Когда в очередной раз я очухался, то был связанным. На меня смотрел сидящий напротив проверяющий.

– Откуда? Откуда у тебя это? – Взгляд его не внушал мне радостных перспектив.

Ответить что-то ему я оказался не в состоянии, в горле пересохло так, что казалось, все оно покрыто наждачной бумагой и корябает само себя при малейшем движении.

– Где ты взял яд и оружие? – Голос его был холодным, как Антарктида.

– Пить! – еле смог выдавить я из себя.

– Может, тебе еще и вина подать с трюфелями? Или, может, лобстера попросишь? Говори, где яд достал, или я отдам тебя кату.

– Кому?

– Кату. – Видя мой непонимающий взгляд, пояснил: – Заплечных дел мастеру, дознавателю, палачу, наконец. Так понятно?

Кивнул. Что-то меня эта игра начинала откровенно напрягать. Это что же, меня сейчас пытать будут? Разве такое в играх можно? Кто же будет играть в такое, где тебя могут пытать? Вот только что-то проверять реальность этой угрозы совершенно не хотелось. Да и тайны особой в этом вопросе я не видел.

– Меченый.

– Умно! – усмехнулся проверяющий. – Все свалить на своего противника! Хитро придумано, вот только непонятно одно – почему я не слышу лжи в твоем голосе? Ты можешь обходить «Слово истины»?

– Что?

– Как же мне тебя проверить? Соври что-нибудь.

– Пить, – я не собирался ему помогать, без ответных шагов с его стороны.

– Упорный, ну ладно, это мелочи. – Он наклонил надо мной кувшин с водой и начал лить на мое лицо воду, не сильно заморачиваясь тем, чтобы попасть струей в рот. Но все же немного воды мне удалось поймать. Впрочем, вскоре поток живительной влаги иссяк. – Ну, я жду…

– В последнем бою эльфов с крысами победили крысы.

– Оригинально, но неумно. Хотя дало понять, что заклинание обходить ты все же не умеешь, а значит, все, сказанное тобой до этого, – правда. Прискорбно…

– Что прискорбно?

– Да все! Все, что с тобой связано, – прискорбно! – На крик он пока не перешел, но уже явно к этому стремится. – До твоего появления на руднике было все тихо-мирно. Как только ты появился, так все пошло вразнос. Заключенные убивают друг друга, заключенные убивают охранников, неизвестно кто убивает этого убийцу… Какие-то договоренности с крысами… А теперь ты еще убил одного из моих личных гвардейцев ядом, а еще двоих покалечил. А я ведь такого развития даже предположить не мог, потому и ушел. И ведь никто даже не подумал меня обо всем этом известить. Вернулся же я только тогда, когда тебя уже скрутили. Вот расскажи мне, откуда вообще мог оказаться яд чумного зомби на этом руднике? Да и чесноки эти… Ножи у заключенных… Ведь даже ежу понятно, что это дело рук охранников, но никто не сознается. Вывод: либо этим занимался умерший, либо вы все тут как-то научились обходить «Слово истины» и сейчас издеваетесь надо мной. Да есть ли хоть одно преступление, которое еще не совершено на этом проклятом руднике? – Он присел напротив меня. Вся его энергия куда-то подевалась, больше всего он сейчас напоминал сдувшийся шарик. – Похоже, что это дело выходит за пределы моей компетенции.

Внезапно он посмотрел на меня. Он что, ждет от меня совета? Так у меня нет желания ему помогать. Но что-то сказать все же нужно.

– Ну, вам виднее…

Эльф медленно и глубоко вдохнул воздух, затем так же медленно выдохнул:

– Ты явно с этим всем связан.

– Конечно, связан, я же на этом руднике нахожусь, а здесь постоянно кого-то убивают. А меня за это бьют, тоже постоянно, как будто я самый крайний…

– Вот только не надо строить из себя невинную овечку! Ты вон вообще каким-то чудом умудрился раздобыть заклинание школы огня и успешно его применяешь, даже ловушки на его базе делаешь. Вот только не надо делать мне круглые глаза. Так что ты далеко не такой невинный, каким хочешь казаться. Да и из договоренностей с крысами опять твои уши торчат. И жилу с рудой ты нашел, и замурованного шахтера тоже ты откопал… И какую-то вонючую одежду на руднике распространять начал… Куда ни плюнь, всюду в тебя утыкаешься. Почему тебя так много? Куда ни посмотришь, что ни спросишь – всюду ты… Откуда ты такой взялся вообще?

– Из баронства Кренон.

– У меня уже нет сил злиться на твои глупые ответы. Охрана! Бросьте его в барак, но перед этим еще побейте немного, для профилактики. Не развязывая! – на всякий случай уточнил он. – Не хватало мне еще смертей.

Меня выволокли из казармы. Дальше было избиение. Не осталось у меня приятных мгновений от этого дела никаких. Били меня опять долго, но как-то слишком аккуратно, во всяком случае, сознания я так и не потерял. Я давно потерял счет ударам, когда меня наконец-то отволокли до барака и бросили у входа.

Спустя минуту над моим ухом раздался чей-то голос:

– Блин, вот они звери! Сколько уже можно тебя бить? Как ты вообще это все терпишь? Меня один раз отколошматили, так с тех пор стараюсь не косячить. А ты? Сколько тебя уже били?

Меня наконец-то перевернули на спину с живота. Со мной разговаривал кот. Рядом сидел молчаливый кобольд. Кот, выпустив когти, довольно быстро развязал веревки.

– По… – хотел я задать вопрос, но кашель скрутил меня, кашлял я кровью, хорошо меня приложили. Происходи это в реале, без медиков бы мне очень туго пришлось.

– Почему мы с тобой возимся?

– Так ты же не подсадной. Теперь-то это всем понятно, после того, как ты одного из охранников проверяющего шлепнул. Непонятно только, почему они тебя, как того орка, не скрутили и к телеге не привязали?

– Не знаю.

– Вот и мы не знаем. Встать можешь?

Я попробовал пошевелиться, вроде нормально уже, понемногу отпускало. Хорошая все же вещь эта игра, в реале о выздоровлении от такого избиения за несколько минут можно только мечтать, а тут это нормально.

В бараке я улегся на свободное место, и никто даже не пикнул, что от меня по-прежнему пованивает. Спать. Надо поспать. Кот, присевший рядом, еще что-то говорил, но я уже заснул.

Утро началось все с того же поганого гонга. Как же я его ненавижу! Чтоб горел в аду его создатель! Как можно было такое придумать? Кем же нужно быть для этого? Каким изощренным садизмом надо обладать для такого творчества?

Народ вяло тянулся к раздаче. На месте старого орка сидел какой-то пожилой человек. Внешне он напомнил мне егеря, который иногда забредал на нашу с дедом делянку. Невысокого роста, субтильный, но жилистый, он не вызывал особого желания с ним ссориться. Вот и новый повар своей комплекцией был на него похож. Лицо же было совершенно другим: вместо бороды – гладкий подбородок, вместо косматой шевелюры – какая-то аккуратная прическа. И это на руднике-то! Все-таки условности игры иногда немного выбивают из колеи. Восточный разрез глаз и широкие скулы доводили расхождение в портретах до максимума. Ну и еще отсутствие торчащих клыков, цвет кожи и прочие несущественные мелочи…