Он повернулся, чтобы уточнить, куда именно она смотрит. На стене висела пришпиленная канцелярским дротиком цветная фотография, сделанная с картины, когда-то обнаруженной в ходе обыска в квартире гражданина Шубейкина, убившего и расчленившего тело своей подруги Екатерины Стрижовой, ныне отбывающего наказание в колонии строгого режима.

Острый утес, скорее даже обрыв, на самом краю которого на одной ножке стоял стул. На стуле сидел человек и самозабвенно играл на скрипке… Что-то в этой картине цепляло капитана Зубова, поэтому он и не убирал ее со стены. И сейчас, похоже, скрипач над обрывом зацепил и Олимпиаду Бердникову.

– Откуда у вас это? – спросила она и со стуком поставила стакан на стол. Выплеснулась вода, тонкий ручеек пополз к краю стола, грозя обрушиться водопадом Олимпиаде на колени. Она этого даже не заметила.

– В ходе одного расследования нашел, – пожал плечами Зубов. – А вы почему интересуетесь?

– Потому что это картина Евы.

Невыспавшийся после бессонной ночи, а оттого особенно злой, капитан Зубов сидел в своем служебном кабинете и докладывал о результатах командировки, из которой только что вернулся, коллегам, руководству и следователю, ведущему дело об убийствах четы Бабурских и доктора Зябликова, а также покушения на убийство Егора Ермолаева.

Отбывающий срок в колонии Константин Шубейкин в предъявленной ему Зубовым для опознания фотографии гражданки Бердниковой Евангелины Сергеевны однозначно опознал свою подругу, которую он знал под именем Екатерины Стрижовой, за чье убийство и был осужден.

– Так что же это у нас получается. – Сергей Лавров вскочил со стула, начав широкими шагами мерить кабинет, что свидетельствовало о сильнейшей степени волнения. – Мы эту неуловимую Еву ищем, а ее еще летом убили? Значит, к нашим убийствам она никаким боком. И все наши подозрения в ее адрес совершенно беспочвенны. А раз так, то и подозреваемого у нас опять нет. На колу мочало, начинай сначала.

– Погоди, Серег, – досадливо поморщился Зубов. У него болела голова, как всегда бывало от недосыпа, глаза слезились, сосало под ложечкой и даже подташнивало немного. – Дело не в том, есть у нас подозреваемый или нет. Вернее, не только в этом. Я разобраться хочу. Давайте сначала. Будем танцевать от того, что нам Шубейкин рассказал, и вписывать его показания в остальную канву. Итак, с девушкой, представившейся ему Екатериной Стрижовой, он познакомился в начале весны прошлого года, когда отправился вахтовым методом на Север. Екатерина, вернее, как мы сейчас знаем, Ева Бердникова, работала там в библиотеке. Получается, она действительно уехала из нашего города в конце прошлой зимы, как и говорила Ермолаеву. И, по словам студента, она чего-то или кого-то боялась. Вот и уехала, да еще постаралась забраться как можно дальше.

– Да еще так сильно боялась, что поменяла имя. Раздобыла себе где-то новые документы совершенно на другую фамилию. Знала, что ее будут искать, и хотела запутать следы?

– Похоже на то, – задумчиво согласился следователь.

– Итак, она знакомится с Шубейкиным, между ними вспыхивают чувства. Скорее всего Ева очень скучала по дому, и землячество как-то согревало ей сердце. Потом у Шубейкина заканчивается его вахта, он возвращается домой и в начале июня неожиданно получает от своей возлюбленной сообщение, что она ненадолго приезжает в наш город и собирается остановиться у него.

– Так… – Лавров снова прошелся по кабинету. – Ева приезжает домой, но предпочитает остановиться не у себя, а у Шубейкина. Не хочет, чтобы о ее возвращении становилось известно?

– Похоже на то. – Следователь сегодня был немногословен.

– Она говорит Шубейкину, что ей нужно сходить на какую-то встречу, вечером возвращается, но он спит, потому что выпил для храбрости перед тем, как сделать ей предложение, когда он просыпается, то обнаруживает в ванной комнате убитую возлюбленную с отпиленной головой. Он не помнит, как совершил убийство, но от страха цементирует тело Евы в подвале под своей лоджией и зачем-то вывозит за город ее голову. Причем этого факта он тоже совершенно не помнит и объяснить не может. Так, Леха?

– Так, – согласился Зубов. – При этом из показаний Олимпиады Бердниковой мы знаем, что именно в июне ее сестра появляется в их квартире, где пытается добиться от Марии Ивановны сильнодействующих лекарственных препаратов, чем доводит пожилую женщину до инсульта. Получается, это и была та самая встреча, ради которой она приезжала?

Следователь пошелестел бумажками в уголовном деле.

– Мария Бердникова была госпитализирована в областную больницу с обширным кровоизлиянием в мозг 14 июня, – сообщил он. – В какой день Шубейкин убил Стрижову, то есть не Стрижову, ладно, неважно.

– 14 июня, – подтвердил Зубов. – Черт, как все сходится.

– Поеду-ка я с этой самой Марией Ивановной переговорю, – сказал следователь, вставая. – Похоже, подробности этого визита теперь приобретают первостепенное значение. А вы метнитесь пока к Еве на квартиру. Если она восемь месяцев как в могиле, то недавно чайник кипятить точно не могла. Надо понять, кто там еще мог быть. Еще раз соседей опросите, делайте, чего хотите, но информацию раздобудьте, понятно? Чего-то тут нечисто, печенкой чувствую.

Он вышел из кабинета, и Зубов задумчиво проводил его глазами.

– Вот что мне покоя не дает, – сказал он, – причем давно. С того самого момента, как я про дурацкий разговор в галерее узнал. Тот самый, где все разговаривали о том, как хотят умереть. Я все пытался вспомнить, где я что-то похожее слышал.

– И где? – Лавров требовательно уставился Алексею в лицо. – Да не тяни ты. Как кишки на барабан наматываешь.

– Да от Шубейкина и слышал, – с досадой ответил тот. – Он никак не мог объяснить, зачем отрубил своей любовнице голову. И предположил, что сделал это в бессознательном состоянии. Она же не раз повторяла, что бедовая, и не сносить ей головы. Понимаешь?

– Не очень.

– Серега, а если Ева Бердникова стала самой первой жертвой того самого маньяка, который затем убил всех остальных? Фраза про «не сносить головы» была ее любимой. Она вполне могла ее произнести в галерее. Ее и убили, лишив головы. Понимаешь? Что, если в квартире с Шубейкиным они были не одни. Если был еще кто-то третий, и именно этот человек подлил Константину в водку лекарство, заставив отключиться. Затем убил Еву и исчез. А Шубейкин, очнувшись, решил, что это он во всем виноват. И стал прятать тело. Он же реально ничего не помнит из того вечера. Совсем. Я, правда, у него вчера специально уточнил, не было ли в квартире кого-то еще, и он категорически утверждает, что нет. Только он и Ева. Но вдруг он это просто забыл, а?

За разговорами они не спеша доехали до дома Евы, припарковались во дворе, вылезли из машины на грязный, затоптанный снег и вдруг синхронно замерли, потому что в нужной им квартире горел свет.

– Фантастика какая-то, – хрипло сказал Зубов. – Сейчас поймаю эту скотину, зубы выбью, ей-богу.