— Кто? — раздался сонный мужской голос.

Путник не ответил, а прижался спиной к стене рядом с дверью. Расчет был точен: сторож откроет, чтобы посмотреть, чем ударило в дверь. Нет, он не заподозрит дурного умысла, ведь здесь нечем поживиться.

Дверь приоткрылась… Сторож не заметил ничего подозрительного, а потому шагнул за порог и от удара по голове рухнул на крыльцо. Путник переступил через тело и попал внутрь больницы…

* * *

— Негодяи. Мерзавцы. Оглоеды. От вас один вред, холера вас возьми. Куды хари свои поганые прячете? На меня смотреть!..

Если б не ругательные слова, можно было подумать, что Виссарион Фомич просто рассуждает о чем-то неинтересном, ибо говорил он на одной ноте совершенно индифферентно, подперев ладонью скулу. Перед столом Зыбина, выстроившись в ряд, стояли пять сыщиков с бессмысленно вытаращенными глазами. Экзекуция длилась полчаса минимум, он перечислял оскорбительные слова, которые имелись в его словаре, затем начинал заново; пытка длилась бы и дольше, но в кабинет ворвалась графиня Ростовцева:

— Виссарион Фомич, я нуждаюсь в вас… Добрый день, господа, — бросила она на ходу, идя к столу.

Сыщики не шевельнулись и даже не моргнули. Зыбин готовился встать, чтобы встретить ее, Марго махнула рукой — мол, сидите. А он и рад, что не надо вставать, потом садиться, с облегчением откинулся на спинку кресла и пригласил графиню, указав на стул напротив:

— Рад вам, прошу садиться, ваше сиятельство.

— А что тут у вас случилось? — присев, оглянулась Марго на ровный строй сыщиков. — Отчего вы гневаетесь?

— Глядите, глядите на негодяев, — заворчал Зыбин. — Пятеро! Получили задание всего-то стеречь в больнице мнимый труп дамы из проруби, всего-то!

— И не уберегли? — догадалась графиня.

— Ммм… — застонал Зыбин, закатив глаза к потолку, но когда опустил вновь на сыщиков, в них сверкнула свирепость.

Убийц решили ловить на живца, потому дали объявление в газеты о выжившей даме, что должно было испугать преступников. Живая свидетельница — прекрасный крючок, который, как оказалось, и заглотили убийцы. Итак, соорудили женщину из соломы — максимум схожести с человеческим телом. Плотненькое сделали чучелко, утяжелили камешками и песком на всякий случай и, как полагается, одели в рубашку исподнюю, голову платком повязали, на «лицо» наложили повязки, даже перчатки наполнили песком. Соломенную даму уложили в палате, в которой лежали больные в тяжелом беспамятстве, но на тот момент комнатушка, где еле поместились четыре койки, пустовала. В больницу Зыбин послал пятерых сыщиков, они умеют не только вынюхивать и брать след, но способны произвести задержание. Расположили их рядом с палатой соломенной дамы, вместо того чтобы служить верой-правдой на благо родного города…

— А не дрыхнуть! — рявкнул на подчиненных Зыбин.

Да, трое сыщиков спали! Двое играли в карты. Всполошились, когда к ним в палату (освобожденную по настоянию Зыбина) заползла раненая медсестра. Теряя сознание, она успела сказать, что в палате соломенной дамы чужак, а забежала туда медсестра, услышав странный шорох, нехарактерный для ночного времени. Охнуть не успела, как ее отбросило к стене, а в животе зажгло болью. Мужчина убежал, ей же пришлось приложить немало усилий, чтобы добраться до полиции за стенкой. Сыщики ринулись в палату, а там… в чучеле дамы торчал окровавленный нож, ранивший медсестру. Итог: медсестра в тяжелом состоянии, сторож с пробитой головой, оба лежат в той же больнице, а преступник убежал, в прямом смысле заметая следы на снегу.

— Мерзавцы… Проворонили, — бубнил Зыбин, набычившись. — Такое дело загубили. Пшли вон, канальи! Живо все вон! И писарь вон! Никому нельзя довериться, одни дураки кругом.

Сыщиков вместе с писарем сдуло как ветром. Марго повесила свой симпатичный носик, так как обстоятельства ей виделись безнадежными. Свет только и судачил, что о несчастной даме из проруби, всем интересно, чем закончится загадочная история. В этом смысле Зыбина, если он не выйдет победителем, ждут неприятности, в свете не прощают неудач. На время Марго забыла о тревогах, связанных с крестным, при всем положительном исходе там тоже беспокойство только усилилось, но сейчас о другом она думала:

— И что теперь?

— Будем искать иные пути, — коротко сказал Зыбин. — Главное, убийцы в городе. И теперича полагают, что даму добили. Не так уж это и худо.

О, как он огорчен… Несмотря на его несносный нрав, грубый и резкий, нетерпимый и требовательный, графиня Ростовцева про себя восторгалась им, ибо ум человека — наиболее важная часть в нем и редкий дар, а Зыбин умен. Она считала за честь помогать ему и поспешила убедить старика:

— Вы найдете путь, я верю вам, Виссарион Фомич. Вы удивительнейший человек, мне повезло встретить вас, жизнь наполнилась смыслом и интересом.

Не привыкший к похвалам Зыбин, конечно, смутился, но и недолго находился в лучах лести, вернулся к делу:

— Благодарю вас, ваше сиятельство, я не заслужил столь лестных слов. А что у вас… у вашего крестного? Как прошла встреча с внучкой? Я весьма доволен господином Кирсановым, умнейший молодой человек.

— Да, он великолепно справился с задачей, но…

Ее сиятельство взахлеб рассказала о своих впечатлениях у князя, причем уделила внимание мелочам, которые обычно пропускают. Она уже знала, что ничего не значащие песчинки могут стать большой дорогой к истине. Зыбин надолго задумался, правда, время от времени вовлекая Марго в ход своих мыслей, которые могли показаться обрывочными:

— Вы узнали, среди родных князя игроки имеются?

— Мне казалось, Гектор, он красив, избалован, любит яркую жизнь, но я ошиблась, карточных долгов у него нет. Кстати, он первый прибежал на мой крик.

— Во что одет был тогда?

— В шлафрок до пят. А что под шлафроком надето, я не видела.

Ну, вот она — тема, которую следовало бы подробней обсудить, да только Зыбин отбросил ее, перешел к следующему персонажу:

— Княгиня Натали? Насколько она способна к преступлению?

— Они там все способны, — уверенно заявила Марго. — Лично у меня вызывают недоверие Лавр и Невзор. И не потому, что оба угрюмые, я постоянно натыкаюсь то на одного, то на другого. Иду в библиотеку — Лавр туда заходит, хотя его трудно представить с книгой в руках. Играю на рояле — Невзор тут как тут, садится и слушает, а ему медведь на ухо наступил, еще и потоптался! И так всюду, оба как будто следят за каждым моим шагом. Они все способны, в особенности сейчас, когда объявилась внучка, это большой удар для… Кстати, Виссарион Фомич, что вы думаете о принце Чаннаронге?

— Хм! — Зыбин выпятил толстые губы, затем пожал плечами. — Он не тот, за кого выдает себя.

— И что же мне делать?

— Не хотелось бы оставлять вас в доме князя…

— Нет-нет, я не оставлю крестного в неопределенном положении. К тому же меня теперь они исключат из наследников, стало быть, я вне опасности.