— Не бойтесь, мы свои! Мы вас освободили, — улыбнулась Марго. — Успокойтесь. Всё хорошо.

— Воздух… Хлеба…

Он, бедняга, оказывается голодный, срочно нужно на воздух. И ему и нам. Здесь действительно… Ффу!

Дядя Гриша что-то коротко кому-то приказал в свой сотовый телефон или сообщил, я не расслышал, не боясь испачкаться, подхватил заложника с одной стороны, я сделал тоже самое с другой. С трудом втроём протиснулись в дверь каюты, так же, спотыкаясь, кое-как поднялись по лестнице, вышли на палубу… Солнце… Воздух… Морской воздух… Целебный. Питательный… О!..

Кстати, я заметил, бабка — адмиральша — вихляя бёдрами, быстро-быстро работая локтями, не оглядываясь, спортивным шагом удалялась от нашей «гостиницы». Курсом на северо-восток — я это по солнцу профессионально определил — вглубь затона. Гасилась бабка. Правильно делает, отметил я, мудрая старуха. Когда лес рубят, от щепок непременно прятаться нужно, предохраняться. Тем более от «разборок».

Пока я таким благостным образом наблюдал за преодолением бабкой сложных препятствий, не заметил, как внизу появилась белая иномарка «МаркII», это наши оперативники подъехали, Михаил Трубач сотоварищи.

Оперативники быстренько собрали в багажник машины наши бронежилеты и учебные автоматы. Туда же и изъятое оружие. Кривясь на запах и брезгуя, в салон машины загрузили бандитов. Бандиты пришли в себя или проснулись, но ничего не понимали, только мычали и подгибали ноги, не желая идти. Олег и Николай с ними не церемонились. Да и Михаил тычками приводил их в чувство, помогал…

— Спасибо. Григорий Михайлович. Мы не прощаемся.

— Нет, конечно. Вам спасибо. Не «потеряйте» свидетелей. А то получится как в тот раз.

— У нас не получится.

— Мы с ними душа в душу «жить» будем, Григорий Михайлович, до самой «крытки».

— Мою просьбу относительно их заказчика…

— Помним, помним, Григорий Михайлович, сразу сообщим вам.

— Спасибо. Я на связи. От вас теперь многое зависит.

— Сделаем, товарищ полковник. Не беспокойтесь. Мы не проколемся.

— А вы не забыли наш разговор? — Сощурившись, в свою очередь, спросил Олег.

— О чём?

— А чтоб в органы вернуться. К нам, например.

— А, это — помню.

— Вы обещали подумать.

— Значит, подумаю. Спасибо, ребята. Будьте осторожнее. Удачи.

— До встречи, товарищ полковник. Пока.

Такой, довольно странный на первый взгляд разговор меня, конечно, насторожил, но я вида не подал, потому что Марго с нами осталась. Вопросов она не задавала, и мне выскакивать нельзя было, чтоб не насмешить, я молчал. Они уехали, мы остались. Остался с нами и бывший заложник Борис Волков. Зачем? А я знаю? Я и тут не спрашивал. Не я же тактик и стратег, а дядя Гриша, товарищ полковник. Ему так нужно, значит, и мне, нам.

Только пыль за «Марк II» осела, подлетели два японских джипа «Ленд Круизер». Валентин Мелехов со своей охраной прискакал, и Василий с ними. За руку здороваясь, местный авторитет с интересом окинул нас с Григорием Михайловичем взглядом, приветливо поздоровался, холодно кивнул головой бывшему заложнику. Так же поступил и Василий. Затем Мелехов с улыбкой обнял Марго. Как словно свою девушку. Мне это не понравилось, но так наверное у них принято, подумал я, у местной мафии, да и дядя Гриша меня рукой придержал. Мелехов отстранился от Марго, восторженно её разглядывая. Следы пуль наверное искал… Погрозил ей пальцем, «Чтоб в последний раз, понимаешь, «самостоятничала». Повернулся к моему наставнику.

— Мы приехал. Можно начинать. Надеюсь, не опоздали?

— Нет, в самый раз, — ответил Пастухов. — Уже увезли.

— Тьфу, ты, так и знал! — авторитет гулко хлопнул ладонью по капоту джипа, братва опустила головы. — Какого хрена! Как дураки вооружались? Говорил же быстрее… Пока на колонке заправлялись, вот и… Короче, остальное у нас, Григорий Михайлович, всё готово. Сделали, как Маргоша сказала. В лучшем виде.

— И хорошо. Я не сомневался.

— Ну так… — хвастливо воскликнул Мелехов, и по-хозяйски указал рукой на машины. — Тогда прошу. Извините, что не лимузин.

— Нам и такой пойдёт, — сказал дядя Гриша, забираясь в салон. — А мы не опаздываем? — спросил он в раскрытую дверь.

Я делал вид, что мне всё в том разговоре понятно, хотя ничего не понимал. Для меня они говорили какими-то загадками, как на другом языке. В разговоре я не участвовал, помня солдатскую мудрость: старшие разговаривают, младшим лучше молчать. В армии во мне это накрепко закрепили. Пока не отучился.

— Извините, Григорий Михайлович, у нас как у вас, фирма веников не вяжет… Ха-ха-ха… — так же хвастливо ответил авторитет и заверил. — Будем в самый раз.

— Добро!

— Тогда поехали.

Марго села с охраной и Мелеховым, а мы с Василием и Волковым в другую…

Ехали молча. Да и о чём говорить? Хотя вопросы у меня были, к Григорию Михайловичу Пастухову в основном. Например. Как это у нас с ним так ловко получается, что до сих пор мы живы? Дважды покушения избежали, от облавы ушли, заложника освободили и… И с местными ментами контакт нашли, и главному милицейскому начальнику соли на хвост насыпали, и с местным авторитетом… тут я покосился на бритую голову водителя, вспомнил, как толстый авторитет Марго нежно обнимал, грубую кочку, на которой меня к потолку в машине подбросило, подумал и, как с экрана ПК, удалил последнюю зап… эээ… мысль. Лучше думать о Марго. О Марго мне думать приятнее. И хорошо, что я с Марго здесь познакомился, и с КолаНиколой… Столько событий. Один только женский труп в гостинице чего стоит, стрельбы сколько, взрывов, ручка-шприц, колосники с яхтой, бабка с палёной водкой и — надёжные бронежилеты. Ну, с бронежилетами это Михаил Трубач, умница, догадался. Это надо признать! А я ещё — дурак! — не хотел. Чуть в бутылку не полез тогда, геройствовал при Марго. Молодец Трубач, уговорил! Он вообще — с Олегом — хорошие парни, не то что Николай. Да и тот, если отбросить его известное отношение к Марго, ничего себе человек, тоже толковый. И всё же, о Николае думать не хотелось… Мысленно я вернулся к последнему счастливому обстоятельству, к бронежилетам. Да!

Пусть они и старые, и второго поколения, и тяжёлые, но дядю Гришу спасли? Спасли. Не пропустили пули? Не пропустили. Правда синяки с кулак оставили. Это жаль. Дядю Гришу жалко. Больно ему, наверное. Да пусть хоть такие! Жизнь спасли, и это здорово! Хорошие бронежилеты, хор-рошие. Наши! Кстати, ещё неизвестно, как повели бы себя хвалёные кевларовые? Пули бы не пропустили, это понятно, но синяки были бы гораздо больше, не с кулак, а с целую тарелку. Намного больнее бы пришлись дяде Грише. И это плохо. Но молодец, старик, жизнь мне спас. Я же выше его, значит, куда бы все выстрелы мне пришлись? Правильно, в живот и ниже пояса. А кому это, спрашивается, надо? Мне точно не надо. Короче, кроме знакомства с Марго, честно скажу, если бы я раньше, там — дурило! — в Москве, знал, куда и на какие подвиги нас здесь занесёт, ни за какие бы деньги сюда не поехал. Если уж только к Марго… или к КолеНиколе. К ним — да. Они вне «конкурса», особенно Марго. Себе-то уж в этом я могу признаться? Могу. Вот же-ж… судьба… Перед глазами проскочила вся цепочка последних событий… Брр… Меня передёрнуло.