Мы с Таней сняли новую квартиру в Бербанке, откуда можно было пешком дойти до NBC. Я посвятил всего себя телевидению. И созданию крутого пилота.

— Чувак, ты чего! Ты должен быть в студии и делать свою работу, — заклинал Джей-Эл.

— Джей, говорю тебе, наше будущее — здесь! Музыка загнулась.

— Ну, это неправда… Но все свои задачи я могу выполнять и из Филли.

— Джей, ты не врубаешься — тебе нужно сюда. Тут нет никакого графика встреч, никакой системы. Люди принимают решения на днях рождения и в гребаных закусочных.

Джей-Эл знал обо мне все. Он видел во мне — иногда до сих пор видит — импульсивного творца, которого нужно защищать от самого себя. Он считал себя последним оплотом здравого смысла, который не давал Уиллу утянуть всех за собой с обрыва в бездну. Джей-Эл не переносил такой неопределенности и ураганных перемен, которые, как ему казалось, не давали нам подняться на ноги.

Омар переехал сразу же. Чарли приезжал ко мне каждую неделю.

(Забавный факт о «Принце из Беверли-Хиллз»: в заставке сериала, где я «повздорил с бугаями, маму напугал», бугай, который крутит меня в воздухе перед моим отъездом в Калифорнию — это Чарли Мэк).

Я решил убедить Джеффа переехать в Лос-Анджелес — тогда-то Джей-Эл увидит, что не хватает только его. Поэтому, даже не предупредив Джеффа, я пошел к продюсерам NBC и предложил им персонажа, которого он мог бы сыграть в сериале. Я сказал, что это мой партнер по музыке, еще большая звезда в мире хип-хопа, чем я — и наши фанаты сдуреют от счастья, если увидят Джеффа на экране.

Конечно же, они сомневались насчет того, чтобы добавлять еще одного дилетанта из Филли в ситком, выходящий в прайм-тайм. Но я снова потребовал. Они неохотно согласились «опробовать» его в шести эпизодах — четвертинке первого сезона.

На радостях я набрал Джеффа, чтобы поделиться новостями.

— Ой, спасибо, чувак, — ответил он, — но как-то неохота мне сниматься по телику. Это твоя тема. Я больше по музыке.

Я опешил.

— Джефф. Музыкой можно и в Лос-Анджелесе заниматься. У них там студий, как у нас магазинов с выпивкой или там церквей. А тебе еще и предлагают десять кусков за эпизод. Это ж легкие бабки, мужик.

Тишина.

— Джефф?

— Да че-то неохота… Не тянет меня в Лос-Анджелес. Я Филли люблю.

Я хотел заорать: ты че ломаешься? У тебя денег — ни цента, ты живешь в подвале у своей мамы. У тебя нет выбора.

Но вместо этого я ответил только:

— Ну как скажешь. Я тебе потом тогда звякну.

Перемены часто пугают, но избежать их невозможно. Наоборот, непостоянство — это единственное, на что точно можно положиться. Если вы не желаете или не можете изменить курс и подстроиться под непрекращающиеся переменчивые течения жизни, жить вам не понравится. Иногда люди пытаются играть картами, которые они хотели бы иметь, вместо того чтобы использовать колоду, которую им сдали. Подстраиваться и импровизировать — возможно, самая важная способность человека.

Одна буддийская притча провела меня через множество рискованных перемен. Как-то раз человек стоял на берегу опасной бурной реки. Был сезон дождей, и если бы он не перебрался на другой берег, для него все было бы кончено. Он быстро построил плот, чтобы пересечь реку без угрозы для жизни. В радостном облегчении он хлопнул в ладоши, подобрал плот и направился к лесу.

Пока он шел через густо растущие деревья, плот бился о стволы и путался в лианах, не давая ему продвигаться вперед. У него был всего один шанс на спасение, но для этого ему нужно было бросить плот. Иначе то самое судно, которое вчера спасло ему жизнь, убьет его.

Плот символизирует собой наши устаревшие идеи и потерявшие актуальность взгляды, которые больше не приносят пользы. Например, злобная и агрессивная сторона личности, созданная в детстве, чтобы защищаться от хулиганов и хищников, теперь уничтожит все ваши отношения, если от нее не отказаться. Некоторые вещи жизненно необходимы и чрезвычайно полезны в определенные периоды нашей жизни. Но приходит время, когда их нужно либо оставить позади, либо умереть.

Проще говоря, адаптируйся или умри. Я считал, что Джей-Эл и Джефф, которые выбрали Филли, вынесли себе смертный приговор. И знал, что не допущу этого.

Перед «Принцем из Беверли-Хиллз» с самого начала возникло много препятствий.

Обычно сериал такого масштаба одобряют за девять месяцев. Но из-за урезанного, практически невыполнимого графика съемок приходилось принимать решения на ходу на всех этапах производства. В отсутствие Джей-Эла место менеджера занял Бенни Медина. Он рулил всем, что касалось «Уилла Смита». Бенни знал свое дело и умел добиваться своего. Но у меня душа болела, потому что Джей-Эла и Джеффа не было со мной в Лос-Анджелесе.

Они были мне необходимы, поэтому я сделал ход конем: сказал Джей-Элу, что запишу новый альбом, если он согласится каждый месяц проводить в Лос-Анджелесе неделю. Я не считал, что музыка сыграет какую-то важную роль в моем будущем, но ему этого не сказал. Я просто без него не мог.

Оставалось убедить Джеффа.

— Слушай, чувак, ну отсними три эпизода. Если не понравится, всего трешечка останется. А если понравится, подыщешь жилье, а продюсеров мы уломаем на новые серии с тобой. И музыку сможем писать! Ну что плохого может случиться? Получишь минимум 60 тысяч за то, что засветился в сериале, а это значит только одно — телочки.

Точно не знаю, какой именно аргумент подкупил Джеффа, но мне было все равно — он согласился.

(Забавный факт: персонаж Джеффа стал одним из любимцев публики, и ему самому тоже понравилось сниматься. Его коронным номером был момент, когда дядя Фил вышвыривает его из дома. Во время съемок пилотного эпизода никто не знал, останется ли этот фрагмент, поэтому у нас был всего один дубль с летящим Джеффом. Интерьер особняка в Бель-Эйре и его двор — это два разных места, и на натурную съемку у нас был всего один день. Поэтому нам пришлось раз за разом использовать один и тот же дубль в последующих эпизодах. Так что знайте: если Джефф приходит в бело-коричневой футболке с ацтекским узором, в этой сцене его вышвырнут).

Премьера «Принца из Беверли-Хиллз» состоялась 10 сентября 1990 года, и успех был мгновенным — сериал дебютировал с самым высоким рейтингом в том сезоне. А это значило, что новые сезоны точно будут.

Возможностей становилось все больше, но, несмотря ни на что, Джей-Эл по-прежнему относился к этой затее скептически. Даже через год, когда нас каждую неделю стали смотреть десятки миллионов человек, Джей-Эл не съезжал из комнаты в мамином доме. Опять же, его можно понять — едва ли годом раньше у него на глазах я спустил в трубу три миллиона долларов, не уплатил ни цента налогов, утопил Джаззи Джеффа и Фреш Принца в ромовом пунше с куриными наггетсами, а затем беспечно упорхнул в Лос-Анджелес, чтобы стать телезвездой.