– Хочу почувствовать атмосферу. Ты не видел компьютера или айпэда?

Митч покачал головой:

– У них нет даже кабельного телевидения. Пользуются обычной антенной, – эксперт взглянул на часы и осмотрелся. – Где-то через полчаса мы собираемся здесь все опечатать.

Стейси кивнула и решила осмотреть дом. Первое, что она заметила, были книги. Они были везде – на столах, на полках, лежали стопками возле кресел. Эти люди любили читать, что объясняло отсутствие интереса к телевидению.

Поднявшись наверх, констебль насчитала три спальни. В самой большой стояла двуспальная кровать. Здесь был встроенный платяной шкаф, туалетный столик и новые стопки книг. Вторая по величине спальня была переоборудована в библиотеку-читальню, а самую маленькую использовали в качестве чулана.

Было похоже на то, что возвращения сына здесь никто не ждал.

Констебль вернулась в хозяйскую спальню и села на правую сторону кровати. Открыв единственный ящик в прикроватной тумбочке, она чуть не подпрыгнула.

– Боже, – прошептала она, рассматривая целую коллекцию секс-игрушек и лубрикантов. Стейси закрыла ящик и улыбнулась. Ей стало ясно, что пара наслаждалась не только книгами.

«Что ж, флаг им в руки», – подумала она.

Перейдя на другую сторону кровати, она остановилась, не уверенная, что еще может ждать ее в тумбочке.

Но, открыв ее, она вздохнула с облегчением. В ней не было никаких секс-игрушек. Вместо них она обнаружила несколько заколок для волос, пару драгоценностей и пачку рецептов. Под всем этим лежал запирающийся на ключик дневник, напомнивший Стейси о тех временах, когда она была еще девочкой. Здесь же на ремешке висел крохотный ключик, но дневник оказался не заперт.

Листая его, констебль размышляла о том, сколько она уже успела узнать о личной жизни этой пары.

Последняя запись в дневнике была сделана накануне их смерти. Она была короткой и написана была аккуратным почерком. Читая, Стейси заметила, что большинство записей напоминали короткие заметки, а не пространные излияния чувств.

За день до смерти они были у врача по поводу давления Билла, а потом на почте купили марки и заскочили в библиотеку.

Стейси пролистала несколько страниц, пропуская похожие заметки, пока не дошла до записи, сделанной двумя неделями раньше:

Видела Джоэла. Не знала, что сказать. Ушла рано.

Стейси нахмурилась. Где Хелен Фелпс могла видеть сына? Из разговора с соседями констебль поняла, что Джоэл уже давно находится в отъезде.

И почему мать не знала, о чем с ним говорить?

«В этом нет никакого смысла», – подумала она, продолжая листать страницы, пока не наткнулась на измятый и пожелтевший от времени листок бумаги.

Развернув его, Стейси поняла, что перед ней свидетельство о рождении.

Она несколько раз перечитала его.

Он был выдан на имя Джоэла, а вот фамилия была совсем другая.

Неудивительно, что она не смогла найти его следов.

Она просто искала не того человека.

– Послушай, командир, сейчас мы больше ничего сделать не можем, – сказал Брайант, когда они припарковались возле участка. – Мы разослали словесный портрет Даггара. Если он где-нибудь появится, то мы узнаем об этом первыми. Сейчас уже почти восемь, так что…

Раздался звонок ее телефона, и сержант замолчал.

– Поздно работаете, Китс, – сказала Ким в телефон.

– Только ради моего любимого детектива.

– Он как раз рядом со мной, – Ким включила громкую связь.

– Привет, Китс, – поздоровался Брайант.

– Прошу прощения за поздний звонок, но я проверил кое-какие результаты и подумал, что вам будет интересно узнать…

– Ну же, – поторопила его инспектор.

– Пришла токсикология по Эми Уайльд и Марку Джонсону. Как я и предполагал, в крови у них находилось достаточно большое количество героина. Оно вполне могло послужить причиной передоза. Но это еще не все. В крови присутствуют большие количества препарата, называемого «Баклофен». Это миорелаксант, снижающий тонус мышц и используемый для лечения мышечных спазмов и заболеваний скелетно-мышечной системы.

– Черт побери, – вырвалось у Ким, – то есть вы считаете, что наш убийца сначала расслабил их, чтобы потом накачать героином?

– Похоже на то, – ответил патологоанатом.

– Спасибо за…

– Это еще не все, инспектор, – остановил ее Китс, прежде чем она успела разъединиться. – Этот же препарат был обнаружен в мягких тканях четы Фелпсов.

Молчание длилось всего несколько секунд, но и это показалось Ким вечностью.

– То есть они были парализованы, – негромко заключила она.

– Да, – подтвердил Китс. – Скорее всего, они были в полубессознательном состоянии, но двигаться не могли.

– Твою ж мать… – покачал головой Брайант.

Ким догадалась, что все они сейчас представляют себе пару, лишенную возможности двигаться, которую лижут языки пламени, сжигая их кожные покровы, отваливающиеся от костей. Ким оставалось только надеяться, что они быстро задохнулись от дыма.

Сглотнув, инспектор постаралась избавиться от этой картинки.

– Спасибо, Китс, – поблагодарила она и разъединилась.

Ким вылезла из машины и покачала головой. Существует ли более жуткий способ умереть?

Брайант оперся рукой о крышу автомобиля.

– Командир, мы обязательно поймаем этого мерзавца, – сказал он, и в этот самый момент распахнулись двери участка.

Трое полицейских бросились к патрульной машине, стоявшей рядом с ними. Водитель случайно толкнул Ким.

– Послушайте, поосторожнее…

– Простите, мэм, я не хотел…

Остальные офицеры уже сидели в машине.

– Куда вы, черт побери, так торопитесь?

– Изнасилование в Линли-Парк, мэм. Нам надо поскорее…

– Ч…что? – переспросила Ким, чувствуя, как все внутри ее превращается в лед.

Водитель повторил сказанное и прыгнул в машину.

Ким практически рухнула на пассажирское сиденье машины Брайанта.

– Командир, что с тобой? – спросил ее партнер, возвращаясь в машину.

– Я… я не… Я хочу сказать…

– Командир, поговори со мной, – велел ей Брайант.

Ким кивнула и взяла себя в руки.

– Брайант, за этими офицерами. Немедленно!

Название «Линли-Парк» звучало вполне монументально, чего нельзя было сказать о месте, его носившем.