– А цыган в казенном доме работать не может? – уточнила Алина.

– Нет, конечно! Цыган – птица вольная. А ты что стоишь в сторонке? – крикнула она Алине. – Присаживайся, я и тебе погадаю! Ты помнишь – чем больше положишь, тем больше счастья на тебя свалится? Чего ты хочешь – скажи мне, и я тебе скажу: сбудется твое желание или нет?

Алина не поскупилась и пожелала себе новую машину, новую шубу и загородный дом. Дина не стала ее расстраивать и пообещала, что все-все исполнится, пусть и не сразу, а постепенно.

Каждой из нас цыганка не сказала ничего плохого, а потому и денег нам жалко не было.

– Вот только к Заре я завтра больше не пойду! – решительно заявила я, когда мы вышли от Дины. – Сами слышали, что мать Зары – колдунья. Еще заподозрит, что мы пришли не просто так, и нашлет на меня порчу. Брр! – передернула я плечами. – Мне, честное слово, было плохо после ее сеанса!

– Ты просто чересчур мнительная, – отмахнулась от меня Алина. – Не бери дурного в голову. Ты настолько хорошо вжилась в роль, что поверила в болезнь. Расслабься!

– Ты мне не веришь?

– Вот только косить под больную не надо! Плохо ей, видите ли, стало! Не верю!

– Тебе легко говорить, – обиделась я на подругу. – А если я и впрямь заболею?

– Ты не о болезни думай, а о том, к кому приходила Софья Никитична? Зара еще не возвращалась, а Софья Никитична пробыла в том доме…

– Двадцать минут просидела, – напомнила нам Нина.

– Значит, Ципкина приходила не к Заре, – рассуждала Алина. – Внучку отметаем сразу. Остаются трое: невестка, сын и бабка – мать Зары.

– Сын?

– А кто, по словам Дины, ездит на крутой тачке? Сын Зары! Руслан.

– Он-то Софье Никитичне зачем понадобился? А если она все-таки ждала Зару, но не дождалась? – спросила я. – Впрочем, она могла приходить и к бабке. Вдруг Софья поворожить захотела?

– Слушайте, – вдруг осенило Алину. – А что, если Софья Никитична ведет двойную игру?! Перед нами она разыгрывает заботливую жену, а сама хочет мужа извести?!

– Чушь! – возразила я. – С чего бы Софье Никитичне своего мужа-кормильца изводить?! Но мысль сама по себе хорошая…

– Ты о своем муже говоришь? – настороженно спросила Алина.

Так уж сложилось, что мой муж и подруга никогда не могли меня поделить. Алина всегда недолюбливала Олега, считала, что он меня поработил. Олег платил ей той же монетой, не упускал случая сказать мне, что подруга на меня дурно влияет. Плохо или хорошо влияет – это уж с какой стороны посмотреть, – но именно Алина выдернула меня из болота семейного быта и сделала самостоятельной бизнесвумен, предложив нам совместно открыть туристическое агентство[2]. И за это я ей очень благодарна, но не до такой же степени, чтобы, исходя из ее отношения к моему мужу, начать изводить его.

– Типун тебе на язык! – возмутилась я. – Я вовсе не Олега имела в виду!

– Не обижайся – идеальных мужей не бывает. У всякой женщины бывают моменты, когда…

– У меня таких моментов не бывает, – довольно-таки резко перебила я ее.

Если ее сейчас не остановить, она припомнит все претензии к моему мужу, скопившиеся за долгие годы их общения.

Вспомнила бы она и то, что много лет тому назад он не отпустил меня с Алиной в Сочи, и то, что он когда-то слишком прямолинейно высказался по поводу ее вечернего туалета, в который она с трудом втиснулась после недельного голодания, и то, что он каждый раз при встрече спрашивает Вадима – много ли в его лаборатории хорошеньких аспиранток? Хорошенькие аспирантки – для Алины вообще больная тема, потому что потерять такого неприхотливого мужа, как ее Вадим, было бы непростительной ошибкой.

– И вообще мы говорим о Софье Никитичне, – перевела я разговор в нужное русло.

– Если речь идет не о Николае Антоновиче, тогда кого же ей потребовалось извести? – спросила Алина таким тоном, будто Софье Никитичне, кроме как мужа, изводить больше было совсем уж некого.

– На кого еще она зуб имела? – подтолкнула я ее к дальнейшим рассуждениям. – На будущего зятя! Она догадалась, что он – никакой не магараджа! Вот и решила его извести, чтобы дочка ее поскорее домой вернулась!

– А адрес матери Зары где она взяла?

– Нина нашла адрес самой Зары в газете. Может, бабка тоже рекламирует свои услуги в средствах массовой информации? Не исключено, что Софья Никитична уже пользовалась услугами колдуньи – у каждого есть свой скелет в шкафу, – поэтому она так и испугалась, когда мы назвали фамилию Зары.

– Что ж, это звучит весьма логично… Подведем итоги сегодняшнего дня! Мы выяснили, что Зара вербует пациентов для индийских клиник, где делают незаконные операции; ее мать – черная колдунья, а Софья Никитична пользуется ее услугами, – перечислила Алина, – но, убей бог, я не знаю, как вплести в этот круг различных темных лиц Николая Антоновича с его потерей памяти? У кого-нибудь есть на этот счет какие-то соображения?

Я покачала головой. Нина пожала плечами.

– Еще секунда – и я признаю наше поражение, – сказала Алина. – Мы ничем не помогли бедному Николаю Антоновичу! – с трагическими интонациями произнесла она.

– А что, если завтра вместо меня к Заре отвезти его?! – вдруг пришло мне в голову. – Знаете, по принципу – «клин клином вышибают»! Не всегда же Зара и ее мамаша работали только во зло? Наверное, кому-то же они и помогли?

Нина скривилась:

– Ну, я не знаю… Зара изначально настроена на то, чтобы содрать с клиента деньги. Цыганская практика: обмануть, наговорить всякой чепухи, а потом обокрасть.

Алина ее не поддержала:

– Не знаю, не знаю, я лично не против, чтобы все, что мне Дина наговорила, сбылось! И потом, не все же цыганки одинаково плохие. Давайте попробуем отвезти Николая Антоновича к Заре! Только Софье Никитичне ничего говорить не надо. Если у нее рыльце в пушку, она сделает все, чтобы не допустить встречи Николая Антоновича с Зарой.

– А мы предупредим его, чтобы он ничего не сказал жене. – Я взяла мобильную трубку и набрала номер Ципкина. – Алло, Николай Антонович, это Клюквина! Софья Никитична далеко от вас? Не говорите ей, что это я вам звоню!

– Можете не переживать. Она уехала в магазин и пока что не вернулась. Я один дома.

– Чудесно! Мы… м-м… нашли одну целительницу. Говорят, она творит чудеса! Обещает исцеление от всех болезней. Мы говорили Софье Никитичне о ней, но она и слышать ничего не хочет о народных методах лечения. Но попробовать-то можно? Вы как?

– Хуже ведь мне не станет?