– Тварь кусает его, – сказала ей Эа. – А он борется с ней.

Деви затолкала сына в середину гарема, пытаясь укрыть его от посторонних глаз.

– Держите его здесь. Не выпускайте. Пожалуйста.

* * *

Стая собралась, продолжая болтать и обсуждать последние события. Но когда прибыл Первый гарем, повисла зловещая тишина. Для них выделили видное место, но когда Деви провела жен внутрь, охрана перехватила Чита и увела. Его пение превратилось сначала в крики протеста, а затем стихло. Эа чувствовала, как Деви трясется от гнева и страха за сына, но сохраняет самообладание. Первый гарем потерянно смотрел на сияющие спины, а стая злобно смотрела на них.

Множество дыхал раздраженно выбрасывали потоки воздуха, некоторые грозно вздымали плавники. Эа слышала противный скрежет воды, но от стаи исходило и кое-что похуже. Ненависть. Это было так страшно, что Эа закрыла сознание и отплыла от Деви. Ей хотелось вспоминать, представлять себя возле стены мурен, смотреть на солнце – все, что угодно, лишь бы не чувствовать эту общую ненависть. От Деви отчетливо исходила волна страха.

Появился владыка Ку. Один глаз у него совсем закрылся белой опухолью.

– Мы – Турсиопы, сильнейшее племя океана, мы – Первые. Нам не нужна презренная сарпа! Нам нужна сила наших кланов и послушание наших самок. Это спасло нас во время перехода, позволило преодолеть все опасности, это спасет нас и сейчас. В моей стае будет порядок! А теперь ты, Деви. Сначала твой гарем опозорился, неприлично празднуя удачную охоту. Потом вы тайком отправляетесь в рощу, жрете столько сарпы, что роща умирает. Это твоя вина, Деви.

– Вот-вот! Ее вина! – поначалу одобрительных щелчков было немного, зато раздавались они с разных сторон.

Вода дрожала. Владыка Ку поманил Деви. Она оставила жен и подплыла к нему. Эа смотрела, пытаясь удержать стену глухоты в сознании. Она понимала, что вода дрожит, пропитавшись страхом жен гарема, и это понимание словно отворило ее восприятие. Ощущения обрушились на нее. Жены пришли в ужас. Они знали, что случится дальше, они чувствовали, что стая копит гнев. Отдельно Эа слышала, как где-то далеко Читу делают больно. Эа чувствовала все.

Владыка Ку снова защелкал:

– Ты не оправдала моего доверия, Деви. – Он сделал паузу. Многие самки забормотали в знак согласия. – Ты опозорила своего господина. – На этот раз уже самцы щелкнули челюстями от оскорбления, нанесенного владыке. – Своей жадностью и своеволием ты погубила рощу сарпы, заразила всех моих жен и принесла в стаю страх. За это ты будешь наказана. Владыка Сплит требует, чтобы твой слабак-сын больше не прятался среди самок. Он теперь будет тренироваться вместе со всеми охранниками.

– Это же наш сын, господин! Он этого не переживет, ты же знаешь! Не надо так, господин. Я виновата, я отправлюсь на Край…

Владыка Ку нанес Первой жене могучий удар взмахом головы.

– Ни одна жена владыки Ку не может стать свободной. Смерть для них лучше, чем бесчестие. – Он резко изменил тональность щелчков. – Мне жаль. – Самцы-охранники выступили вперед и окружили Деви. – Я определяю судьбу Первой жены, – щелкнул владыка Ку, обращаясь ко всей стае. Не только Эа слышала в его голосе нотки сожаления. – Я определяю судьбу дерзкой самки, подвергшей опасности всю стаю.

Командиры кланов принялись избивать Деви головами и хвостами. Сила ударов прошла сквозь воду и дошла до остальных жен, как и было задумано. Издалека долетали жалобные крики Чита.

– СТОЙТЕ! – Эа выкрикнула это на языке афалин и выплыла вперед. – Это моя вина!

Владыка Ку дал знак прекратить избиение. Деви, задыхаясь, ринулась на поверхность за воздухом.

Эа предстала перед владыкой Ку.

– Это мне нужна была сарпа. Я больше не хочу так жить. – Эа испытывала огромное облегчение, говоря правду. В рядах клана, готового к сражению, она видела трех молодых самцов, захвативших ее. – Не трогай больше Деви! – громко гудела она. – Лучше посмотри вот на них! Она махнула плавником в сторону трех молодых отморозков. – Ты, вот ты, бросил своего брата, сына владыки Сплита, умирать в Море Тамаса. Мой господин Ку, они изнасиловали меня, а затем отдали меня вам в подарок. Они лжецы и воры!

Троица бурно запротестовала, но тяжелый взгляд владыки Ку заставил их замолчать. Владыка подплыл к Эа, повернулся к ней своей огромной головой и ударил. Несильно. Она услышала, как Чит снова вскрикнул вдалеке, как будто избивали его.

– Да как ты смеешь оскорблять клан, натравливать самцов друг на друга? Ты, невежественная сучка, знай: сарпа не для того, чтобы жены забывали страх. Сарпа нужна, когда ревут демоны.

Несмотря на боль от удара, Эа сумела ответить.

– У меня свои демоны, и они тоже ревут.

Он снова ударил ее.

– Теперь ты уже не так хорошо их слышишь, верно? – Владыка повернулся к стае.

– Наша сила в дисциплине, только она поможет выстоять против океанских демонов. Если у нас не будет сарпы, будем жрать придонных червей. А перед Великой Нерестовой Луной проведем игры кланов, создадим новый порядок. Те, кого допустят к играм, получат свой шанс. С самками разберемся после, в стае будет порядок!

Стая взволнованно засвистела и завизжала, восторг предстоящего зрелища волной смыл желание увидеть унижение гордого Первого гарема.

Первый гарем вернулся в свою бухту. Деви все еще трясло от пережитого. Все молчали. Эа отдыхала на поверхности. Голова болела, но сознание оставалось ясным. В воде все еще различалась энергия матери. Как недавно в водорослях, яд, запрятанный глубоко в ее памяти, взорвался. Разрозненные обрывки снов сошлись в единую картину, и она вспомнила. Она вспомнила, как ушла на просторы, как вращением и прыжками Исхода пыталась избавиться от прилипалы. Как мать бросилась спасать ее и спасла ценой собственной жизни. Красная муть в воде. Эа закричала от стыда и горя. Она недостойна жизни.

– Ты достойна. – Безмолвный голос исходил от Деви. – Ты защитила нас всех.

Эа плакала. Она оплакивала мать, словно несмышленый детеныш. Жены собрались вокруг, утешая и прижимаясь большими телами. Вода стала мягче. Эа чувствовала не просто заботу жен Первого гарема, а нечто более сильное и еще более прекрасное – любовь. Она чувствовала присутствие матери. Как будто солнце вышло из-за туч. Вода сияла. Эа окружали любовь и защита, и теперь она точно знала: мать была с ней. Она была океаном вокруг нее. Эа расслабилась, и на мгновение ей удалось слиться с этой вековечной стихией, растворить в ней свое крошечное бунтующее «я». Но волна единения и понимания схлынула, и она снова оказалась в своем теле, ощущая прижимавшихся к ней жен гарема, благодарная