— А-ааа! Так бы сразу и сказала, — добродушно отозвался Батюшка. — Эт я сейчас, — и он потянулся за кинжалом, который был припрятан у него в сапоге.

— Батюшка, сначала шлем! — почти простонала я.

— Я прикрою его своим щитом! — «успокоил» меня Добряк, загородив меня от Солнца. Что, само собой разумеется, никоим образом не уменьшило яркость освещения туннеля. — Ну как, так лучше, Ди?

— Вы издеваетесь надо мной?! — с отчаянием в голосе осведомилась я. — Добряк, мне лично свет не мешает! Батюшка, немедленно надень шлем!!! Ты нас и так уже засветил!!! А мы хотели пробраться тайно!

— Ах, да, извини, — виновато улыбнулся планетёнок и, наконец-то, натянул на себя таки шлем. После чего снова наклонился, достал из сапога кинжал и, отрезав от своих волос, горящий, словно живой огонь, локон, протянул мне. — Вот держи!

— А-аааачуметь! — издал потрясенно-обескураженный возглас Уш. — Так я, оказывается, не только о Звёздных Драконах ничегошеньки не знаю, но и о планетятах тоже! Ведь, если бы я сейчас, это своими глазами не увидел, то ни за что бы и никогда бы не поверил, что волосы Батюшки способны светиться даже будучи отделенными от его головы!

— Не ты один, — нехотя признала Ыш. — Я бы тоже не поверила.

— И я бы тоже не поверила, — хором поддакнули я, Маркиза и Баюн.

— Так вам простительно, — пренебрежительно-снисходительно фыркнула Ыш. — А вот нам с Ушем — нет прощения! — значительно констатировала старший библиотекарь межреальностной библиотеки.

И вроде бы замечанием своим она нас троих оправдывала, а себя и Уша бичевала, однако интонации её были таковы, что ощущалось — с точностью наоборот.

Мы шли уже добрых двадцать минут, однако мои опасения относительно того, что мы настолько ярко засветились, что нас просто не могут не встретить — всё не подтверждались.

Ровное свечение локона Батюшки по-прежнему освещало земляные стены пустынного узкого туннеля, конец которого терялся в такой же пустынной тьме.

И вот только я расслабилась и выдохнула с облегчением, как в скрупулёзно-пунктуальном соответствии с законом подлости, тут же впереди раздались странные, тревожащие душу звуки, похожие на стон, или даже плач, раненного чудовища.

Подобные звуки вполне мог производить сквозняк, заблудившийся в туннеле. Впрочем, с такой же вероятностью их могло производить и нечто гораздо более жуткое…

Я оглянулась на своих спутников, и прочла на их лицах, что им эти звуки не нравятся, столь же сильно, сколь и мне.

Не договариваясь, словно по команде, мы все обнажили мечи.

Отвернувшись от своих спутников и вновь посмотрев вперёд, по направлению нашего следователя, я оторопела…

Ибо взгляд мой упёрся не в уже привычную пустынность, уходящего во мрак, туннеля, а в некую прозрачную массу. Приглядевшись повнимательней, я увидела, что масса эта состоит из десятка, а возможно, и сотни отличающегося по форме, размеру и даже цвету шевелящегося… чего-то, состоящего то ли из слизи, то ли из желе.

Жуткий, душераздирающий звук стонов и плача, который издавала эта масса, становился тем невыносимей, чем ближе она приближалась.

Застыв на месте и морщась от сдавившей мои виски боли, несколько мгновений я просто пялилась на это… пытаясь понять, на что же я смотрю.

Стена же слизи медленно, но неуклонно приближалась к нам. И вот она приблизилась уже настолько близко, что можно было различить не только отдельные почти человеческие очертания, но, и разинутые в крике боли, провалы ртов и выпученные, словно бы от ужаса, глаза.

— Баюн, — невольно отступив назад, — обратилась я к коту, — это то, что я думаю?

— Угу-угу, — подтверждая мою догадку вместо кота, защёлкала клювом Ыш. — Это призрачная охрана крепости! Тени, которые не знают ни жалости, ни ограничений, ни собственной воли. Быстро же они нас засекли!

«Ещё бы они нас не засекли с такой-то иллюминацией, какую устроил Батюшка!», — мысленно хмыкнула я. Вслух, однако, я произнесла совсем другое: — И я правильно понимаю, что нам они особо не страшны? Что доспехи Звёздного Дракона защитят нас от них? — уточнила я, на всякий случай.

— Не страшны до тех пор, пока мы не позволим страху охватить всё наше существо, — поправил меня Уш. — Но как только позволим, уже ничто нас не спасёт.

— Малец прав, несмотря на доспехи, всем нам по-прежнему угрожает огромная опасность, — кивнул Баюн. — Эй все, мы это уже обсуждали, но лучше я повторюсь! На нас более чем вероятно вот-вот ополчатся чудовища из самых ужасных наших кошмаров. Однако мы должны помнить, что всё это лишь иллюзия. Все ужасы, которые мы увидим, будут лишь плодами нашего воображения. И будут оставаться просто кошмарными видениями, до тех пор, пока мы в них не поверим. Однако как только поверим… — Баюн окинул всех взглядом и продолжил, — иллюзия станет реальностью. И в этом случае, как правильно заметил Уш, уже ничто нас не спасёт!

Едва он произнёс последнее слово, как призрачные стражи окружили нас со всех возможных сторон. Точнее говоря: они были под нами, над нами, заполняли пространство между нами и кружили, словно голодные акулы, вокруг нас. Это совершенно лишало покоя и, как следствие, возможности сосредоточиться и организоваться. Более того их раздражающе скрипучие, всхлипывающие и визжащие стенания и завывания, раздававшиеся теперь совсем рядом неимоверно действовали на нервы.

Возможно это не совсем верное сравнение, но у меня появилось ощущение, что я подхвачена потоком бурлящей могучей волны, которая неотвратимо затягивает меня в сильнейший водоворот, сила, которого слишком велика, чтобы ей противостоять. Я боролась изо всех сил, но в какой-то момент вода всё-таки заполнила мои лёгкие, и мне стало нечем дышать…

И я вдруг обнаружила себя в густом чернильном мраке, из которого за мной со всех сторон наблюдали сотни глаз, зрачки которых горели зеленовато-грязным пламенем, и в безумном, пугающе диком, хохоте мерзко скалились провалы беззубых ртов.

Я знала, что не должна бояться, но как только невидимые липкие пальцы коснулись моей кожи, преодолев покрывающую моё тело броню, помимо воли меня охватила волна совершенно неконтролируемого страха. Я вздрогнула всем телом, однако на крик не сорвалась. Правда, только лишь потому, что горло моё сдавил спазм.

«Всё это всего лишь иллюзия, — напомнила я себе. — Только иллюзия».

Я мрачно усмехнулась и, приказала себе, не обращать внимания на липкие пальцы. И, тем более, ни в коем случае, не задумываться о том, из какой гадости сделаны эти мерзкие пальцы и почему они такие липкие…

Более или менее овладев собой, шаг за шагом я продолжила сопротивление волне, засасывающей меня в воронку моих самых потаённых страхов. Страхов, о существовании которых вслух я не