивнул следователь. – Обоим было за пятьдесят. А когда они умерли, вам было… двадцать три года.

– Родители не хотели, чтобы я остался совсем один. Они сказали, что у меня есть близкие люди – мать и брат.

– И вы их разыскали?

– Да. Мать не проявила ко мне никакого интереса, мне кажется, она даже не поняла, кто я такой. А вот брат стал мне настоящим другом.

– Трофим был старше вас.

– Я познакомился с ним, когда он уже мутил с Альбиной. Хотя я видел, что она была ему, по большому счету, совсем не нужна. Но Альбина его любила, и у них был ребенок. Когда Трофим уехал в Штаты, он попросил меня позаботиться о них.

– И вы женились на Альбине и усыновили ее ребенка.

– Да, я вырастил Игоря как своего собственного сына. Всем для него жертвовал. Трофим не имел к мальчику ни малейшего отношения. Он ни разу за все это время не поинтересовался им.

– Но деньги он на ребенка вам присылал исправно, не так ли?

– Иногда.

– Каждый месяц на ваше имя в банке поступала сумма в три тысячи американских долларов. Отправителем значился некий господин Браун, но он является поверенным во всех делах вашего брата.

– Ну да, деньги мы получали.

– И тратили их на себя. Насколько я успел понять, Игоря вы воспитывали в большом воздержании. Он и ел у вас не досыта, и носил всегда самое дешевое тряпье.

– Мы не морили ребенка голодом. Просто здоровое питание оно не предполагает переедания.

– Гм, – кашлянул следователь, выразительно покосившись на упитанные телеса как самого Александра Петровича, так и его супруги. – Ну да, конечно, умеренность в питании – это очень важно для здоровья ребенка. А одеваться скромно и немодно – это для его же собственной пользы, не так ли?

– Мы считали, что Игорь должен научиться сам зарабатывать себе на жизнь. Мы не вечны. Его отец также не собирался содержать Игоря вечно. Трофим прекратил бы выплачивать содержание после окончания обучения Игоря.

– И вы решили, что будет просто ужасно, если три тысячи перестанут поступать вам на счет? Скажите, неужели вашему брату никогда не приходило в голову позвонить Игорю, спросить, как ему живется, не нуждается ли он в чем?

– Нет, не приходило. Ничего странного, такой уж Трофим человек.

– Но потом он надумал приехать в Россию. И тут вы запаниковали. Вы испугались, что, уж приехав, Трофим точно захочет увидеть сына. А увидев и познакомившись с Игорем поближе, узнает, что все эти годы вы попросту прикарманивали себе его деньги, лишь самую малость издерживая из них на Игоря.

– Мы его содержали!

– Вы ему копейки лишней никогда не давали. Кормили и то впроголодь. Все это говорят.

– Деликатесами парня не пичкали, но необходимый набор белков, жиров и витаминов мальчик получал. Он рос здоровым и был счастлив. Что вы тут делаете из нас монстров?

– Ладно, оставим это. Вернемся к вашему брату. Вы знали, что Трофим богат.

– Ничего я не знал. Если хотите знать, Трофим и со мной не общался. Я никогда не знал, будут следующие поступления или же нет.

– Хорошо, не знали, но предполагали, что, исходя из размеров алиментов, которые слал сыну Трофим, он не нуждается. А вот у вас бизнес в последнее время сильно пошатнулся. Вам требовались новые денежные вливания. Без них вам быстро пришел бы конец. И вы нашли выход – убить брата и получить наследство.

– Допустим, дела у меня идут не так хорошо, как прежде. Но из этого отнюдь не следует, что я убил брата.

– Это сделали вы. Есть записи камер видеонаблюдения, на которых видно, как он садится в вашу машину.

– Машину у меня угнали какие-то пацаны. Я написал об этом заявление в полицию. Машину вскоре нашли брошенной у тротуара и вернули мне.

– Пацаны угнали новенькую «Ауди» со всеми возможными противоугонными системами. Ну-ну. Но видите ли, на видео четко виден водитель – это вы.

– Преступник загримировался!

– Под вас!

– Под меня! И потом, даже если я и встречался с братом, если даже он сел в мою машину, что с того? Мы немного покатались, поговорили, и я его высадил…

– На сорок пятом километре Выборгского шоссе. Камеры также запечатлели момент, когда вы выносите из машины тело своей жертвы и тащите его к деревьям, а затем возвращаетесь назад за лопатой. При этом вы сказали небольшой панегирик в адрес вашего брата. Репетировали речь, которую собирались произнести над его могилкой? Показать вам запись? Там прилагается расшифровка сурдолога, который прочел по вашим губам все, что вы сказали. Оказывается, у вас накопилось множество претензий к брату. И в первую очередь вы упрекали его в недоверии к вам и отсутствии интереса к вашим проблемам.

– А как бы вы поступили на моем месте? – взорвался Александр Петрович. – У меня проблемы в бизнесе, вы это правильно сказали. А этот гад… он же буквально купался в деньгах! Но отказался помочь мне! Заявил, что мои проблемы – это только мои проблемы и ничьи больше. Предложил обратиться за помощью в банк, предложил предоставить хорошего юриста, правда, предупредил, что тот дорого берет за свои услуги, и вряд ли я смогу позволить себе его нанять. Он просто издевался надо мной!

– Думаю, что ваш брат по свойственной ему холодности натуры просто констатировал факт.

– Гад он, а не брат! Когда он просил взять на воспитание своего детеныша, небось я ему не отказал!

– Польстились на хорошие алименты, которые соглашался выплачивать ваш брат. Взять ребенка с собой он не пожелал, но и оставить в интернате тоже совесть не позволила.

– Вовсе не совесть тому причиной, а обычный холодный расчет. Трофим считал, что в интернате мальчик не получит хорошего образования и не сможет учиться и развиваться дальше. А Игорь уже в детстве демонстрировал высокий потенциал, и Трофим решился вложиться в его будущее. Мой брат всегда был хладнокровная жестокая сволочь. Неудивительно, что он отлично прижился на своей новой родине.

– Можно считать эти ваши слова окончательным признанием в совершении убийства вашего брата?

– Пишите, чего уж там, – пробормотал Александр Петрович. – И так вижу, у вас много на меня накопано.