Он мог превращать воду в пар, отклонять на лету стрелы, шепотом обращаться к птицам и зверям, не понимая, к сожалению, их ответов. Внезапно в нем зародилась и начала расти мысль — насколько лучше, справедливее, честнее был бы устроен мир, если бы ему не пришлось скрывать свои возможности?

Плюс ко всему, куда больше ратных дел в академии его интересовал курс истории Эрафии. Его читал старый наставник, хоть и бывший прежде служителем культа Велеса, однако на все имевший свой собственный взгляд, куда более свободный, чем можно было бы ожидать от черствого каноника.

Но все эти мысли сейчас не могли поддержать силы Гримли. Он с трудом смог немного поесть и, забравшись на пододвинутый к окну лежак, сразу провалился в сон. Он знал, что Толин ещё не пришел, но теперь силы его окончательно покинули. Засыпая, думал, хорошо бы хозяин услышал стук гнома, встать и открыть самому будет невозможно. Когда же он явится?

Туман сна, так долго влачивший в неизвестности сознание юноши, постепенно рассеивался. Проявлялись какие-то странные образы. Но вот они начали складываться, собираться в картинку, которую Гримли уже видел где-то ещё. Осознание нарастало — это был эпизод, столь часто вспоминавшийся ему при чтении «Истории Эрафии»: гибель первого короля людей Эй-джей-Дая. Основателя династии Грифоново сердце, создателя Империи Солнца, раскинувшейся от моря до моря, человека и мага.

Вершины черных, остроконечных гор. Фолкин помнил, что их называли хребтом Пепла. Склоны и перевалы как чешуей были покрыты колышущейся массой фигур в разнородных доспехах. Мелькают разноцветные флаги. Был ясно виден потухший вулкан с ледяной шапкой Ойран Бурхан — «гора костров». Небо, откуда опускался взор Гримли, было черно, но вдалеке над долиной пробивались редкие лучи солнца.

Тот тут, то там во мгле озаряемые у земли сполохами и вспышками проносились серебристые массивные фигуры. Это драконы-духи бросались вниз с поднебесья, с отчаянной ловкостью уходили они от атак золотистых эльфийских драконов или грифоновых всадников, что большими отрядами обрушивались на костяных исполинов. Взгляд Гримли устремился вслед за одним из драконов. Внизу мелькнула земля, построенные квадрантами отряды, разноцветные знамена и осадные машины. Вспышка, и выстрел дракона обрушился вниз, пламенем поразив несколько больших камнеметов. Все пронеслось прочь, яркие голубые разряды и золотистые тела титанов в высоких гребнистых шлемах.

Люди внизу отпрянули, пропуская дракона, тот сделал залп, пошел в сторону гор и вслед ему уже летели несколько искрящихся молний, пущенных могучими слугами первых магов. Гримли этого не знал, но существа, прежде стоявшие на службе у магов света, разительно отличались от нынешних, были крупнее и неповоротливее. Их огонь не мог разить далеко, и драконам часто удавалось избегать попадания.

Впереди виднелись серо-черные укрепления, вернее, руины, уже неоднократно пораженные огнем осадных машин издали, налетами грифонов и залпами титанов. На них, поливая противника жгучими зеленоватыми лучами и тучами стрел, засели сопротивляющиеся отряды нежити. Виднелись отступающие разъезды нойонов на конях-умертвениях, на вивернах и гидрах Фолии. Отчаянно сопротивлялись, петляя по склонам Ойран Бурхана, они оттягивали войска коалиции Севера. Отвлекали людей, гномов и эльфов от главной цели — больших ворот среди серой дороги на перевале. Это укрепление было последним перед Атоморгулом, молодой тогда крепостью нойонов. С её падением дело бессмертных можно было считать конченым. На самом острие атаки сверкал золотистый ромб из големов с яркими пиками и белыми знаменами Империи.

Титан с кристальным мечом метнул вперед молнию. Голубой разряд пронзил небо, врезался в камень, и в разные стороны, как крошево из-под кирки рудокопа, полетели огромные валуны. Багровая вспышка в небе, и оплавленным камнем титан оседает, упав вперед лицом. Это точный залп дракона-духа нашел цель. Каменная голова поверженного исполина отлетает в сторону и катится под откос. Солдаты альянса бросаются врассыпную, пропуская массивный обломок. Командиры призывают к порядку, пытаются восстановить строй. Другой титан на соседнем холме метким выстрелом поражает крыло дракона, но тот, падая, врезается в его тело. Ещё один исполин рассыпается, навек оставшись грудой камня на склонах Ойран Бурхана.

Схватка была чрезвычайно ожесточенной, каждая сторона понимала, что здесь решается их судьба. Никто не мог и представить, что все это кончится тайным договором и миром на долгие столетия. Тогда казалось — ещё несколько часов, и, возможно, Круг Света или нойоны перестанут существовать.

Дела у бессмертных шли все хуже. Истинные лично руководили обороной перевала. То тут, то там на стене мелькали их черные амальгановые латы. Нойоны отводили магией гигантские камни, которые метали осадными орудиями людей, отражали и рассеивали огонь титанов. Однако руководившие наступлением Белые маги все равно поддерживали свои чары, ослабляя некротическое сопротивление, они подпитывали атакующих, вызывая неестественные порывы отчаянной храбрости.

Вдруг рухнула, обрушилась внутрь западная створка черных ворот. Оттуда на летающем коне, оставлявшем в воздухе голубоватые штрихи молний, появился всадник. В его руках был серебристый посох с символом N, будто облаченным с двух сторон венком цвета пепла. Даже сквозь сон Гримли почувствовал — это настоящий противник, тогдашний вождь нойонов. Он притягивал взгляды атакующих. Именно вокруг врат кипело самое яростное сражение. На шее всадника, на темно-золотистой цепи висел яркий, пульсирующий, как вырванное сердце, багровый кристалл.

Гримли не знал подлинных имен и названий, но это был Стигиус, первый глава нойонов. Посох и камень у него на груди были связаны между собой и являлись величайшими святынями, дарами Хаида, полученными с неба: Полиарх (камень силы), Лхаидгронд (посох бессмертных). Гримли видел, как титан метнул молнию, и она, не задев нойона, отразилась и ушла в землю. Всадник же направил посох перед собой, багровый свет камня неимоверно усилился, и нойон в тот же миг был окружен сверкающей сферой красноватого пламени. Он направился прямо к титану. Тот метнул новую молнию, но разряд лишь уперся в сферическую защиту нойона, угас на ней, не причинив бессмертному никакого вреда, и, более того, передав ему свою силу. Спустя мгновение всадник врезался в своего врага. Верхнюю часть туловища, голову и руки титана разорвало в клочья, осыпав отпрянувших людей и големов тучей обломков.

Нойон взмыл в небо и взял правее, к вершине и началу снегов на склоне. Туда, где большая колонна воинов Империи, оторвавшись от основных сил, обошла стену и грозила обрушиться сверху на разрозненные отряды нежити. Во главе людей шел сильный маг, и Стигиус хорошо это чувствовал. Так же во сне это было ясно и Гримли. В руках у мага был яркий сполох огня — гладиус, сиявший иссиня-белым светом. Сколько раз в своих мечтах юноша представлял себя держащим это древнее оружие! Меч избранных, длань огня, он мог бы владеть им так, будто это продолжение его собственной руки… Гримли знал, что этот меч рубит камень и сталь, могучие тела и магическую броню. Он догадывался, что перед ним знаменитый клинок — Эллей-Толлар, «яростная звезда», а его обладатель — величайший герой эпохи людей, основатель Империи Солнца Эй-джей-Дай. Маг вел за собой сильный и верный отряд. Распространявшаяся от его тела аура прикрывала людей и эльфов особым щитом, отражавшим удары не только метких стрелков-личей, но даже драконов-духов. Люди ворвались на брошенные отступавшей нежитью укрепления, разили последних защитников мечами и стрелами. Взмах меча, победный крик безызвестного рыцаря, и вот с захваченного бастиона полетело вниз черное знамя с символом N в серебристом круге. Ещё немного, и исход битвы будет предрешен…