боялась остановиться, как будто, если она перестанет двигаться, весь мир замрет в ожидании. Она на десятки раз пересчитала все плитки на полу, и все ступеньки на лестнице, хотя ей очень хотелось сесть и подумать. Но думать она тоже боялась. Хватит расставлять все по полочкам, пусть все будет, как будет, иначе она найдет массу причин не давать воли своим отчаянно вырывавшимся чувствам, или, что еще хуже, будет считать себя виноватой перед Эльзой. Чувство вины самое глупое чувство, это она уже знает.

Только, когда самолет взлетел, она немного успокоилась, ходить по салону все равно запрещено, а жаль. Она ерзала в кресле и нетерпеливо дергала ногой. Сердобольный сосед, не выдержав такого терзания, решив, что Маша боится летать еще больше, чем он, предложил ей глоток коньяка, закуркованный для себя. Она великодушно его поблагодарила и с удовольствием опустошила стограммовую бутылочку, даже не заметив обескураженный взгляд мужчины. Тепло медленно разливалось по ее телу, пульс приходил в норму, настроение улучшалось. Маша пьяно улыбалась, все налаживается.

Поздний летний вечер встретил ее теплым ветром. Фонари заливали привокзальную площадь мягким светом. Выстроившиеся в ряд автомобили дремали вместе со своими владельцами в ожидании пассажиров. Запрыгнув в свободное такси, Маша на пальцах объяснила водителю, куда надо ехать, точного адреса она не знала. Он быстро домчал ее в нужную часть города, но некоторое время пришлось кружить по элитному району, прежде чем она узнала дом. Она расплатилась за поездку, вышла из машины и теперь растерянно стояла перед кодовым замком на подъездной двери.

Конечно, Мария могла позвонить, но она боялась начать нести всякую ерунду. Мелкая дрожь пробежала по телу, а если он не один? Еще не поздно отступиться, уйти, убежать, и никто ничего не узнает. Она устремила взгляд в небо, тысячи звезд мерцали над ее головой, переглядывались и перешептывались. Большая медведица, как всегда, была на своем месте, и Маша точно знала, она улыбалась.

Скрипнула и открылась дверь, хозяин вывел на вечернюю прогулку свою таксу. Маша заскочила в подъезд, а дальше что? Номер квартиры она не знала, этаж тоже. Зато хорошо запомнила входную дверь, но оглядевшись, поняла, в новом доме они все одинаковые. Она нетерпеливо топталась на месте, вспоминая хоть какую-то мелочь, и вдруг просияла. Точно, когда Маша ожидала лифт, она заметила, что пол на лестничной площадке выложен черно-белой керамической плиткой в шахматном порядке, но одна плитка под ее ногами была темно-серая. Поднимаясь пешком этаж за этажом, как ищейка, рассматривая пол, она, наконец, увидела, что искала.

Не раздумывая ни минуты, чтобы не успеть испугаться и не сбежать, Маша вдавила до упора кнопку звонка и не снимала палец. Она прислонила ухо к двери, но кроме монотонной трели ничего не услышала. Нет, она не сдастся! Маша завела руку за голову и со всей силы ударила в дверь. Но самого удара не почувствовала, так как дверь неожиданно открылась и она ввалилась в квартиру.

Марк с недовольным видом в одних шортах стоял посреди слабо освещенной прихожей. Скидывая на ходу туфли и одновременно бросая сумку на пол, Маша бросилась Марку на шею, обвила ногами его бедра и прижалась щекой к его трехдневной щетине.

— Тебе идет, — сказала она тихо, — по выходным буду разрешать тебе ходить не бритым.

Она быстро целовала его губы, щеки, глаза, не давая ему опомниться. Он стоял как истукан с круглыми глазами, мысли медленно возвращались в его сонную голову. Сердце забилось сильнее, кровь пульсировала у виска. Марк глубоко вздохнул, крепко прижал к себе эту сумасшедшую женщину, чтобы она не передумала и не вырвалась, и зарылся лицом в ее волосы. Маша повернула голову и заметила на зеркале нарисованных ею человечков, только у одного из них фломастером было добавлено треснутое пополам сердце. Она вытянула руку и стерла трещину.

— Больше никаких разбитых сердец. — Она посмотрела в глаза Марка. — Боюсь даже сказать, какие мысли занимали мою голову.

— Интересно! — Марк ожидал продолжения.

— Я думала, Настя твоя любовница! — Выпалила Мария и затаила дыхание.

— Понятно, — его брови удивленно полезли вверх, но глаза смеялись, — с такими фантазиями ты далеко зайдешь!

— Я видела, как ты ее обнимал возле моего офиса.

— А я видел, как ты целовала и обнимала возле школы Ивана и еще его друга.

— Это не считается!

— Разница лишь в том, что я знал о твоем сыне, а ты не знала о моей дочери. Кстати, тогда я хотел тебя с ней познакомить и предложить поужинать вместе. Мне льстит, ты думаешь, что я имею успех у молодых девчонок, но больше мне нравится, что ты ревнуешь.

— Если бы ты знал, как сильно я тебя люблю, ты бы сразу простил мою глупость!

— А можно про любовь подробней и с картинками…