А потом… Потом домой, в тёплую ванну. Глоток ледяного шампанского… И забыть обо всём этом, как о ночном кошмаре.

Неожиданно Берестнев остановился.

– Тупик, – сказал он.

– Что? – Наташа почувствовала, как слабеют ноги, и ухватилась за стену.

– На этот раз нам не повезло.

– Не может быть… – Наташа сделала ещё несколько шагов. Небольшой холл с гладкими стенами. Широкий дверной проем тщательно заложен кирпичами. Над ним тускло светит плафон, до половины залитый дождевой водой.

– Как же так, а? – Голос Кашина дрогнул. – Как же мы теперь? – Он зашёл в лужу перед дверью и ощупал кирпичную кладку. Глянул по сторонам, обернулся и со страхом посмотрел вглубь коридора. – Они нас… специально сюда загнали!

* * *

Темнота перед глазами начала проясняться, окружающая обстановка обозначилась красноватыми отсветами, похожими на тлеющие угли. Все очертания словно бы наэлектризованы.

Комната.

Стены.

Монстр повёл стволом автомата влево. Из мрака возникла дверь. Он приблизился к ней. Упёрся рукой и надавил.

Ничего не произошло.

Монстр упёрся в дверь обеими руками, рыкнул, прикладывая силу. Заскрипел металл, но дверь осталась на месте.

Злобно огрызнувшись, он отвернулся.

В помещении возникли две размытые фигуры, тоже подсвеченные красным. Крепко сложенные, плечистые, с оружием.

«Свои…» – проплыло в голове.

* * *

Прошло минут пятнадцать, но в коридоре так никто и не появился. Наташа посмотрела на Берестнева, а он – на неё.

– Что будем делать? – спросила она.

Берестнев пожал плечами:

– Выжидать нечего. Надо идти обратно и поискать другой путь.

– Обратно?! – переспросил Кашин. – Но там же… эти.

– Слушай, прекращай ныть, надоел уже! – раздражённо сказал Берестнев.

Кашин шмыгнул носом и отошёл в сторону, поглядывая, словно пёс, которого незаслуженно пнули.

– Думаешь, мы опять пропустили какой-нибудь проход или дверь? – спросила Наташа.

– Не знаю. Но оставаться здесь нет никакого смысла.

– Согласна.

– Вернёмся к началу коридора и посмотрим.

– А-а-а!!! – вдруг заорал Кашин и отскочил от стены, возле которой стоял. – А-а-а!!!

– Твою мать, что ты орёшь?! – Берестнев схватил его за пиджак.

– Т-там… т-там…

– Что – «там»?

– Т-током!.. – Вытаращив глаза, Кашин махнул рукой на стену. – Я прислонился, а она…

Берестнев отпустил бродягу. Достал из кармана телефон, включил на нём фонарик и посветил на стену. Матово блеснула металлическая поверхность. Берестнев перевёл свет выше: там тоже оказался металл. В том месте, где стена соединяется с потолком, видна трещина и через неё просачивается дождевая вода.

– Где-то пробивает напряжение и по влаге передаётся сюда, – сказал он.

– Меня… могло убить? – спросил Кашин.

– Вполне.

Берестнев переместил луч фонарика левее: металлическая стена закончилась, и от угла пошла обычная, покрашенная серой краской. В световом пятне возник тянущийся сверху кабель, прикреплённый к стене скобами. Берестнев опустил фонарик, и стало видно, что этот кабель оборван и из него торчат оголённые концы проводов.

– Электрический ток большого напряжения – опасная штука. – Берестнев наклонился, всматриваясь. – Расчёски, конечно, ни у кого нету…

– Почему это нету? – буркнул Кашин. – У меня есть. – Он залез во внутренний карман пиджака и достал оттуда плоскую мужскую расчёску.

– Пластмассовая? – спросил Берестнев.

– Что?

– Ничего. Дай её сюда.

Берестнев взял расчёску и поднёс её к торчащим проводам. Подцепив один оголённый кончик, приблизил его к другому. Щёлкнула искра.

– Ох, не замкнуть бы лишнее… – произнёс он. – Останемся без света, тогда нам хана.

– Может, тогда не надо? – спросил Кашин. – Зачем это?

Берестнев с помощью расчёски сблизил два других провода.

– Чувствую себя сапёром, ёлки-палки…

В проводах снова треснула искра, что-то загудело и…

…металлическая стена начала уползать влево, освобождая широкий проход.

Наташа улыбнулась от восхищения.

Там темно, ничего не разглядеть, но кажется, что комната очень большая.

– Заходим, – сказал Берестнев.

Наташа продвинулась вперёд. За ней, что-то пробормотав, зашёл Кашин.

Берестнев в последний раз глянул в полумрак коридора и тоже шагнул в помещение. Пошарил светом фонарика по внутренней стене рядом с дверью, включил какой-то рубильник, и на потолке зажглись несколько лампочек.

Наташа осмотрелась. Комната гораздо больше, чем те, в которых они побывали до этого: метров тридцать в ширину и никак не меньше пятидесяти в длину. И это не просто помещение, а рабочий цех с токарными станками и оборудованием непонятного назначения.

Она сделала ещё пару шагов. За спиной с гудением закрылась дверь-стена.

Это Берестнев опять что-то нажал.

– Вот оно! – с некоторой радостью проговорил Кашин, прохаживаясь вдоль ряда станков. Он остановился и достал из ящика для отходов кудряшку металлической стружки. – Эх, сколько добра пропадает! – Кашин с сожалением бросил стружку обратно. Взялся за ручку штурвальчика на станке, повращал его. Подёргал за петлю на маленькой дверце сбоку. – Седой говорил мне, что в этих штуковинах золотые контакты есть. Может, раскурочим?

– Тебе что, проблем мало? – хмуро спросил Берестнев. – Не трогай тут ничего.

– В смысле? – Кашин растерянно посмотрел на него. – А… разве вы, ребята, не за этим сюда залезли?

– Представляешь, не додумались до такого. А ты, значит, всё-таки за этим?

– Я такого не говорил! – Кашин нервно потеребил отворот пиджака. – Не приставайте ко мне с дурацкими вопросами!

– Ладно, не буду, успокойся.

Берестнев прошёл по цеху и опустился на сложенные у стены доски. Проследовав за ним, Наташа села рядом. Автомат положила на колени.

Тихо и спокойно. Через вытяжные окна слышно, как идёт дождь и где-то далеко похрипывает гром.

– Ты в порядке? – спросил Берестнев.

– Да.

– Это хорошо. А вот меня не отпускает ощущение, что я в каком-то бреду. Все эти чудовища с автоматами… Зубы, когти… Слушай, может, нас накачали наркотиками?

– Сомневаюсь.

– Ну, или газ какой-нибудь в коридорах распылили. Галлюциногенный. Вот нам всякое и мерещится.

– Грибы, – сказала Наташа.

– Что «грибы»?

– Галлюциногенные грибы. – Она задумчиво провела пальцами по лбу, убирая чёлку. – Это слишком очевидно, чтобы быть простым совпадением.

– Ты о чём?

– Я о том пациенте, вены которого выглядели так же ужасно, как у этих чудовищ. Насколько я помню, незадолго до этого парень употреблял наркотические поганки.

– И в чём совпадение с нашей ситуацией?

– На той даче, где меня держали, тоже были какие-то странные грибы. Знаю точно, потому что бандиты испытывали их на одном мужике.

– Он тоже начал изменяться?